— Вы ж пробыли вместе лишь год!..
— Хорошее редко длится долго, — усмехнулся он. — А уж чтобы всегда… Не пой, красавица, про вечную весну. Это зима бывает… полярной.
Слава богу, у богатырей не бывает депрессии. Не то бы…
— И как же теперь? — спросила девушка. — Неужто тебя не тянет… туда?
— Иногда ну так хочется — прямо до озверения, — признался Светлан. — А временами ничего, можно терпеть. Поститься, поститься надо!.. И мускулы нагружать.
— Да ты и так почти не ешь.
— «Почти» — понятие растяжимое. Вот если заменить его на «совсем»…
— А не проще забить аппетит подручными средствами?
— Это тобой, что ли? — усмехнулся он. — Нормальные герои, чтоб ты знала, легких путей не ищут.
— А ходят в обход — слыхала! — фыркнула Лора. Нехотя поднявшись с его колен, она отступила на пару метров и расселась на пышной траве, скрестив перед собой ноги. Похоже, эту позу, как и некоторые повадки, она заимствовала у Жанны, новой своей подружки. Недаром эти крали так быстро сошлись, несмотря на различия, — общие интересы сближают.
— По латам-то еще не скучаешь? — спросила девушка. — Богатырь!..
— Мне нравится свободная одежда, — ответил Светлан. — Нигде не давит, не стесняет…
— А лучше и вовсе без нее, да?
— Ну зачем же людей пугать!.. Вот тебя нагота красит.
— Если знаешь толк в мужиках и ценишь как раз за отличия от себя…
— Ну извини, что я не волосатый. Зато плешивый — временно.
Насмешливо фыркнув, Лора прибавила:
— А здешние лицемерки меня бесят — носиться со своей дуростью!..
— Их так учили, причем со всей строгостью, — пояснил Светлан. — А нерадивых изгоняли в ведьмы. Когда за неусвоенный урок грозят утоплением… Этакий искусственный отбор, к тому ж не по лучшим свойствам. Вот и доотбирались. К счастью, еще остались исключения, и уберечь их — наша задача. Без такого витамина человечество захиреет вовсе.
— Хватит о скучном, — сказала дева. — Вот по чему я стосковалась — это по воде. Уж тут составишь компанию?
— И с охотой!..
Глава 2
Купались они долго, погружаясь к самому дну, резвясь среди водорослей, гоняясь за рыбами и друг за другом. Обсыхали на траве, привольно развалившись рядом, подставив тела последним лучам.
— Ну хорошо, — заговорила опять Лора. — Раз ты уволился из богатырей, чего не идешь в маги?
— Почему не иду? — удивился Светлан. — Как раз туда и топаю… только без спешки.
— Сам же говорил: времени в обрез…
— Это еще не повод, чтоб ломать дрова.
— Удивляюсь на тебя, — сказала девушка. — Такой робкий! Если б не видела в деле…
— Запомнилось, да? Вот и мне тоже. Память-то — богатырская. А кое-что хочется забыть. Иногда ведь доблесть сродни глупости. И что выбрать?
— Умную трусость, ага, — хмыкнула Лора, сладко потянувшись. — Иные всю жизнь вот так осторожничают — лишь небо коптят.
— Уж лучше его коптить, чем поджарить.
Щелкнув пальцами, Светлан запустил на поляне негромкую музыку — полезный фокус, заимствованный им у маркиза де Гронде, нордийского посла. Правда, тот, будучи магом скромных дарований, применял аудиоканал, жестко закрепленный меж двумя точками, а богатырь соорудил некий аналог приемника, позволявший нащупывать мелодии, где бы их не исполняли — вплоть до Японии. Странно, но этот поисковик реагировал лишь на гармоничное звучание, прочее оставляя за порогом, — словно некий могучий чародей наложил запрет на магическую прослушку. Или это устроил Бог? И слава ему, между прочим, — иначе бы не избежать злоупотреблений.
Поглядев по сторонам, Светлан произнес:
— Вот если нас сейчас увидят…
— И что?
— Неверно поймут. А мой имидж пойдет насмарку. Ну представь, что своих апостолов Иисус набирал бы из Магдалин…
— Этот ваш Христос — парень со странностями, — пожала плечами Лора. — Может, он и вовсе был девицей?
— Рисуют-то его с бородой…
— Нарисовать можно что хочешь. А бороду — приклеить.
— А грудь — ампутировать, ага? Распяли-то Христа в одной повязке.
— Будто не бывает безгрудых девиц! Вот если б совсем оголили…
— Да кто б его изобразил голым? Тут тебе не Древняя Греция, да и Рим — вовсе не античный. Приличия важнее правды!..
— Ты тоже так считаешь?
— Конечно же, нет. Иначе бы не лежал рядом с тобой — в полном… э-э… неглиже.
— Тогда и другим не ври.
— Этот вопрос не такой простой, — возразил монах. — Иногда правдой обмануть даже проще.
— Ну, завел!..
— Понимаешь, каждый исходит из своих представлений. А когда видят рядом двух разнополых и… гм… нагих, то почти всегда принимают за любовников. Может, не стоит смущать простые умы?
— Вот твои летуньи считают иначе.
— За что их и преследуют, а обычных проказниц путают с Черными Ведьмами. Но стоит ли в эту трещину вбивать клин?
— Так выпьем за дружбу! — фыркнула Лора. — Удивляюсь на тебя: вроде не дурень, а… Ты впрямь веришь в единение?
— Я сам обманываться рад, — ответил он. — И буду держаться этого самообмана до последнего. И потом, если сильно любить кого-то, почти всегда возникает отклик. А вот если заранее презирать…
— Смотря что считать откликом. Иной раз — лучше б не было.
— Из личного опыта, да? Конечно, мне любопытно знать, что ищешь ты в краю далеком… Но не делиться — твое право.
— А что ищу приключения — не поверишь?
— Н-нет.
— Включая любовные, — хмыкнула девушка и рукой взяла свою грудь, без жалости сдавив. — Зачем-то ж мне навесили эту мякоть? Но пока — никакого проку.
— Ну почему, — возразил Светлан. — Они так подходят к мужским ладоням!
— Что ж не пользуешься?
— Курица не птица… — пробормотал он.
— А монах не мужик? По виду не скажешь.
Так, пора менять тему — иначе уведет в такие дебри!.. Нехотя Светлан перевел взгляд на громадную кошку, по-прежнему украшавшую собой округлый камень — будто никуда не отлучалась. Свернув переднюю лапу в увесистый кулак, Агра сосредоточенно его вылизывала — эдакая чистюля. Судя по довольной морде, она уже закусила чем бог послал, пока парочка плескалась. Своего не упустит, ясное дело.
