Копперхед уже открыл было рот для следующего вопроса, но вдруг застыл. И стремительно вскочил, развернувшись на сто восемьдесят градусов и выкинув вперед обе руки. В одной он держал игловой парализатор, в другой — молниеносно схваченный со стола фонарик.
Стрелок, стоявший метрах в трех от него, деликатно откашлялся.
— Я вижу, — тихо произнес он, — у меня появились конкуренты?..
— Ты здорово испугал меня, Стрелок… — Голос Копперхеда был полон недоуменного зла. — У тебя действительно неплохие способности по части слежки, — продолжил он, приближаясь к Гаю. — Или тебе помог кто-нибудь?
— Обойдемся без комплиментов, — сухо бросил Гай, подходя к столу, — Мне эти способности приходится демонстрировать только для того, чтобы разобраться с тем, что у нас вышло с Мацумото…
— И поэтому ты не стал дожидаться меня в гостинице, а пожаловал сюда? — сверлящим голосом спросил Копперхед.
Ему приходилось поворачиваться вслед за Стрелком.
— И ведь ты уже был здесь, когда я пришел. Так что по следу ты идти не мог… Кто же тебе выдал это место? Пожалуй, только один человек мог поступить так нехорошо…
Он повернулся к тому креслу, в котором за минуту до этого сидел Додо. Теперь оно было пусто, как кошелек пропойцы.
— Верно угадал, — услышал он за спиной хорошо знакомый низкий голос. — Не тебе же одному людей закладывать. Бывает и так, что они тебя… Оружие-то брось. И резких движений не делай. Я нервный сегодня. Могу и пальнуть…
Шишел включил фонарик, и в лицо обернувшегося к нему Копперхеда ударил мощный луч света.
— Богом прошу, — продолжил Шаленый, — не балуй! Не хочу я грех на душу брать. Положи свою игрушку на стол. Медленно и осторожно. Хоть ты и жох, а в две руки мы тебя все одно положим…
Копперхед, не отводя взгляда от поблескивающего в руке Шишела пистолета, положил парализатор на стол. Вид у него был озадаченный. Пожалуй, слишком озадаченный даже для сложившейся ситуации.
— Дмитрий… — растерянно произнес он.
— Не особенно вибрируй, — успокоил его Шишел. — Сумеем правильно поговорить — оно все и обойдется. Только сначала я тебе должок верну. Уж больно ты мне хорошие проводы в тот раз устроил…
Он перекинул пистолет в левую руку и сделал шаг к Копперхеду, отводя правую для хорошего апперкота.
Далее события развивались стремительно.
Коппер выбросил правую руку вперед. Точнее, только начал ее выбрасывать, но дело это до конца довести не успел — на его макушку обрушилась бейсбольная бита. Не издав ни звука, Коппер с размаху ткнулся лицом в ковер. Шишел, не сдержав дернувшийся палец, выпалил в пространство. чуть не уложив Стрелка на месте. Пуля разнесла что-то скрытое в темноте и рассыпавшееся, судя по звуку, в мелкие дребезги. Из-под стола, не поднимаясь с четверенек, стремительным крабом выскочил и помчался к дверям Додо. По дороге он чуть не сшиб с ног Стрелка, но споткнулся обо что-то и не сумел-таки разминуться с каменным бортом заглушенного фонтанчика, украшавшего зал. Раздался треск, шум падения, и наступила тишина. Битва закончилась.
— Та-а-к, — констатировал Шишел. — Имеем два сотрясения. Это как минимум. А то и двух жмуриков. Хороши мы: два удара — восемь дырок, как говорится…
— Ты чуть мне в лоб не засандалил из своего шпалера… — зло отозвался Стрелок, нагибаясь за фонариком.
— Ну, извини, дорогой… — несколько смущенно прогудел Шаленый, — Ты вот что… Живой он или преставился, а все лучше скрути его покрепче…
Он подошел к бездыханному на вид Копперу и посветил тому в лицо фонариком.
Гай пощупал пульс пострадавшего.
— О, ч-черт! — зло воскликнул он. — У него второй иглокол под рукавом…
Шишел отстегнул и убрал от греха подальше проклятый инструмент.
— Если жив, то лучше господам легавым его слить, — задумчиво произнес он. — А вот если мокруха получилась, то тогда пусть уж лучше Вася этот товар забирает… Чтоб шито-крыто все было. Ты… — Он поднял взгляд на озадаченного Стрелка. — Вот что, Коппером я сам займусь. А ты водички, что ли, найди и принеси… И тем чудаком, — он кивнул в ту сторону, где во тьме покоился на ковре злосчастный Додо, — займись. Вроде слишком уж здорово навернулся дурень. И варежку не отвешивай — здесь где-то еще один тип ошивается. Тот, которого на вертушке сюда подкинули…
Вместо отсутствующей в трубах «Снежной» воды Гай приволок из подсобки с полдюжины банок почти ледяного пива, кинул три банки Шишелу, возившемуся с Копперхедом, а содержимое остальных вылил на голову распластанного ниц Додо. Тот слабо застонал и перевернулся на спину Потом попробовал сесть. Не слишком удачно, впрочем.
Шишел меж тем стянул локти Копперхеда за спиной его собственным брючным ремнем, повернул его к себе лицом, попробовал проверить зрачковый рефлекс и вдруг заметил нечто, что заставило его, затаив дыхание, потянуться пятерней к физиономии поверженного противника.
— Ну, как ты? — осведомился Гай у глядящего перед собой мутным взглядом Додо.
— К-как?.. — осведомился тот. — Я?.. И утомленно прилег на левый бок, норовя подложить руки под щеку.
— Эй! — окликнул Стрелка Шишел. — Ты посмотри-ка… Тут такое… Дуй сюда…
Гай с сомнением посмотрел на норовящего вновь отчалить в мир уютного беспамятства Додо и поспешил на призыв Шишела.
Тот тоже выглядел не лучшим образом.
Его поза свидетельствовала о крайней ошеломленности Дмитрия Шаленого. Левая его рука была вытянута вперед — на манер руки дервиша, испрошающего подаяние, — а в правой был зажат фонарик, луч которого был направлен в лицо Копперхеда.
Которое уже и не было вовсе лицом Копперхеда.
Перед Шишелом был распростерт на полу человек, безусловно напоминающий ростом и комплекцией худощавого и высокого Мавлади Достарханова. Но лицо его не было резко очерченным лицом кавказского абрека. Это было лицо среднестатистического европеоида. Довольно симпатичное, суховатое, покрытое каким-то странным, пятнистым загаром. Только брови его остались черными и густыми. Теперь их искусственное происхождение было очевидно.
— Как это?! — ошарашенно спросил Гай. — К-кто это?! Господи, это же тот тип и есть, что на вертолете прибыл…
— Тогда все сходится… — пробормотал Шишел. — Жаль, не я в бинокль глядел… Вот, смотри: эта вот чертовщина и виновата…
Шишел перевел луч фонарика на свою протянутую вперед левую ладонь.
На ней покоились какие-то мелкие — в миллиметр-другой размером штуковины, похожие на канцелярские кнопки. Только шляпки их — если приглядеться — были покрыты странными, неровными клочками, напоминающими по цвету и консистенции маленькие кусочки человеческой кожи. Их окутывало облачко какой-то тончайшей паутины.
— Микроэлектроды… Специальные… — почему-то шепотом объяснил Шаленый, — Второй раз в жизни с таким фокусом дело имею… А вот так — в упор — вообще в первый раз…
— Я только слышал о таких штучках… — пробормотал Гай, присаживаясь рядом с бездвижным телом. — Кажется, все-таки жив… — Он торопливо схватил валяющуюся на земле банку, энергично вскрыл ее и опрокинул содержимое на физиономию оглушенного незнакомца.
Физиономия эта дернулась. Затем глаза незнакомца открылись, а сам он, издав неопределенное
