Валет с готовностью посмеялся, давая выход пережитому стрессу, и снова сосредоточился на нелегких крутарских буднях.
— А со мной как же? — напомнил Вадим. — Может, поедем к Брону прямо сейчас? Мне ведь еще в Крепость возвращаться.
Валет посмотрел на него с сомнением:
— Дел еще — невпроворот… А, ладно! — вдруг решился он. — Тем более, за мною должок.
Против опасений, к Брону их пропустили без проблем, хотя сперва пришлось пересечь обширный предбанник, оккупированный пятеркой таких верзил, рядом с которыми Вадим почувствовал себя неуютно, и полудюжиной крутарей помельче, зато лучше вооруженных. В приемной звучала музыка — не слишком приятная, на вкус Вадима, однако не громкая. Иначе бы гарды растеряли бдительность, да и князеньке помешали в напряженных его раздумьях. Другой аппаратуры здесь не было, если не считать вполне модернового страж-пульта со многими экранами, так что охранничкам приходилось развлекать себя по старинке, играя на интерес. Использовались, правда, не традиционные кости или картишки, а другие забавы — молодецкие: скажем, борьба на руках. Даже столик для этого был предусмотрен; значит, начальство не препятствовало. Впрочем, имелись «забавы» и поядреней, одна из которых сейчас раскручивалась: «Эх, раззудись плечо!»
Двое громил, натянув толстокожие перчатки и шлемы, покачивались друг против друга на растопыренных ногах и сосредоточенно, призакрыв глаза, гоняли по рукам «ядра». Как ни забавно, упражнение было нацелено скорее на фантазию, чем на силу (ау, воображенцы?): требовалось ощутить внутри себя чугунный шар, перекатывающийся от кулака к кулаку, словно с горки, и подгадать удар под пик разгона. Если атака игрока совпадала с вылетом «ядра», а второй не успевал послать навстречу свое, то кулак одного врезался в череп другого и оба одновременно ухали, хотя с разными чувствами. При этом по комнате проносился гул, словно били в колокол, — а может, это только чудилось Вадиму, излишне впечатленному такой игрой. Он сам любил порезвиться с «ядром», может, оттого и славился могучим ударом, — однако вести счет на собственных головах!.. Бедные парни, за что они себя так?
Впрочем, судя по заготовленным в сторонке дубинкам, это была только разминка, предварявшая урок фехтования, тоже начинающего входить в моду. Для боевого оружия здоровяки, видимо, не созрели — в том смысле, что не умели еще упражняться с ним без членовредительства.
Еще один рослый крепыш самозабвенно лупил в углу здоровенный мешок, причем бил со всех четырех конечностей и в бешеном темпе, как заведенный, — хлестко, звучно! Видимо, здесь не любили растрачивать время попусту.
По первому впечатлению, на гостей не обратили внимания, однако уже на середине приемной Вадиму сделалось зябко от настороженных, прощупывающих взглядов — похоже, здешние гарды знали свое дело. Но почему они такие громадные, господи! — с недоумением подумал он. Гигантомания какая-то.
Впрочем, и сам вождь телохранителям не уступал. От природы Брон владел редкостной статью, даже среди билдеров выделяясь великаньим ростом и богатырским размахом плеч. Наращивать мясо на такой могучий костяк было сплошным удовольствием: в том смысле, что при должном упорстве и сноровке мускулы взбухали, как на дрожжах, — без остановок, отступлений и раздражающих травм. Он и в зал пришел готовым билдером. Даже без накачки его габариты впечатляли, и на его месте большинство вполне бы этим удовлетворились. Однако Брон во всем привык быть первым — причем не «на деревне», а в планетарном масштабе.
Таких везунчиков в целом мире было наперечет, и при желании Брон вполне мог заделаться звездой билдинга первой величины — родись он в другое время или в другом месте. Впрочем, сейчас и здесь, радушно ухмыляясь посетителям из-за компьютерного монитора, Брон тоже не казался обделенным. С тех давних пор Брон мало изменился, только мускулы стали еще массивней, будто и теперь он не прекращал упорных тренировок. А ручищи у него сделались такими, как не у всякого ноги.
— Уже наслышан, — сказал Брон вместо приветствия. — Говорят, знатная была гонка!
В его голосе прозвучало сожаление: сам-то он в этом не участвовал. Упругой тигриной поступью Брон приблизился к гостям и уважительно пожал обоим руки по старшинству: сначала Валету, затем Вадиму. А может, готовил мизансцену для следующей фразы.
— Наконец-то, — произнес он со значением, задержав руку Вадима в своей. — Подзадержался ты в крепостных, даже странно. А ведь я о тебе вспоминал! Хотел даже разыскать, но решил подождать, пока сам всплывешь. Долго же пришлось дожидаться!
Вадим смотрел на вождя с удовольствием: расправленные плечи, приподнятый подбородок, — он что, специально ставил сановную осанку? Почему-то вспомнилось, что в прежние годы Брон увлекался историей — собственно, на этой почве они и сошлись. А Валет, кстати, — несостоявшийся художник. Прямо кладбище талантов.
— «Каждому — свой уровень», — ответил Вадим, цитируя Валета. — И свой путь, верно?
— Во всяком случае, я рад, что наши пути пересеклись, — усмехнулся Брон, отпуская его руку. — Вообще, давно мог бы навестить старого приятеля.
— Эдак по-простому, да? — поддел князеньку Вадим. — Без затей, как равный к равному?
— Именно, — согласился тот весело. — Бог с тобой, Вадик, уж ты, в отличие от многих спецов, никогда не строил из себя умника — ты просто был им, верно?
— Надеюсь, и ты не станешь строить из себя принца — эдакого «сюзи» над всеми «васями». Не хватало между нами сословной спеси!
— Заметано! — кивнул Брон и с ухмылкой поглядел на озадаченного Валета: — Не напрягайся, старина, считай это исключением. Ты ведь и сам расположен к Вадиму — при том, что клятвы с него не брал. Доверься чутью: его дружба весит больше обещаний… Как понимаю, — легко переключился он, — вы пришли по делу?
— Видишь ли, Брон, — начал Валет, но движением ладони князь остановил его и перевел взгляд на Вадима.
— Хочу к границе прогуляться, — сказал тот без .обиняков, — и если вам потребен разовый водитель…
— Твое мнение? — спросил Брон у Валета.
— Водила он классный, — подтвердил тот. — Я таких еще не видал. И нервы, как из проволоки. Говоря откровенно, очень не хочется его отдавать прямо от сердца отрываю, с кровью.
Борн насмешливо прищурил глаз, но лишь на миг.
— Ценю жертву, — сказал он серьезно, — учту при дележке. Хотя, насколько помню Вадима, он не подписался бы на твои дела.
— Да, слишком разборчив, — нехотя подтвердил Валет. — Засиделся в спецах — вот и воротит нос от настоящей работы. Вдобавок жалостлив, точно божья коровка: по живому стрелять не станет под страхом смерти!
Тихонько Вадим ухмыльнулся: знакомые претензии. Им с Марком нашлось бы что обсудить.
— Ну, это ему не потребуется — может быть, — задумчиво произнес Брон. — Напарника дам по контрасту — такому укажи цель, потом не оттащишь. А вообще, Вадим, ты кстати: аккурат на следующую ходку нужен водила. Прежний не вернулся — это к сведению: чтобы знал, на что идешь… Ладно, — добавил он весело, — с официозом покончили, теперь можно чаи погонять! Не разлюбил еще, Вадик?
Вернувшись к пульту, Брон утопил клавишу, и тотчас к гостевому столику процокала свеженькая улыбчивая девушка, возникшая из боковой дверцы, — бережно неся заставленный поднос. По всему видно, служить здешнему господину ей было не в тягость. Наоборот: она исполняла обязанности с удовольствием и радушием хорошей хозяйки. Брон поблагодарил ее ласковой улыбкой и тут же отослал, заверив, что с остальным справится сам.
— Ничего малышка, старается! — одобрил Валет, проводив ее взглядом. — Хорошо платишь — да, Брон?
— Не без того, — подтвердил тот. — Однако не все покупается, старичок, — преданность в том числе. Чтобы заставить себя почитать, одной щедрости мало.
— Уж не из Стаута ли это вынес? — заинтересовался Вадим. — Помнится, ты очень его ценил.
— Действительно, классику знать не лишне, — ухмыльнулся Брон. — Все-то ты помнишь, Вадик!..
