разведчика не осталось незамеченным – Гайтанов тут же понимающе во всю ширь улыбнулся, продемонстрировав идеально ровные фарфоровые зубы: неслыханная роскошь для живущего на скромное содержание офицера, пусть даже старшего и принадлежащего к элите Вооруженных сил России.
– Мой отец погиб два года назад, – взяв себя в руки и стараясь, чтобы голос не выдал охватившего его волнения, проговорил Иван. – И ваш черный юмор кажется мне неуместным, товарищ полковник.
– Ну что ж, нечто подобное я и рассчитывал услышать от тебя в дебюте нашей словесной партии! – кивнул разведчик, туша окурок о край банки, отодвигая ее в сторону и выдергивая один из ящиков обтертого и исцарапанного двухтумбового стола. – Вот взгляни-ка. Никого случайно не узнаешь?
Перед Иваном легли две фотографии. Протянув сцепленные «браслетами» руки, он взял их со стола и бегло просмотрел, ощущая, как стучащее в груди сердце стремительно ускоряет свой ритм.
На одном из фото трехгодичной давности они были изображены всей семьей на пляже в Сочи – счастливые, загорелые, стоящие в обнимку и улыбающиеся в объектив – отец, мама, он и сестренка Катя.
На втором снимке, видимо сделанном совсем недавно, был запечатлен – уже с новым лицом – только отец. Бледный, с провалившимися глазами, с черным наждаком небритых щек, раздетый по пояс, он лежал на больничной кровати под белой простыней в окружении капельницы и реанимационных приборов с застывшей электронной шкалой жизненных показателей.
А это означало одно: спецслужбам все-таки удалось выследить и организовать успешную операцию по захвату неуловимого киллера по прозвищу Ворон, серьезно при этом его ранив…
Неужели – все, конец?
С трудом оторвав взгляд от фотографии, сержант бросил ее обратно на стол и пристально посмотрел на Гайтанова.
– Кто этот человек? – кивнув подбородком на верхний снимок, с видимым равнодушием осведомился Иван.
– Ворон! – произнес сквозь зубы полковник ГРУ. – Он же – воскресший из мертвых, а еще правильней было бы сказать – никогда не умиравший майор милиции Сергей Николаевич Северов. Палач многих питерских бандитов и ночной кошмар для остальных братков. Неужели не знали, товарищ сержант, что папенька ваш пребывает в добром здравии, сделав себе пластическую операцию в клинике доктора Романова, сменив документы и похоронив вместо себя в закрытом гробу какого-то неопознанного обугленного, как головешка, бедолагу, скорее всего бомжа, выкупленного за ящик водки в одном из моргов? Простите великодушно, но что-то не верится, – развел руками разведчик. – Я бы даже больше сказал – я нисколько не сомневаюсь, учитывая ваш опыт службы в органах и прочие весьма специфические навыки бойца, что вы не только регулярно поддерживали с отцом связь, но и время от времени принимали непосредственное участие в проводимых им ликвидациях бандитских авторитетов!
– У вас богатое воображение, полковник, – фыркнул, покачав головой, Иван. – Вам бы боевики писать, бестселлеры – «Возвращение Слепого с того света», часть сорок седьмая! – Он мгновенно окаменел лицом и жестко закончил: – Мой отец, Сергей Северов, погиб.
– Послушай, ты, пацан! – вспылил заигравший желваками Гайтанов, сжав и без того тонкие губы в прямую линию и рывком подавшись вперед. – Вот что я тебе скажу… За подъебки твои дешевые я могу наказать тебя прямо сейчас, не отходя от кассы, без устава и прочей туфты для «сапогов», с одного удара вогнав носовые хрящи в мозги! Что же касается твоего отца – ты или сам дурак, или считаешь меня, разведчика с двадцатилетним опытом, настолько тупым, что я поверю в твои байки!.. Все ты про Ворона знал, парень, и не надо песен!.. – Остыв так же быстро, как и закипев, полковник ГРУ опять откинулся на спинку стула, не спеша вытряхнул из пачки новую сигарету, прикурил и, щурясь от попадающего в глаза дыма, продолжил уже ровным тоном контролирующего партию игрока: – Короче, у меня нет времени сотрясать воздух и гонять порожняки. Все очень серьезно! Либо мы с тобой догова-риваемся о чем-то конкретном, либо… мне будет очень жаль давать распоряжение о том, чтобы в часть сообщили трагические новости о гибели одного из лучших бойцов-контрактников внутренних войск!.. Я не хочу тебя пугать, парень, но сложившаяся ситуация и интересы государства вынуждают меня открыть перед тобой все карты… Дальнейшая судьба твоего отца сейчас целиком в твоих руках…
Доктор почувствовал себя худо
Как и предполагал Блох, оформление трехмесячного кредита под залог квартиры люкс не заняло больше часа. Риелторы вцепились в нее мертвой хваткой, узнав требуемую сумму. А знакомый клерк из питерского отделения Центробанка за пятьсот баксов в темпе организовал справку, разрешающую без таможенных проблем вывезти из страны кругленькую сумму в валюте.
В завершение подготовки к отъезду Евгений позвонил в страну трескоедов Суоми и предупредил старого приятеля, с которым не виделся более двух лет, что завтра утром прилетает и, скорее всего, надолго. Друг искренне обрадовался и сразу предложил на первое время комнату в своем загородном доме, недалеко от чудной финской столицы.
Словом, к радости беглеца, все складывалось как нельзя лучше.
К моменту начала регистрации на ранний рейс Санкт-Петербург – Хельсинки выспавшийся в гостиничном номере, плотно позавтракавший Блох окончательно воспрянул духом, особенно когда, попивая кофе за стойкой бара в аэропорту, подсчитал на калькуляторе, что все финансовые издержки, связанные с поспешным отъездом из страны, с лихвой компенсирует один-единственный японский приборчик, купленный за деньги Ворона. От лазера, позволяющего идеально заглаживать шрамы, не откажется ни одна пластическая клиника в мире!
В общем, то, что еще несколько часов назад казалось Евгению вынужденной потерей, в реальности обернулось прибылью!
Услышав сообщение диспетчера аэропорта о начале регистрации на долгожданный рейс авиакомпании «Финн-Эйр», беглец отодвинул недопитую чашку с кофе-эспрессо, затушил в пепельнице сигарету и, подхватив драгоценный кейс с долларами, направился к стойке регистрации, насвистывая на ходу прочно засевший в голове популярный мотивчик из репертуара стрелой взметнувшегося на музыкальный Олимп беззубого исполнителя.
Сумку с личными вещами вместе со спортивным костюмом Евгений давно сдал в багаж. Сейчас на хирурге, сверкающем гладко выбритыми щеками, был надет элегантный, до пяток кожаный плащ и модные замшевые ботинки с тупыми носами. Сквозь прикрытый шерстяным кашне уголок на шее просвечивал воротник белоснежной рубашки и безупречный узел консервативного галстука.
Банкир, да и только!
До стойки, у которой уже выстроилась небольшая очередь, Евгению оставалось пройти всего несколько шагов, когда его окликнули знакомым, тихим голосом, от которого в животе у довольного собой эскулапа мгновенно подпрыгнула диафрагма.
Блох вздрогнул, рывком обернулся и, встретившись перепуганным взглядом с окликнувшим его человеком, понял, что пропал.
– Евгений Викентьевич! Как нехорошо с вашей стороны улетать за границу, даже не попрощавшись со старыми друзьями! – сокрушенно вздохнув, сказал стоящий у колонны рядом с газетным киоском мужчина средних лет в простенькой турецкой курточке и надетой на совершенно лысую голову кепке. – Регистрация только началась, так что вы вполне можете задержаться на пару минут. Давайте присядем, что ли… – Ворон, а это, вне всякого сомнения, был он, в очередной раз до неузнаваемости изменивший внешность при помощи грима и умело подобранного гардероба, указал рукой на зал ожидания: – Пообщаемся на дорожку?
– А… я… вот… – хлопая губами, как выброшенная на берег треска, пытался хоть что-то ответить Блох, но изо рта вылетали только предательские, бессмысленные обрывки слов и звуки.
Да и что можно сказать в подобной ситуации? Уж лучше молчать…
В последний раз тоскливо взглянув на быстро продвигающуюся к столу регистрации очередь из хорошо одетых, благоухающих парфюмом пассажиров, которым вскоре суждено подняться в воздух и через час с небольшим приземлиться в совсем ином, нормальном и, увы, теперь недоступном для него мире, беглец сунул в карман плаща ненужные более паспорт и билет и, опустив очи долу, покорно зашагал вслед за киллером, краем глаза отметив, как отделился от стены и пошел параллельным ходом смахивающий на кавказца смуглокожий субъект в пропитке.
