ГЛАВА 7
День смерти. Зомби
Замшелый могильный камень
Под ним — наяву это или во сне? —
Голос шепчет молитву.
Я проснулась в своей постели, не сразу разобравшись, где я и что к чему. В комнате было полутемно. Из приоткрытой форточки тянуло сквозняком. Такая погода часто бывает осенью, когда нет ни утра, ни дня, а словно один бесконечный вечер. Я села и посмотрела в окно. Ветер брызгал на стекло дождем и раскачивал тополя. Их листва приобрела отталкивающий неживой медный оттенок. С кухни доносился беспечный мамин голос: она с кем-то трепалась по телефону. «Интересно, сколько сейчас времени? — подумала я. — На первый урок точно опоздала, это в лучшем случае. Что-то странное. Почему меня никто не разбудил?»
Тут меня как током ударило: я вспомнила ночные приключения и схватилась за левый бок. «А теперь успокоилась, — прошипела я себе, стиснув зубы. — Тихо, спокойно… слушаем…» В груди была тишина. Ни звука. Меня затрясло. Я вскочила с кровати, прошлась по комнате, выглянула в окно. По двору резво пробежала тетка, прикрывая голову полиэтиленовым пакетом. «Дождь», — отметила я, прижимаясь лбом к стеклу. Досчитав до десяти, чтобы успокоить дыхание, я снова прижала руку к левому боку. Ничего. Сердце не билось.
По рукам, спине пополз липкий озноб. Он прошелся волной по шее, залез в голову, парализовал мысли. В глазах потемнело. Не осталось ничего, кроме ужаса. Я забегала по комнате туда-сюда, обхватив себя руками и повторяя как молитву: «Все нормально. Спокойно. Я не умерла. Все нормально…»
Как такое может быть? Неужели Князь Тишины действительно демон? Что-то я не слышала о людях, пусть даже мастерах иллюзии, которые вырывают или останавливают сердце. «Это глюк, — с надеждой подумала я. — Самый обычный глюк».
Взгляд упал на стоящее на столе зеркало, и я машинально протянула к нему руку, но остановилась с ощущением, что делаю ошибку, последствия которой будут самыми роковыми. Его блестящая поверхность внушала мне неестественный страх. На всякий случай я взяла со стула свитер и набросила на зеркало.
Когда в дверях возникла мама, я чуть не разрыдалась.
— Проснулась, спящая красавица! — будничным голосом сказала мама. — Завтрак давно остыл. А мне тетя Лена звонила — помнишь, у нее сын Валерик — в гости на дачу зовут. Поедем?
— Нет, — на рефлексе ответила я. — Мама!
— A?
— Ничего. Почему ты меня раньше не разбудила?
— Сегодня же суббота, — улыбнулась мама. — Какое у тебя лицо несвежее, — покачав головой, добавила она. — Опять не выспалась? Может, валериану попить?
«Я не умерла, — чуть взбодрившись, подумала я. — Хожу, разговариваю, мыслю опять-таки. Умирают не так».
Я вообще-то не знала, как умирают. И мертвецов, кроме мумии в Эрмитаже, своими глазами не видела. Настоящая смерть представлялась мне совсем по-другому: мрак, тишина, ничто. «Штучки синего, — решила я. — Припугнуть захотел, паразит. И заодно отомстить. Вот и навел иллюзию».
Но за завтраком страхи вернулись. Во-первых, не было аппетита — ну, то есть вообще, как будто передо мной стоял муляж омлета. Сходство омлета с муляжом усугублялось тем, что он не имел ни запаха, ни вкуса. Я расковыряла его вилкой, пошевелила челюстями, как робот, проглотила пару кусочков с осознанием того, что спокойно могла бы и не глотать, и стало настолько жутко и противно, что я бросила это занятие, быстро оделась и ушла из дома гулять.
На улице было мерзко и пустынно — бывают такие пасмурные, растянутые до бесконечности выходные дни. Тишина, царящая внутри меня, распространялась и захватывала окружающий мир, как ядовитый туман. Капал редкий дождь, порывами налетал ветер. Мне все время казалось, что очередным порывом меня унесет, как пустой пакет. Когда я проходила мимо остановки, к ней как раз подъехал трамвай, и я в него зачем-то села. Так я раньше любила делать, когда нападала беспричинная тоска: сесть в первый попавшийся городской транспорт и ехать, куда завезет. Трамвай с бряканьем медленно двинулся по Савушкина. По грязному полу перекатывались растоптанные бутоны гвоздик. Контролерша азиатского вида сидела на своем насесте и что-то монотонно напевала под нос. Я подобрала с пола обломок гвоздики и тайком понюхала: она не пахла.
Надо найти Князя и отобрать у него мое сердце, пока не поздно. Ленивым раздумьям на тему «Кто такой Князь» пришел конец. На поиски разгадки — сутки.
Версию, что Князь — демон, отметаем как бесперспективную. Где и как ловят демонов, за сутки мне не выяснить. Итак, берем за основу, что он — человек. Я принялась строить логические цепочки, собирая все, что мне было известно о Князе: все облики и ипостаси, в которых он мне являлся. Князь Тишины. Синяя тень в окне. Дух-хранитель школьного подвала. Дух-искуситель на Катькином балконе. Дух-спаситель во вражеском училище. Дух-толкователь велений Тлалока. Дух-заклинатель демона. Призрак-провокатор. Одноглазый демон — хранитель поля.
Мир поля. Кассета с «Бурзумом». Саша Хольгер.
Что если Князь Тишины — это Саша Хольгер?
Эта незамысловатая мысль поразила меня так, что я на секунду забыла о пропавшем сердце. Действительно, почему я не подумала об этом раньше? Зачем искать разгадку где-то далеко? К чему гадать о таинственном мастере иллюзий, который почему-то проявляет ко мне нездоровый интерес? К чему нелепые домыслы о том, что Князя нечаянно создала я сама, или хуже того — что он потустороннее существо? Разве не в квартире Саши впервые явился Князь? И разве не в Сашином духе — мучить, издеваться, а потом отобрать сердце и сказать: все, я пошел?
Сознание прояснилось, и в нем забрезжил план дальнейших действий. Я решительно пошла к метро. Мой путь лежал в сторону вражеского училища.
Возле метро «Черная речка» было более людно, чем на улице Савушкина. Вскоре я заметила, что люди обращают на меня внимание. Прохожие оборачивались, лоточницы провожали взглядами. Я нервно погляделась в витрину, но ничего особенного там не увидела.
Внутри метро продолжалось то же самое. Беспричинное внимание публики скоро начало меня нервировать. Я вошла в вагон и встала лицом к двери, спиной к народу. Мое лицо в темном стекле выглядело особенно бледным и мрачным. Впрочем, может, виной этому был искусственный свет.
— Девочка, тебе нехорошо? — раздался женский голос у меня за спиной. — Ты присесть не хочешь?
Я обернулась и попыталась благодарно улыбнуться, но с улыбкой явно вышло что-то не то. Доброжелательно-сочувствующее выражение на лице сердобольной тетки мгновенно сменилось испугом.
Не отрывая от меня взгляда, она попятилась.
— Спасибо, — растерянно сказала я. — Я постою.
Вскоре вокруг меня образовался вакуум. Тетка и с ней еще человек пять стоявших неподалеку от меня незаметно переместились к другим дверям.
— Какая бледная… Явно анемия… или СПИД… Наркоманка, наверно… — бормотали у меня за спиной. — Молодежь пошла…
