подкидываемый катапультой, с безупречной точностью перемахивая с мостка на мосток, отталкиваясь от колонн и перегородок, он с каждым броском сокращал дистанцию. Не прошло и двух минут, как богатырь загнал беглеца в подходящий угол и загородил единственный выход, пока избегая того касаться.
Круто повернувшись, «крадущийся в ночи» с шумом распахнул крылья-плащ, затем взметнул когтистые лапы и сам будто расправился, внезапно сделавшись огромным. Бледное лицо, светящееся на темной фигуре, исказилось в ужасную маску, из-под оскаленных губ проступили клыки, против воли внушающие трепет. Издав утробный рык, монстр шагнул вперед.
С коротким шипом эльфский клинок вырвался на волю и воссиял, в глубоком сумраке подземелья похожий на лазерный меч.
— Хочешь помериться? — спросил Светлан. — Да ради бога!
Вот этому принципу он следовал неукоснительно: лучше перепугать, чем недо. После этого до настоящего дела обычно не доходит.
И тотчас беглец словно бы сдулся, пряча хищные зубы, а заодно и лишнюю агрессивность, — эдакая легкая трансформация, с минимальным применением магии.
— Я не воин, — возразил он на вполне человечьем языке. — Даже не исполнитель. Хочешь убить безоружного, рыцарь?
— Это ты — безоружный? Посмотри на свои ногти!
Мельком глянув на них, странный сапиенс признал:
— Давно не подстригал, вы правы. Но в смутное время приходится носить хотя бы такое оружие. Железо-то я не терплю… примерно как ваша подружка — одежду, — добавил он, переведя взгляд на подлетевшую Жанну.
— Надо ж, — пробормотала девушка, спрыгивая на пол. — А этот рассек меня с ходу. Или подслушивал?
— Просто мы наблюдательнее людей, — пояснил вампир. — Ночной режим способствует, знаете ли… Может, переберемся в ту беседку? — предложил он, указывая кивком. — Здесь не особенно уютно.
— А ты будешь себя хорошо вести? — спросил Светлан. — В бега не ударишься, каверзы не подстроишь?
— Обещаю.
Судя по такой лаконичности, первородные вампиры были столь же негибкими существами, как и прочие Древние, попросту не способные лгать. Хотя с той поры, когда Светлан увидел их впервые, они ушли далеко. К примеру, этот вовсе не походил на огра — вполне благообразный субъект с тонкими чертами лица и сияющими глазами. А крылья в сложенном состоянии вполне могли сойти за накидку, стекающую с широких прямых плеч вдоль безупречно стройного торса.
Вот только кожа при ближнем рассмотрении выглядела необычно: совершенно лишенная волосков, она словно состояла из мельчайших чешуек, у восприимчивого человека вызывая ассоциации с ящерицей. А пышные волосы чуточку напоминали парик, хотя были натуральными. И еще, разумеется, выдавал запах — но многие ли смогут его учуять?
Вырядился вампир с безупречной элегантностью, правда, не по здешней моде (скорее, не по нынешней), а платье его было пошито из странной ткани — возможно, и в двадцать первом веке для нее не найдется аналогов.
— Ну, пошли, — сказал Светлан. — Точнее, полетели.
Подождав, пока туда перепорхнет Жанна, привычным уже скачком допрыгнул до беседки сам. А удивительный их знакомец не заставил себя ждать, бесшумно спланировав на широких крыльях. Судя по легкости, с какой тот держался в воздухе, он вполне мог унести с собой человека — с чем справится не каждая ведьма. Но с богатырем ему, конечно, не тягаться — ни в драке, ни в беге.
Часть IV
Богу — богово
Глава 16
Новый старый знакомый
В беседке впрямь оказалось удобней. Были даже предусмотрены скамьи, вырезанные из пористого, но прочного камня. Впрочем, Жанна, как и обычно, предпочла колени Светлана, благо притворяться перед чужаком не требовалось.
— Разумеется, вам требуются объяснения, — заговорил вампир, с нечеловечьей грацией рассевшись против них. — И насколько же издалека, по-вашему, мне следует зайти?
— Ну, отступи лет эдак на тридцать миллионов назад, — предложил Светлан. — Или так далеко ваша коллективная память не добивает?
Улыбнувшись, крылатый красавец покачал головой.
— Кстати, меня зовут Ле Сан, — сообщил он, как бы добавляя беседе доверительности.
— Действительно, — пробурчала Жанна. — Чего долго придумывать!..
Эту бестактную реплику вампир как бы не разобрал, хотя на слух вряд ли жаловался.
— Нет, знаете, в те времена мы были еще слишком дикими, чтобы помнить, — ответил он Светлану. — Но вот у гоблинов, с коими до появления людей мы… э-э… сотрудничали весьма тесно, есть предание о тогдашнем расцвете своего племени и о величайшем из их царей по имени Мифей, сраженном неким чудищем, явившимся невесть откуда и сгинувшим неведомо куда, но за один краткий бой порушившим могучую цивилизацию.
— И ЭТО гоблины считают расцветом? — удивился Светлан. — Насколько помню, они тогда не сильно отличались от зверей, а на всех была единственная голова, к тому ж отравленная злобой. Вот прежде, когда гоблины возводили дворцы и храмы, создавали шедевры… Да, я спускался по Шахтам, — ответил он на удивленный взгляд вампира, — вместе со своими друзьями. И мы действительно навели там шороху. А твоих несмышленых пращуров, между прочим, тоже косили десятками, — прибавил богатырь, поддавшись порыву. — Правда, они сами летели на мечи.
— Может, это и к лучшему, — спокойно заметил Ле Сан. — Если б мы слишком расплодились, стало бы худо всем, включая самих.
— Ишь, каков молодец! — удивился Светлан. — Если б еще и кровь не пил…
— Как и вас, нас творили не с чистого листа, — произнес вампир. — Мы не эльфы, даже не гоблины. А над такими сапиенсами тяготеет прошлое. Одни произошли от всеядных, другие — от хищников. Ну а мы — от кровососов.
— Так надо ж работать над собой, — проворчал богатырь. — От дурных привычек лучше избавляться — особенно если они чреваты гибелью. Думаете, на вас не найдется управы? Да через тысячу лет от вас останутся лишь легенды!
— Возможно, вас удивит, но мы не гонимся за славой, — ответил Ле Сан. — И то, что о нас не знают, говорит о хорошей конспирации.
— Как раз историй про вас гуляет множество, — возразил Светлан. — Или не про вас? Имеете вы касательство к зловещим типам, кои вместе с кровью пьют людские муки, а дрыхнут исключительно в гробах, страшась дневного света пуще огня?
— Поймите разницу, — призвал бэтмен. — Мы — нормальные существа, пусть и чуждые вам. Они — ходячие мертвецы, как бы застывшие за порогом смерти. Для них гроб служит привязкой к миру, посему они обречены таскать за собой этот громоздкий ящик. А роднит нас с ними еда. И нам, и им необходим живительный сок сапиенсов — так мы устроены.
— «Сок», надо же! — умилился богатырь. — Вроде и ты — вегетарианец.
— Но ведь и не мясоед? — резонно заметил вампир.
