...Федя ведет режиссера по лесу. Идут по хоженым тропкам, проложенным к месту стоянки партизанского отряда.
А вот и сама стоянка... Заросшая за десятки лет молодым лесом.
Кое-где видны остатки партизанских, буданов...
Вышли к небольшой полянке, прилегающей к территории лагеря... Присели на буреломе.
— Ну вот, Федя, ты говоришь, что все знаешь про Марата: как он пришел в отряд, как тут жил, дружил с партизанами, воевал, ходил в разведку. Да?
— Ага.
— Вот перед нами поляна... Здесь, видимо, проходили партизанские митинги, построения отряда, ну и прочее... Расскажи, пожалуйста, с чего началась партизанская жизнь Марата в этом лагере и как он стал героем?
Федя недоверчиво покосился на режиссера:
— Вы же знаете.
— Почему ты так думаешь?
— Кино же про него собираетесь снимать.
— Да, собираюсь, но ты тут слыхал больше про Марата, чем я, все-таки он был твоим соседом по деревне, ты учишься в той же школе... Вспомни и расскажи, мне нужно знать, что снимать для кино...
Федя всерьез принял хитроватую просьбу режиссера. Он задумался, прежде чем начать рассказ...
Некоторое время смотрел на поляну, вспоминая по книгам, что на ней происходило когда-то.., когда тут был Марат...
...Марат стоит на поляне левофланговым в строю партизанского отряда, построенного для торжественной клятвы. На нем кубанка, галифе, кирзовые сапоги.
Но самый главный признак его боевой причастности к отряду — кобура с пистолетом на поясном ремне.
Чей-то раскатистый голос на весь лес произносит:
— Я, партизан отряда имени 25-летия Октября, перед лицом своих товарищей клянусь!
— ...Клянусь!— могучим выдохом отвечает партизанский строй...
— ...Защищать свою родную землю от фашистских захватчиков, бить врага и живым не сдаваться!..
— ...Клянусь!— вместе со всеми повторяет Марат партизанскую клятву, уже сознавая себя частицей боевого отряда народных мстителей...
...Может, потому так крепко и мужественно сжимают руки Марата древко партизанского знамени.
Марат несет его впереди отряда, шагая в такт песни...
Непривычно звучат слова этой волнующей песни на улице села, по которой ровным четким шагом идет отряд в далеком немецком тылу...
Здесь песню слышат впервые, смелую, поднимающую дух, зовущую и дерзко вызывающую на бой...
...Раньше всех дети выскакивают на песню... Они первыми замечают Марата со знаменем впереди колонны, догоняют ее, пристраиваются по сторонам, стараясь получше рассмотреть удивительного мальчугана.., Сколько зависти, восхищения и радости можно прочитать в глазах ребят, зачарованных невиданным здесь шествием во главе с таким маленьким знаменосцем!..
...Колонна выходит на площадь посреди села, строй ее постепенно рассыпается.
Партизаны рассаживаются по старым бревнам, завалинкам хат. У кого-то появляется в руках гармонь, и звенит над площадью музыка... И откуда только являются местные девчата, подростки...
Сам собой завязывается танец молодых партизан с девчатами, танец задорный, веселый, даже непривычный в такое время. Пожилые женщины и мужчины окружают комиссара и командира, засыпая их вопросами...
Но самая большая и самая любопытная толпа — вокруг Марата. Толпа деревенских ребят.
Стоит ли говорить, с какой откровенной завистью смотрят они на него у знамени, в партизанской форме, а главное — при настоящем пистолете в настоящей кобуре!..
— А стрелять из него умеешь?— спрашивают наиболее любопытные, показывая на кобуру.
— А как же!..— более чем уверенно отвечает Марат с достоинством бывалого партизана.
— А нас примут в партизаны?
— Не знаю... Хотя нет, не примут...
— Почему?
— И без вас уже много.
— Много-много?
— Ага.
— Еще столько?— допытываются, имея в виду пришедший отряд.
— Ну что ты!— усмехается Марат наивности вопроса.— Может, в сто раз больше, чем столько...— заносит хлопца.
— И скоро фрицев прогоните?..
— Посмотрим...— неопределенно обещает Марат.
...И снова несет он знамя впереди отряда, покидающего сельскую площадь. И снова звучит песня.
Отряд догоняют около десятка местных крестьян, выбежавших из разных хат. Подбегают к командиру, идущему с комиссаром впереди колонны.
— Товарищ командир!.. Товарищи!.. Дозвольте и нам присоединиться! Мы — не с голыми руками!..— отстаивают свое право, показывая обрезы винтовок, гранаты, наганы, видимо, подобранные в свое время и припрятанные на всякий случай до подходящего момента.
Теперь этот момент наступил. Пополнение пристраивается в конце колонны, прощаясь с семьями...
...Почти то же самое повторяется и в следующем селе, когда мамы настигают своих босоногих «партизан», догонявших отряд во главе со знаменосцем.
Всем хочется стать такими, как Марат, который в мальчишечьих глазах почти легендарный герой. Ведь не каждому даже взрослому доверят нести впереди знамя...
...А вслед уходящему отряду смотрят оставшиеся с плачущими ребятишками женщины, старики...
— Неужто собирается сила людская?..
— Их тут больше двухсот!..
— Их в сто раз больше!..— поправляет мальчишка с заплаканными глазами.— Марат говорил нам. Он знает...
— Только это секрет,— вставляет другой мальчуган.
...В штабную землянку быстро и размашисто вошел начальник разведки Парамонов. За ним — одетый оборвышем Марат.
Командир, комиссар и начальник штаба подняли на Парамонова вопросительные взгляды.
— Начальник разведки чем-то взволнован?— спросил командир.
— Зашевелились!..— громко выдохнул Парамонов.
— Где?
— В гарнизоне!.. Докатились слухи про нашу демонстрацию!.. Со страху начали окапываться… Всех погнали рыть укрепления!..
— Кто видел?
— Марат... Только что оттуда...
— А чего он там был?— поинтересовался комиссар.
— Как чего?— улыбнулся Парамонов.— Вы же посмотрите, какое это несчастное дитё... Оборванный, грязный, голодный... Имеет он право у солдатской столовой слезно клянчить на пропитание или не имеет?.. Сирота без батьки и мати?.. Правильно я говорю, Марат?
— Ага,— хитро улыбнулся Марат, поняв Парамонова.
— Парамонов, мальцом не рискуй...— предупредил комиссар.
— И брось спектакли с переодеванием!— поддержал комиссара командир.
— Да он сам придумал этот спектакль!— оправдывался Парамонов.
— Он напридумывает...
— У тебя должна быть голова на плечах!..
— Ну, если я взял его к себе в разведку, то позвольте мне и отвечать за него! И еще: комендант гарнизона попросил подкрепление, испугавшись, что нас тут не меньше полка... Так ему донесли... Мои люди подслушали телефонный разговор...
— Ну что ж,— подытожил командир,— раз у коменданта затроилось в глазах со страху,— оправдаем его опасения... Начнем бить врага крупно, масштабно... Вроде бы и в самом деле нас тут не меньше полка... И потом, коли мы так смело и открыто прошли по селам и уверили людей в своей силе,— не обманем и их надежды... Докажем, что мы — действительно сила!..
