придорожные кусты. Но там никого не оказалось.
– Ты что? – с удивлением следили за действиями Командора друзья.
– Да так. Показалось, – с облегчением произнес он. – По-моему, я с этой Мариной и ее кошкой скоро вообще сойду с ума.
И они с Гришей рассказали близнецам, что произошло перед Настиным звонком.
– Значит, Блэки появилась под окнами твоей комнаты, – ошеломленно взирал Димка на Командора, – а как только она ушла, к твоей матери пожаловала Марина.
– Именно, – хором подтвердили Петька и Гришка.
– Вот будет весело, если Марина и впрямь окажется оборотнем, – усмехнулась Маша, однако на самом деле ей было совсем не весело.
– Во всяком случае, моя мать ни про какую Блэки слыхом не слыхивала, – дополнил картину еще одной подробностью Командор.
– И мы с вами ни разу Марину не видели вместе с этой кошкой, – осенило Димку.
– Ни разу, – словно эхо откликнулся Командор.
– Заждались? – подбежала к ребятам Настя. – С ключами все в порядке. Лежат себе в ящике.
– Ну слава Богу, – выдохнул Петька.
– Если ключи на месте, значит, она к вам на дачу не сможет пока залезть, – тут же заявил Димка. – В таком случае я лично не вижу смысла перетаскивать амулет с места на место.
– Пожалуй, ты прав, – поддержал его Петька. – Думаю, что наша дорогая Марина Тимофеевна просчиталась. Она, видно, предполагала, что в Настином доме, как и у нас, ключи вешают где-нибудь в передней. Тогда бы она, конечно, увела их и постаралась как можно скорей залезть к Насте в дом. Поэтому я уверен, что Марина завтра же вновь нанесет вам визит.
– Кстати, это совсем не так плохо, – отметил Гришка.
– Ничего себе! – возмутилась Настя. – К нам на дачу хотят залезть, а он радуется!
– Я не радуюсь, – покачал головой Гришка. И, глядя почему-то вместо Насти на Машу, добавил: – Просто когда заранее знаешь, что предпримет противник, за ним легче следить.
– Самое главное, что сегодня Марина больше к твоим родителям заходить не решится, – подхватил Петька. – Поэтому пусть амулет останется пока у тебя. Завтра утром мы его перепрячем. А заодно и последим за Мариной.
Остальные молча кивнули. Вся компания двинулась в глубь поселка. День стоял ясный, солнечный. Асфальт успел раскалиться. От него поднимался жар. А из заросших садов пахло зеленью, розами и флоксами. Сейчас было странно даже подумать, что несколько предыдущих дней лил не переставая дождь. Впрочем, шестерых друзей погода сейчас не волновала. Они были целиком и полностью поглощены странным поведением Петькиной соседки.
– Неужели это и впрямь какой-то магический амулет? – первой нарушила затянувшееся молчание Настя.
– Или магический, – терялся в догадках Петька, – или он чем-то Марине очень дорог.
– Если человеку дорога такая мерзость, то все равно от него ничего хорошего ждать не приходится, – заявил Димка.
– Это уж точно, – подхватил Гриша. – Хороший человек по чужим дачам лазить не будет.
– И вообще, – сообразила Настя. – Если бы тут не крылось какой-то тайны, Марина могла поступить куда проще. Ну потеряла она в лесу амулет, а мы нашли. Что ей стоило, например, сразу сказать: «Это моя вещь».
– Да-а, да-а, – нараспев произнесла Маша. – Спасибо, мол, ребята, за находку. Это единственная память, которая осталась в нашей семье о прабабушке-ведьме и…
– Погоди, погоди! – воскликнул вдруг Петька. – А вдруг она родственница той самой ведьмы Галины.
– Галины? – уставились на него остальные.
– А почему нет, – продолжал Петька. – Она ведь потеряла медальон как раз в тех местах, где когда- то жила эта ведьма.
– И ведьмин костер зачем-то разводила, – добавила Настя.
– Ясно зачем, – сказал Димка. – Колдовала, наверное.
– И дачу именно в наших местах собралась покупать, – дополнила картину Настя.
– Ну, насчет покупки я пока не уверен, – покачал головой Петька. – Это мог быть обыкновенный предлог, чтобы войти в доброе расположение к твоим родителям. Но ведь зачем-то она здесь поселилась на целое лето. Кстати, – посмотрел Петька на близнецов. – Вам у бабушки ничего не удалось разузнать?
– Кое-что удалось, – ответила Маша.
– Хотя бабка, – подхватил Дима, – сильно прибалдела от наших вопросов.
– Естественно, – фыркнула сестра. – Этот великий деятель науки и техники, – покосилась она на Димку, – возьми и спроси бабку в лоб: «А Тяпа Верешинский действительно скоро женится?» Нет чтобы аккуратненько подвести человека к нужному ответу. Она бы тогда сама все с удовольствием выложила во всех подробностях. А из-за моего умного братца все произошло ровно наоборот.
– Это совсем не из-за меня, – начал защищаться Димка. – Просто наша бабушка в последнее время вечно всех во всем подозревает.
– Ну, и в чем же она тебя заподозрила? – поинтересовалась Настя.
– Она просто сказала, что меня раньше такие вещи никогда не волновали, – смущенно изрек Терминатор.
– Ну и, естественно, начала у нас допытываться, что мы опять задумали, – скорбно покачала головой Маша. – Пришлось мне после Димкиного вступления долго вешать бабушке всякую лапшу на уши и усыплять ее бдительность.
– Это не ты, а я усыплял ее бдительность, – возразил Димка. – Мне пришлось для пользы дела попросить бабушку, чтобы она рассказала, как за ней ухаживал наш дедушка.
– И она поверила, что тебе это интересно? – удивился Гришка.
– Во всяком случае, стала рассказывать, – вмешалась Маша. – Ну а потом я незаметненько перевела разговор на Павла Потаповича. А потом уж бабушка сама стала рассказывать про Тяпу. Оказалось, что он в начале этого лета уже почти совсем собрался жениться на какой-то женщине. Но она очень не нравилась Тяпиной матери, Евгении Францевне. Тяпа вроде уже два раза назначал день свадьбы, но Евгении Францевне делалось плохо. И ее оба раза чуть ли не при смерти отправляли в больницу. В общем, свадьба расстраивалась. А потом Тяпа у нас в поселке познакомился с Мариной. И почти тут же поссорился с бывшей невестой.
– Прямо латиноамериканские страсти, – отметил Гришка. – Ну и чего? Теперь Тяпа собрался жениться на Марине?
– Бабушка говорит, что точно пока неизвестно, – ответила Маша. – Но Евгении Францевне новая Тяпина любовь очень нравится. Марина вроде бы даже подарила будущей свекрови какую-то картину собственного изготовления.
– Она что, и картины пишет? – воскликнул Петька.
– Пишет, – кивнула Маша. – Правда, бабушка говорит, что на этой картине ничего невозможно разобрать. Какой-то глаз в тумане. Но Евгения Францевна прожужжала нашей бабушке все уши, что это магический глаз, из которого исходит особая энергетика. Теперь она этой картиной лечится.
– Кто? – не совсем понял Петька. – Твоя бабушка?
– Нет, Евгения Францевна, – внесла ясность Маша.
– Как же она картиной лечится? – засмеялся Гришка. – К больным местам ее, что ли, прикладывает?
– Ничего подобного, – скривила губы в усмешке Маша. – Картина висит на стене. Евгения Францевна садится напротив и пристально смотрит на глаз в тумане. И через пять минут начинает себя ощущать совершенно здоровой.
– И ваша бабушка в это верит? – повернулся Петька к близнецам. – Она ведь биолог.
– Ты разве забыл? – отозвалась Маша. – Наша бабушка вообще ни во что такое не верит. По ее мнению, это классический случай самогипноза.
