Да, сейчас Алекс хотелось этого больше всего на свете, но сказав «да», она согласится начать все сначала. А вдруг Джим предложил это из жалости? Алекс скорее умрет, чем примет от него подачку.
– Я оставлю боковую дверь незапертой, – быстро отозвалась она, боясь передумать.
Положив трубку, Алекс почувствовала неимоверную усталость. Надо бы сменить фланелевую рубашку на что-нибудь более соблазнительное, почистить зубы, отпереть дверь…
Алекс снилось, будто она тоже идет по пляжу, но вместе с отцом – они гуляют, как в детстве, когда он поверял ей свои тайны. Сквозь сон ей почудилось, что кто-то лег к ней в постель и тихо позвал ее:
– Алекс!
Она застонала и протянула руку навстречу этому голосу. Рядом с ней лежал Джим. Призраки прошлого отступили, и желание растопило лед.
Когда Джим поцеловал Алекс, ей показалось, что двух лет разлуки не было. Горечь развода, взаимные обиды – все растаяло как сон. Не открывая глаз, она прижалась к нему всем телом. Ей не хотелось сейчас думать о тех женщинах, с которыми Джим был после их развода, но мысли об этом не покидали Алекс и возбуждали еще больше.
Стянув ночную рубашку, она принимала его ласки. «Как я могла лишить себя этого?» Все эти бесчисленные одинокие ночи теперь казались такими далекими.
– Ты не забыл, – прошептала она.
– Тебя не так-то просто забыть.
Волны наслаждения подхватили ее, унося все выше и выше. Им некуда спешить – впереди целая ночь…
В темноте Алекс слышала неровное дыхание Джима. Наконец он повернулся на бок и взглянул ей в лицо.
– Я должен сделать одно признание, – шепнул он. – Точнее, два. Во-первых, я ждал этой минуты полтора года.
Ока улыбнулась.
– А во-вторых?
– Вот. – Джим взял что-то с ночного столика и протянул ей. – Ключ от твоей двери. Его дала мне Лори.
– Зачем?
– Не знаю. На случай пожара или наводнения. Или… если ты вдруг захочешь видеть меня.
Алекс вспомнила, что заснула, так и не открыв дверь.
– Наверное, мне следует рассердиться, – рассмеялась она. – Но как бы ты сюда попал без ключа?
– Вышибив дверь. Ты же знаешь, меня не остановят никакие преграды.
– Я заметила.
– Есть возражения?
– Одно.
– Да ну? – Джим скользнул губами по ее шее.
– Одного раза явно недостаточно.
– Прими мои соболезнования.
– Ты спешишь на самолет? – усмехнулась она.
– Теперь я никуда отсюда не уйду.
Его поцелуй досказал остальное лучше всяких слов.
Несколько часов спустя Алекс сидела на кухне и пила чай. «Он тут и вправду как дома», – думала она про Джима. Кажется, он жил тут всегда.
– Помнишь то время, когда у нас родились двойняшки? – спросил Джим. – Мы могли побыть наедине только рано утром.
Алекс улыбнулась.
– Мы и говорили лишь шепотом, чтобы не разбудить их.
– Вот и сейчас шепчемся, – тихо рассмеялся Джим. Алекс задумчиво помешала ложечкой чай. Нехорошо, если девочки увидят их вместе – зачем вселять в них надежду на воссоединение семьи?
– Вопрос в том, куда нас все это приведет, – осторожно заметила она.
– Не знаю… но хотел бы узнать.
– Я тоже. Но только в том случае, если ты сейчас ни с кем не встречаешься.
Джим молчал, и Алекс внутренне сжалась, ожидая ответа. Наконец он сокрушенно покачал головой.
– Когда же ты научишься хоть немного мне доверять?
Алекс улыбнулась.
