– Обещаю, – также шепотом отозвалась Анджелика, вновь закрыв глаза в ожидании поцелуя.
– Тогда – до завтра, мой ангел!
Роберт покрыл поцелуями лицо Анджелики, повернулся и, подозвав свистом лошадь, вскочил в седло…
Анджелика долго смотрела ему вслед. Из этого своеобразного транса ее вывел знакомый голос тетушки Рокси, давно наблюдавшей эту сцену из окна:
– Браво, моя милая! Ты все очень хорошо проделала!
Анджелика слегка вскрикнула от неожиданности и густо покраснела от стыда.
О Господи! Этот загадочный человек поцеловал ее! Но что было самым неожиданным и ужасным, так это наслаждение, которое она получила! Более того, Анджелике вдруг безумно захотелось, чтобы Роберт поцеловал ее еще раз! Интересно, испытывали такое же наслаждение и другие женщины, которых он целовал? Или же она оказалась единственной?
Улыбка пробежала по губам Анджелики. Зачем создавать себе ненужную проблему? Когда он вернется, она просто сделает вид, будто между ними ничего не произошло. При этом Анджелика должна была признаться себе, что очень надеется на новый поцелуй…
– Не волнуйся, милая, – снова долетел из окна голосок тетушки Рокси. – Этот человек далеко не равнодушен к тебе!..
Глава 3
Он хотел поцеловать ее еще раз…
Сидя в абонированной семьей Кэмпбелл ложе Королевского оперного театра, Роберт непроизвольно улыбался течению собственных мыслей. Он никак не мог выбросить из головы Анджелику, страстно желая своего ангела с Примроуз-Хилл. Его не покидало воображаемое ощущение тесно прижатых друг к другу обнаженных тел и непреодолимое желание склонить Анджелику к плотской любви, заставив покориться всем его самым горячим желаниям.
Роберт улыбался, предвкушая удовольствие. Ведь многие его знакомые мужчины уже добились успехов в отношениях со своими возлюбленными, заставив их уступить.
– На сцене умирает женщина, – с укором прошептал ему на ухо герцог, – а ты чему-то улыбаешься!
Роберт с досадой посмотрел на отца. Он вообще предпочитал ходить в оперу один, дабы не отвлекаться на неизбежные лишние разговоры, разрушающие создаваемый музыкой душевный настрой. А в этот вечер надоедливость отца и невестки его особенно раздражала.
Не отрывая взгляда от сцены, Венеция наклонилась к Роберту и прошептала:
– Надеюсь, вы все-таки передумаете и поедете с нами к Рэндольфам. Там будут мой отец и брат.
В полутьме театральной ложи ее четко очерченный профиль показался Роберту почти совершенным. Невольно его взгляд опустился ниже, застыв на ложбинке между полуоголенными полушариями груди. Он тут же понял, что столь откровенная демонстрация прелестей предназначалась специально для него.
– У меня другие планы, – холодно сказал Роберт, решив, что по горло сыт сегодняшним посещением оперы.
Он встал, кивком простился с отцом, вышел из ложи и спустился по мраморной лестнице на улицу.
Теплая ночь, казалось, была переполнена странными видениями. Стелившийся по земле туман цеплялся за ноги, оставив в покое звезды, которые яркими огнями рассыпались по черному небу.
– Мак, отвези меня домой, – приказал Роберт своему вознице, садясь на заднее сиденье экипажа и откинувшись на мягкую спинку.
Чтобы доехать до Парк-лейн, потребовалось не более пятнадцати минут. Когда экипаж остановился, Роберт взял у Мака вожжи.
– Что вы собираетесь делать? – удивленно спросил тот.
– Хочу навестить одного из друзей.
– Но если кто-нибудь увидит, что вы сами управляете экипажем, я могу остаться без работы!
– Я предоставляю тебе оплаченный выходной день, – рассмеялся Роберт. – Постарайся получить от этого максимум удовольствий.
– Спасибо, милорд!
Мак выпрыгнул из экипажа и исчез в ближайшем переулке. Роберт же повернул в сторону Примроуз- Хилл. Он отлично понимал, что ведет себя подобно школьнику, но ничего не мог с собой поделать. Ибо впервые в жизни был безумно увлечен женщиной. Боже, как плохо, что ее отец довел семью до банкротства! Иначе Роберт мог бы тотчас же жениться на своем ангеле! Хотя с другой стороны, эта женитьба могла бы лишить Анджелику очарования, которое сейчас так неудержимо влекло к ней Роберта…
Было уже за полночь, когда он остановил экипаж около отделанного розовой штукатуркой коттеджа. Глядя на темные окна, он подумал о том, что в это время могла делать Анджелика. Может быть, мечтала о нем?
Несмотря на некоторую эксцентричность, даже в одном легком движении мизинца Анджелики было, наверное, куда больше аристократичности, чем у любой его великосветской знакомой. В восемнадцатилетнем возрасте ей уже пришлось взвалить на свои плечи тяжелую ношу – содержание семьи. Причем делала она это с удивительным тактом и грацией.
Роберт подумал, что Анджелика была более чем достойна стать его любовницей. Вместе с тем он уже успел понять, что она принадлежала к категории женщин, которые никогда бы не позволили ни одному мужчине сбить себя с праведного пути.
