Но у Вадима хватало своих забот, чтобы сочувствовать штурмовикам. Основную задачу он выполнил: придержал Шершней до отлета вертушки, — теперь следовало подумать о спасении. Интересно, какого черта он так рвался наверх, если там никого нет? Не прорываться же обратно через весь дом!..
А троица уже выскакивала на залитую асфальтом крышу — просторную, точно футбольное поле. Следом ломились преследователи, растекаясь вширь. А в вышине, за слоем черных туч, нависших над самым Дворцом, слышалось вкрадчивое гудение «ворона».
Вместе с «ангелами» Вадим припустил через крышу, набирая фору. Они добежали до края и остановились на карнизе, озирая заросли, начинавшиеся далеко внизу и простиравшиеся до горизонта. Решаясь, Вадим набрал в грудь воздуха. Опять ему сигать в пропасть — да сколько можно!.. А куда денешься?..
Он подал команду, и трое разом расправили ноги, взмывая ввысь, — будто катапультировались. Конечно, «ангелы» резко ушли вперед, и Вадим едва успел ухватить их за костистые щиколотки, плечами ощутив болезненный рывок. Затем скорости уравнялись, и он разбросал руки шире, чтоб не препятствовать развертыванию «ангельских» крыльев, больше похожих на плоскости дельтаплана.
Как и тогда, у блокгауза, летуны заскользили к земле по наклонной. Только теперь спуск оказался намного круче — благодаря немалому грузу, подвешенному к ногам. Не надломились бы тощие лапы, вовсе не приспособленные для транспортировки тяжестей!..
Но еще больше Вадим опасался Шершней, высыпавших на крышу. Вот теперь они вполне могут садануть по ускользающей добыче изо всех стволов! И что останется: падать с высоты на раскидистое дерево, ломая ветви? Вряд ли Шершни позволят ему даже это — уж стрелять они умеют, если захотят. А жить-то хочется!.. Вот они прицеливаются.
— Гога, слышь? — сказал Вадим в рацию, едва сдерживаясь, чтобы не закричать. — Раз уж решили взрывать, поспешите! Тогда и я, может, выживу.
— И мы того же мнения, — ответил Гога. — «Нам сверху видно все!»
Морща лицо, Вадим вывернул шею, чтобы поглядеть на Дворец. Он был отвратителен себе: честнее было б окочуриться вместе с Шершнями. Они бы и так сгинули, но, по крайней мере, без его участия. А получается, Вадим сам дал команду на уничтожение. Скверная штука — жизнь!..
И тут грянул взрыв. Если росичи брались за что, то исполняли на совесть, — может, даже обратились за помощью к сутерам, поднаторевшим в таких делах. Дворец полыхнул сразу и весь, от подвалов до крыши, не оставляя Шершням ни шанса, — но очень аккуратно, будто заряды направили внутрь здания. И оно провалилось в себя, коллапсируя, как звезда. При этом обломки не разлетелись по сторонам, а взрывная волна, догнавшая Вадима, лишь бережно его покачала, увлекая от опасного места. Все скромно, по-домашнему, без ненужной помпы.
Деревья уже надвинулись вплотную. «Ангелы» вывернули крылья, отчаянно тормозя, и все равно Вадим врезался в крону с отменной скоростью, не побившись только благодаря латам. Сейчас же отпустил летунов, хватаясь за ветки, и заскользил по дереву вниз.
У подножия уже ждали «ангелы», снова сделавшись похожими на лохматых человечков: то ли гномиков, то ли детей. Забавные игрушки — если бы не были такими опасными!
Встряхнувшись, Вадим побежал к взорванному Дворцу, сопровождаемый шустрыми малышами. Перед забором уцепился за их жесткие плечи и легко перемахнул препятствие, с каждым разом делавшееся нелепей. И песики сейчас не встречали, а от Дворца остались дымящиеся развалины. Где-то под ними, средь покореженного бетона и обнажившейся арматуры, погребены последние надежды Роя. И кто остался в нем — один «король» с троицей гардов?
«Жука» таки привалило обломками, но, как Вадим и надеялся, всерьез не повредило. Лишь колпак местами потрескался да злополучную лапу опять выбило из сустава. Повозившись, Вадим вправил сустав, благо опыт уже имелся, и забрался внутрь, отправив «ангелов» в багажник. Осторожно высвободил машину из-под завала и погнал к воротам, прислушиваясь к голосам на дороге, где ждал приземлившийся «ворон».
«Жук» подоспел к нему, когда в салон уже загружалась свора ворчащих псов, подгоняемая парой росичей. Внутри и без того было тесно, однако никто не протестовал — собачкам даже радовались, будто домашним любимцам. Княгиня, конечно, расположилась в кабине, заняв место стрелка, и сейчас глядела на подбегающий ходульник, приоткрыв нежный рот. За пилота оказался Гога.
Подогнав «жука» к самой вертушке, Вадим вылез наружу и уселся на платформе, свесив ноги. Пока было сухо и не холодно — ни снега, ни дождя. Хотя ветер поверх деревьев всё усиливался.
— Нарезвился? — спросил Гога, глядя на него из оконца. — Мечиками помахал, налетался? В жизни всегда есть места… гм… заповедные.
— Думаешь, мне хочется? — откликнулся Вадим, поводя ноющими плечами. — Эти утехи для крутарей, а нам лучше глазеть на такое из-за экрана — с уютного дивана да под душистый чаёк. Охота была голову подставлять!
— Летишь с нами? — спросила княгиня. — Сегодня ты славно потрудился! — И милостиво добавила: — Я распоряжусь, чтобы машину отогнали к Замку.
— Может, у вас пианисты завелись? — засмеялся Вадим. — С «жуком» совладать куда сложней, чем даже с «вороном», — я и сам еле справляюсь. А уж чтобы научить других!..
— Кстати, я умею играть, — объявила Лина. — Это и впрямь сгодится?
Конечно, дворянское воспитание! — хмыкнул Вадим. Музицирование, танцы… фехтование, стрельба, языки… компьютер.
— С тебя и начну, — пообещал он. — Но сейчас меня некому заменить.
— Говорят, «незаменимых нет», — пробурчал Гога. — Итак, Шершням каюк? — И переиначил название книги: — «Конец Шершневого Гнезда!»
— Гнездо умерло — да здравствует Гнездо! — возразил Вадим. — Помнишь сказку про Дракона? Не вышло бы в этом роде.
— «Выпить-то он выпьет, да кто ж ему нальет?»
— Значит, остаешься? — снова спросила Лина. — Брону что передать?
— Мои приветы и поздравления, — сказал Вадим. — Он поймет, с чем, когда расскажешь подробности.
На секунду княгиня надменно поджала губки, затем улыбнулась. И что это значит: тоже произвела странника в шуты?
Погрузку завершили, кое-как разместившись, дверцу захлопнули. Немного же уцелело от Дворца — как раз, чтобы загрузить «ворон». Лишь бы на пути не случилось опасной встречи. Уж одна вертушка у «короля» наверняка осталась, а всех Шершней наберется теперь разве на экипаж — этим машину не перегрузишь. Так что схватка будет не на равных.
— Увидите чужого «ворона» — сразу вниз, — предупредил Вадим. — Тогда хоть кто-нибудь уцелеет.
— Мы тоже стрелять умеем, — напомнила Лина.
— Но не как «король» — он иудейских снайперов за пояс заткнет!.. И вообще, я плохих советов не даю — вон Гога знает.
— Брон уже выслал навстречу пару вертушек.
— Вот это правильно. Ну, перо вам в зад — уматывайте!..
Помахав широкой ладонью, Гога бережно поднял машину, заранее готовясь встретиться с ветром, — как и обычно, он просчитывал все варианты. Наверно, и «ворона» поведет над самым лесом, чтобы не светиться. Бог даст, доплюхает. И тамошняя команда умников примет Гогу, как родного. Забавно будет наблюдать его рядом с Юстианом — близнецы-братья, и только. Один русый, другой темный — два веселых… н-да.
Вадим проводил взглядом вертушку, пока она не скрылась за деревьями, затем опять полез в кабину — тем более с неба начала сыпать колкая крупа. Разбросал пальцы по клавиатуре и снова пустил «жука» шагать по дороге, проигрывая его походку, как мелодию. Вокруг шумел лес, волнуясь от ветра, а сзади, в багажнике, осторожно ворочались «ангелы», шурша перьями.
Все ж Вадим ощущал холодок, слыша за спиной шебаршение складных гномиков со смертоносными лезвиями-когтями, омытыми кровью многих. Сейчас-то они смирные, но случись на пути
