довольствоваться чтением, писанием стихов и рукоделием. Но ведь если у меня есть надежда, надежда есть и у вас.
Линетт рассмеялась, а Миллисент мысленно отметила, что за закусочным столом виконтессы тоже нет. Она повернула в сторону парадной гостиной, где многие гости проводили большую часть вечера.
Когда они вошли в эту комнату, Линетт простилась с Миллисент, и глаза Миллисент мгновенно принялись оглядывать гостиную в поисках Чандлера и дам из ее списка. Прежде чем она успела оглядеть все углы, закоулки и небольшие группки людей, к ней подошел Чандлер. Он взял ее руку и поцеловал, его синие глаза ласкали ее.
От его прикосновения восхитительные мурашки побежали по телу Миллисент. Перчатки не мешали ей ощущать близость Чандлера.
«О, как я буду скучать по тебе».
– Как вы себя чувствует в столь поздний час, мисс Блэр?
– Хорошо, сэр, а вы?
– Теперь, когда я рядом с вами, лучше.
Миллисент хотелось бы, чтобы ее тело не реагировало на его лесть, но она давно уже отказалась от попыток оставаться равнодушной к словам Чандлера.
– Я видела, как вы танцевали и беседовали с друзьями.
– Я рад, что вы заметили мое присутствие.
– Вы знаете, я весь вечер ждала, когда же вы расскажете мне, что вам стало известно от вашего сыщика. Боюсь, вы нарочно заставили меня ждать.
– Вот как? Так не перейти ли нам прямо к делу?
– Пожалуй. У нас не слишком много времени для разговора наедине.
– Это вы виноваты. Скажите только слово – и я буду ждать вас в вашем саду сегодня ночью.
Миллисент знала, что он так и сделает, стало быть, соглашаться было нельзя даже в шутку. Она огляделась. Рядом никого не было. Час был поздний, и толпа гостей редела.
– Вы знаете, Чандлер, что я не могу на это согласиться. Давайте поговорим, пока у нас есть такая возможность.
– Прекрасно. У меня появились новости. Сегодня я говорил с Доултоном. Он с легкостью выяснил о лорде Дагдейле все, что меня интересовало. Ваш источник был прав. В настоящее время у Эндрю действительно финансовые затруднения.
Миллисент было приятно, что Чандлер рассказал ей об этом. Ведь он мог бы и утаить от нее эту информацию, и она ничего не узнала бы.
– Грустно слышать это. Я знаю, вы надеялись, что это не так.
– Да. Но хорошо хотя бы то, что положение его не настолько плохо, чтобы оно вынудило его прибегнуть к кражам. Его средства невелики, но они есть, и, судя по изысканиям Доултона, Эндрю предпринимает надлежащие шаги, чтобы погасить долги.
– Ну что же, значит, для него еще не все потеряно.
– Да. Даже если он присутствовал в каждом доме, где совершены кражи, все же можно спокойно допустить, что он не вор.
Миллисент кивнула:
– Я склонна согласиться.
Она не могла не восхищаться Чандлером хотя бы уже потому, что он пытался найти возможность оправдать своего друга.
– Кроме того, Доултон дважды проверил список гостей и выяснил, что леди Линетт, леди Хиткоут и миссис Мур – все они были в каждом доме, где совершалась кража. Миссис Хоникатт на моем вечере не было.
– Значит, ее можно вычеркнуть из нашего списка.
– Да.
– А что нам известно о мужчинах?
– Это будет немного дольше. – Чандлер приблизился к ней и улыбнулся. – Пожалуй, нам стоило бы встретиться в другой раз, чтобы досконально обсудить это.
– И все же я настаиваю на том, чтобы вы рассказали сейчас.
– Вы строгий начальник, мисс Блэр.
– Это потому, что вы хотите игры, а это дело, которое требует серьезного отношения.
– Прекрасно. Я продолжаю, однако лишь с тем условием, что потом мы отвлечемся отдел и немного погуляем по парку.
От возможности побыть с ним наедине у Миллисент участился пульс. И она только надеялась, что Чандлер не заметил, как ей не терпится осуществить эту прогулку.
– Мы сократили список, оставив в нем самых высоких мужчин, которые присутствовали на всех вечерах, где совершились кражи. Таких оказалось меньше двадцати.
Миллисент нахмурилась.
