В следующий момент дверь распахнулась, и на улицу выбежала женщина лет сорока. Ее карие глаза, фигура, каждый изгиб тела дышали сладострастием. Щеки с двумя очаровательными ямочками горели ярким румянцем. От этого она казалась гораздо моложе своего реального возраста.
– Что случилось, тетушка Рокси? – крикнула ей Анджелика.
– Твой отец валяется на чердаке. Он вдребезги пьян! – Тетушка Рокси бросила мимолетный взгляд на Роберта и добавила: – Он напился моих духов «Лаванда»!
Анджелика бросилась в дом. Роберт последовал за ней. В маленькой комнатушке под самой крышей лежал на койке старый человек и громко стонал.
– Он отравился! – воскликнул Роберт. – Принесите поскорее пустое ведро и кувшин очень соленой воды!
– Что вы собираетесь делать? – побледнев, спросила Анджелика.
– Сейчас увидите. А пока посадите его.
Анджелика вместе с тетушкой Рокси помогли Роберту поднять почти бесчувственное тело и прислонить спиной к стене. Он с трудом открыл глаза и, посмотрев на всех троих мутным взглядом, невнятно прошамкал:
– Магнус, это ты?..
Роберт вздрогнул. Магнусом звали его отца. Соседи говорили, будто бы отец был очень похож на него в молодости. Но откуда этот неисправимый алкоголик знает его отца, которого никогда не видел, будучи трезвым?
– Опомнись, Грэм! – воскликнула тетушка Рокси. – Где ты видишь Магнуса? Это же…
– Роберт, – подсказал Рой.
Грэм снова застонал и чуть слышно повторил:
– Это Магнус, Рокси! Неужели ты его не узнаешь?!
– Не имеет смысла спорить с пьяным, – сказал Роберт. – Если он считает меня каким-то Магнусом, то пусть так и будет. Я стану отвечать за Магнуса. Может быть, это поможет ему протрезветь.
– Какой обаятельный молодой человек, – шепнула Анджелике тетушка Рокси, вернувшаяся из соседней комнаты с кувшином холодной воды и пустым ведром.
Роберт наклонил бесчувственное тело Дугласа над ведром, заставил его открыть рот и вставить туда два пальца. После чего влил в него немного соленой воды, которую Дуглас с трудом проглотил. Повторив эту процедуру несколько раз, Роберт поставил ведро между коленями старика и принялся массировать его живот.
– И что нам теперь с ним делать? – спросила Анджелика.
– Теперь будем ждать.
Они подождали, пока Дугласа не начало рвать. После каждого приступа Роберт передавал ведро Анджелике, а она выливала содержимое в помойный бак и, быстро вымыв, снова ставила его перед отцом.
– Сейчас вам станет легче, – сказал Роберт несчастному, вновь укладывая его на спину.
– Мне уже стало лучше, – с трудом проговорил Дуглас. – Я знал, что ты непременно придешь мне помочь, Магнус!
– Грэм, это не Магнус! – повторила тетушка Рокси.
– Рокси, ты всегда была мне дорогой сестрой и преданным другом. Такой и осталась! – прошамкал старик. – Помнишь, как я упал с лошади рядом с домом? Ведь тогда ты сразу же поспешила мне на помощь!
– Да, действительно было! – тихо ответила тетушка.
– И неразлучно была со мной в день смерти моей жены. Не так ли?
– Это был самый печальный день в моей жизни, – дрожащим голосом ответила Рокси, вытирая глаза.
– И сегодня ты пришла поддержать меня в тяжелый час. Разве не так?
Почтенная дама утвердительно кивнула. Но выражение лица Дугласа вдруг резко изменилось.
– Рокси, а что, если ты – злой ангел, приносящий несчастья?
Роберт от неожиданности закашлялся. Анджелика улыбнулась. Тетушка Рокси вначале с мольбой подняла глаза к небу, а затем опустилась на кровать, заключив ладони брата в свои.
Анджелика слегка коснулась руки Роберта и знаком предложила спуститься вместе с ней вниз. Он утвердительно кивнул.
Гостиная в доме Дугласов одновременно служила кухней. Одна печь, располагавшаяся у дальней стены, использовалась в кулинарных целях, а другая – у противоположной – обогревала в холодные зимние месяцы помещение. На столике стояла клетка, видимо, какой-то певчей птицы. Две двери – одна напротив другой – вели в спальные комнаты. В углу возле длинного дивана стояли пюпитры и арфа, а на стульях лежали скрипка со смычком и флейта.
– Спасибо вам за то, что спасли жизнь моему отцу, – сказала Анджелика.
– Не стоит благодарности, мой ангел.
Она взволнованно схватила Роберта за руку:
