— Ну, во-первых, эта кликуха тебе подходит. Во-вторых, вот таким же показом одна моя землячка прославилась на весь мир. Главное здесь: угадать момент, — сам-то по себе прием нехитрый.
— И звали ее Камушком?
— Ну, почти.
— Мне нравится, — подумав, согласилась Лора. — Иногда — можно.
— Не бойся, злоупотреблять не буду.
— А могу спросить… Только начистоту, да?
— Ну?
— Что держит тебя сейчас: преданность королеве? Идти поперек своего естества — ради чего?
— Я бы не стал называть это преданностью, — сказал Светлан. — Мне вообще претит это слово.
— Тогда как?
— Э-э… единение. Общая душа… нервы, сросшиеся вместе. Когда больно одному, второму тоже худо.
— Проще говоря, любовь?
— А этот термин затерли. Вдобавок его трактуют столь широко! Когда «моей любовью» стращают объект, то дальше-то куда ехать? На деле истинная любовь — чудо… возможно, самое большое здесь.
— По-твоему, на нее способны немногие?
— Редкая девица долетит до середины любви, — переиначил он. — Насчет мужиков не знаю — не мой профиль. Собственно, я и в себе не был уверен… до последнего года.
— Тогда почему ты не с королевой, а здесь?
— В этой постели, с тобой?
— В этом замке. В Междуречье.
— Кому-то же надо бороться со злом, — пожал Светлан плечами. — Какой ни есть, а я богатырь. Сейчас мое место — тут… гм… я тоже имею в виду не постель.
— Но как ты различаешь, где зло?
— Для меня тут все просто, — ответил он. — Зло — это насилие. А если кто-то примется утверждать, что насилует тебя ради твоего же блага, — плюнь ему в глаза.
— А как тогда бороться со злом? — спросила девушка. — Без насилия-то.
— Ну, если не путать действие с противодействием…
Задумчиво Лора откинулась на его поднятые колени, поиграла пальцами ног на его дельтах, будто кошка — когтями. «Неужели это все мое?» — вспомнилась присказка. И впрямь эта дева, вовсе не мелкая даже по нормам Междуречья, смотрелась на Светлане точно русалка на прибрежном валуне… э-э… уже поменявшая свой хвост на пару стройных ножек. Когда одна его рука сравнима размерами с торсом среднего мужчины… Кто о чем, ну да. А ведь девочке вроде бы нравится. Или и тут дело в ином? Даже скорее всего.
— Ну, — спросил Светлан, — ты уже достаточно от меня зарядилась?
— Хорошего не бывает много, — улыбнулась Лора.
— Вообще странно: ты ж силачка, а не ведьма, — откуда такие замашки?
— Но я ведь женщина — ты заметил? И почему не добавить сил обычным способом?
— Ишь, — поразился он. — Экий дуализм!
— Не ругайся, — велела девушка. — И вообще, ты хотел спать? Ну и спи. Только коленок не опускай, да? Так удобно…
Она вправду развалилась на богатыре, словно в шезлонге, вытянув ноги ему под голову, и опять смежила веки, задышав медленно и ровно. Затем и Светлан прикорнул, отрешаясь от мыслей, уже начавших бродить по кругу, и от соблазна, такого близкого, манящего… даже от пьяных голосов, доносившихся из-за стен.
Спал, впрочем, недолго. Как всегда, он ощутил Жанну раньше, чем увидел, — еще на подлете. А в следующую секунду ведьма ворвалась в распахнутое окно и, уронив метлу на пол, рухнула в постель, сразу притискиваясь к Светлану дрожащим телом. Вот кому подпитка требовалась сейчас, точно воздух. А заодно и обычное тепло. Запахнув на ведьме одеяло, Светлан принялся тереть и мять иззябшую плоть, норовившую прижаться к нему плотней.
— Где ее носило, как думаешь? — спросила проснувшаяся Лора, нехотя поджимая под себя ноги, чтобы богатырь не запутался в девичьих конечностях.
Он пожал плечами, продолжая заниматься делом, ставшим уже привычным в Городе Солнца. Черт, ну почему Жанка не заряжается от других мужчин!.. Или у них не наскребешь на хороший полет?
— По крайней мере она не спешила обратно, — заметила силачка. — И если б мы употребили время с толком…
— … то летунья вернулась бы раньше, — заключил Светлан. — Жанна — девочка компанейская, всегда готова примкнуть.
— Что ж, это даже забавно…
— Ага, особенно мне. Мало с тобой проблем!..
Ведьма еще тряслась, как в припадке, клацая зубами и колотясь хрупкими косточками о его твердый бок. Эдак до синяков достучится — своих, понятно.
— Мерзни, мерзни, волчий хвост, — проворчал Светлан. — Будешь знать, как носиться по холоду.
— Может, ее в бассейн? — предложила Лора. — Там еще не остыло.
— Ей сейчас и парная не поможет. Человечье тепло, знаешь ли, ничем не заменить.
— Богатырское, — поправила девушка.
— Ну да, «курица не птица…».
Наконец дрожь летуньи пошла на спад. Затем Жанна и вовсе затихла под его рукой, провалившись в обычное забытье, иной раз длящееся часы… а иногда — минуты. Подумав, Лора легла на прежнее место, прижавшись к Светлану с другого бока, — видимо, для равновесия.
Что побудило его разродиться сентенцией:
— Все же с двумя девицами спокойней, чем с одной.
— А с двумя ведьмами? — поинтересовалась Лора. Крякнув, он возразил без особой уверенности:
— Ты ж не ведьма.
На что силачка усмехнулась: дескать, еще вопрос, кто опасней. И в этот момент на кровать прокралась Агра, разлегшись в ногах Светлана узорчатой тенью. Что называется, обложили. Осталось сверху накрыть… впрочем, это уже было.
— Ну скажи: как в таких условиях скорбеть о своей горькой доле? — спросил он. — Теперь я понимаю старых дев, заводящих котов.
— По-моему, кошка тут одна, — заметила Лора. — И то, знаешь ли… не для дев.
— Это ж аллегория, глупая. Сиречь иносказание.
— Опять усложняешь. Будь проще, а?
— Вот и Жанна зовет к тому же.
— Молодец, понимает жизнь. А вот ты… витаешь.
— Да где ж ты видала таких птичек? Прежде-то они, говорят, водились, только не летали.
— У вас — прежде, — спокойно сказала девушка. — У нас — сейчас.
— Иди ты, — изумился Светлан. — Ну надо ж!.. А что еще у вас есть?
— Скажем, предсказатели погоды. Среди магов — первая профессия. В том смысле, что их больше остальных.
— И что, точно предсказывают?
— Может, не точно, — усмехнулась Лора. — Зато на месяц вперед.
— Ха, таких-то и у нас девать некуда!
— Еще имеются эльфы.
— Да? — спросил он с внезапным волнением. — И… как?
