статью, и ликом. Мало кто мог угадать, что столь изысканные черты скрывают душу рыночной торговки. Но ныне ее гордых скул не разглядеть за щеками — теперь она и смотрится лавочницей.
— Достигла гармонии, да? Форма пришла в согласие с содержанием.
— К тому ж дура редкостная — зато с апломбом. Из тех, кто ничего не умеет и не понимает, но обо всем судит и всех поучает. А если дарит что-то, обставляет так, будто преподносит по меньшей мере бриллиантовое колье… хотя почти всегда дело ограничивается вазочкой или вышитой салфеткой.
— А представляешь, если нынешнюю ее голову приставить к тогдашнему телу? — вдруг спросила Анна, по-видимому, вспомнив метод графа де Компре.
— И что? — пожала плечами та. — Все ж идет от головы. Она снова сделает из своего тела желе.
— Ведь не сразу? Лет на пять — семь его хватит.
— А потом провернуть операцию по-новой? Конечно, толстуха бы не отказалась…
— Кстати, такой способ омоложения может оказаться популярным, — сказал богатырь. — Тоже ведь золотое дно?
Ощутив на себе настойчивый взгляд Синдбада, он небрежно щелкнул пальцами, и тень морехода разом обрела объем, расцвела красками, возможно, даже чрезмерными, но подобранными с умелостью профи.
— А ничего, — оценила Жизель, вглядываясь в смуглое лицо морехода. — Пожалуй, схож с вашим Бахрамом, только пожестче, не такой сладенький и юный.
— Видела б ты Бахрама в сражении, — хмыкнул Светлан. — Вот там он какой угодно, только не сладкий.
— И все равно Синдбад погиб рано, — со вздохом сказала Анна. — Действительно, в расцвете.
— Так ведь авантюристы и не живут долго.
— А говорить он теперь сможет? — спросила графиня. — Ты ему все поправил?
— Ну, что сумел. С функциями уж сама выясняй.
— Скажите же что-то, сударь, — попросила она. — Не томите в неведении.
Обратив на нее взор глубоких (но уже не бездонных) глаз, Синдбад произнес несколько слов. Голос был негромкий, как бы отдаленный, но вполне живой, без похоронных мотивов. Ведь умеем, когда хотим! — похвалил Светлан себя. А вслух пояснил:
— Он как тот пес — почти все понимает, но по-здешнему не изъясняется.
— Если вспомнить вашего Пса, то он болтает лучше, чем многие люди! — с усмешкой заметила Жизель.
— Я ж говорил про «того пса», — возразил богатырь, — а не про этого.
Призрак вправду стал ближе к живым. Наверняка и сам это ощутил — приосанился, даже будто потяжелел. Если еще научится ходить, как люди, никто и не поймет, что он весит пару кило, покуда не столкнется с ним. А может, Синдбаду добавить массы? Скажем, рассовать по карманам стальные плитки. Или моя пленка способна тяжелеть по желанию заказчика? А заодно изолировать от гравитации. Ну, это было бы совсем лихо! Уж тогда у меня взлетел бы не только ковер, но и, скажем, диван… или даже кровать вместе с балдахином. Вообще я отношусь к этой субстанции легкомысленно… возможно, потому, что она ничего не весит. А ведь с ней нужно разбираться. Вот только когда? Ну почему у героев не бывает отпуска!..
Из туч опять зарядил мелкий дождь, но над ними, как и раньше, не капало. Несмотря на кажущуюся открытость палубы, здесь было уютнее, чем во многих нордийских дворцах, насквозь продуваемых сквозняками. А если б еще и костерик запалить… Впрочем, и без того в гондоле не зябко — судя по мерзлячке Жизель. Кстати, какая у нее температура — еще не как у рептилий?
— Вернемся к Зодиару, — снова сказал Светлан. — Как я уже говорил, этот урод, истязая твое тело, внедрился тебе в сознание. А оттуда вполне может пойти обратная волна, превращая тебя бог знает во что… То есть об этом даже Бог может не знать, — поправился он. — Скорее всего ты сделаешься похожим на Зодиара — но вот насколько? Кстати, ты уверена, что он — самец?
Женщина даже дернулась:
— Ну и вопросец!
— Анатомические детали — не довод. Возможно, эти штуки у него и вовсе съемные, о сам он — бесполый… то бишь оно. И если вдуматься, в таком способе самовоспроизводства даже больше логики. Ведь главное — это продлить сознание, а не его оболочку. А уж насколько второе будет гармонировать с первым и как далеко зайдет переделка плоти…
— Боже мой, — не выдержала Жизель, — ты говоришь об этом так спокойно!..
— Ведь не о себе, — ухмыльнулся он. — И потом, если я примусь рыдать и заламывать руки, тебе это вряд ли поможет.
— А тебе очень хочется мне помочь?
— Ну, не то чтобы… Но если эту болезнь запустить, потом многим может стать тошно. А от зародыша, укоренившегося в душе, избавиться очень трудно — это вам не аборт.
— Может, мне ноги раздвинуть? — язвительно спросила женщина. — Чтобы тебе было проще забраться в душу.
— Я не уверен, что эта дорога ведет… Погодите-ка, — вдруг сказал Светлан, уставясь на горизонт. — А это что?
Вопрос был риторический — он уже разглядел странное явление, причем в деталях. Глаза богатыря — это такой прибор!.. Покруче многих биноклей, включая морские. Другое дело, что подобных радостей лучше бы не видеть.
— Кажись, сейчас нам станет не до копаний, — произнес Светлан озабоченно. — Кому-то надо объяснять, что такое гриззы?
— Мы про них слышали, — ответила Жизель за обеих. — Это как бы смерч из мириадов кристалликов, объединенных в единое существо и пожирающих все, что они смогут настичь, — особенно магию. Но разве гриззы водятся в этом мире?
— Как видите, завелись, — кивнул богатырь на горизонт. — Вернее сказать, проникли. Так же как Зодиар и… кое-кто еще. Не говоря про чары, сгустившиеся вблизи Эльдинга. Или, по-вашему, они исходят от ваших магов?
— А может, это обычный вихрь? — спросила графиня, тоже впериваясь сквозь ночную мглу. — Или гризз направляется вовсе не к нам?
Все ж таки маги не сильны глазами. У них вообще недобор силы — почти у всех.
— Ответ отрицательный, — проворчал он. — На оба вопроса.
Их суденышко уже поднималось ввысь, заодно набирая скорость, — с горки-то легче удирать. Конечно, Светлан предполагал такой оборот — тем более что его уже ловили так — и все ж надеялся, что на сей раз обойдется без гриззов. Да сколько можно долбать в одну воронку! И почему они гоняются именно за мной? И почему не буйствуют в Эльдинге, где им хватило бы поживиться? Или что-то их не пускает туда? Или кто-то?
— Придется забраться за облака, — сказал Светлан своим спутницам. — Может, и в стратосферу. Если не знаете, воздух там в дефиците — поэтому нашу гондолу сделаю герметичной, не пугайтесь.
— Мы что, похожи на пугливых? — улыбнулась Жизель.
— На вашем месте и я бы забоялся — кабы знал, сколь опасны гриззы. Вот себе такой роскоши позволить не могу.
Жаль, нельзя рвануть в безвоздушность, подумал он. Уж там гриззы бы отстали… наверно. Или попробовать отгородиться от притяжения? Но затевать эксперимент в такой момент… м-да. Ладно, оставим на крайний случай.
Летучая лодка уже окунулась в тучи, и экипаж окружила мгла, проницаемая лишь на несколько метров. Прикрыв глаза, Светлан попытался ощутить гризза — раз его нельзя видеть. И в самом деле сквозь бетонную непроглядность различил эту громаду, чьи частицы неслись по кругу со скоростью урагана. А сам монстр уже со всей прытью устремился за суденышком, где он смог бы закусить сразу тремя магами. Ну-ну, не спеши так — можно ведь и зубы обломать… хотя какие у тебя зубы… Эй, да ты не один? — вдруг заметил
