— Я должен что-то подписать?
— Достаточно устного согласия. Наша беседа заносится в протокол.
Ну хоть тут бюрократии поменьше, чем в Управлении! Мне и так еще объяснительную Барбаре писать придется в пяти экземплярах… Возможно, вместе с рапортом об отставке.
— Итак, мистер Кейн, вы согласны принять на себя обязанности опекуна мисс Элисабет Айрин Мария-и-Доминик Арагона?
Я еще раз посмотрел в серо-голубые глаза и кивнул:
— Да.
Первым меня поздравил конечно же Диего. Прямо у машины. Ну, с ним все было понятно: скинул часть проблем на чужие плечи, чем не радость? Заговорщицки подмигнул, хлопнув меня по спине:
— Решил продолжить заботиться о сеньоре?
— Я бы сказал, решили за меня.
Он понимающе протянул:
— За тебя, конечно. И по-прежнему нет смысла спрашивать кто?
Вот именно. Никакого. Потому что все действующие лица этой пьесы известны.
— Но я рад.
Ага, еще бы. Верю сразу.
— А я вот… не осознал всей радости. И пока осознаю, буду очень признателен, если меня подбросят до школы. Кстати… — Я повернулся к Элисабет: — Сегодня разве нет занятий?
— Я прогуляла, — скромно потупилась инфанта. — По уважительной причине!
— По уважительным причинам отпрашиваются, а не прогуливают. Разница ясна?
Диего хмыкнул:
— Вы правда этого хотели, сеньора миа?
— Не знаю, — честно ответила та. — Но… Все равно так хорошо. Хорошо ведь?
Телохранитель хмыкнул еще многозначительнее и отправился к водительскому месту.
Тишина смутила меня еще на подступах к школе, а когда я добрался-таки до учебных классов, выяснилось, что занятия уже закончились. Давно. Но на вопрос об Адвенте мне ответили, и довольно вежливо:
— Мисс Кейн уехала вместе с мисс Манчини.
Можно было даже не спрашивать куда.
Ну неужели она не могла сказать: я хочу немедленно познакомить тебя с дядей? Разве сложно? Конечно, я тут же придумал бы массу причин, чтобы не совершать такой неблагоразумный поступок, но…
А вообще можно было никуда не идти. Вернуться домой, завалиться спать, придумать себе какое- нибудь полезное занятие в конце концов. Потом Эд бы вернулась. Или самостоятельно, или в сопровождении. И я бы увидел разочарованный взгляд, без слов сообщающий, какого обо мне мнения в одном большом милом доме. Приятная перспектива? Вполне. Привычная по крайней мере. Вот только если Алессандра решила что-то сделать, от ее решения бесполезно убегать: это я уже понял очень хорошо. И наверное, проще и безболезненнее будет расставить все точки прямо сейчас, не откладывая дела в долгий ящик, потому что там уже столько всего накопилось… Век не разгрести.
— Морган Кейн. К донне Манчини, — сказал я привратнику.
Провожать внутрь меня никто не стал, что уже казалось подозрительным. Конечно, я знал дорогу, и все же…
— Ее позовут, — пообещал адмирал, расположившийся в кресле у камина, с папкой бумаг на коленях. — А пока можете составить компанию нам.
Рядом с ним сидел кто-то еще, но из-за высокой спинки не было видно ни головы, ни всего остального: только локти на подлокотниках. Локти, обтянутые хорошей тканью дорогого костюма.
— Как вам будет угодно.
Третьего места для сидения в зале не нашлось. Собственно, я не очень-то и искал, потому что по лицу Адриано Тоцци было понятно: меня действительно ждет разговор. Причем такого рода, что лучше оставаться стоять.
— Не возражаете, если я сам предложу тему беседы? Не о погоде же говорить? Она чудесна, и этим все сказано.
Я пожал плечами.
— Поговорим о вас, мистер Кейн.
Гым. У меня дежавю? Похоже на то. Второй раз подряд чего-то пытаются добиться? Ага. Ясно как день. И могу спорить, адмирал вовсе не собирается спрашивать меня о любви к детям.
— Такая тема не займет нас надолго.
— Как знать, как знать… — Тоцци раскрыл папку и начал шуршать листками. — Вот, к примеру, ваша карьера. Она развивается весьма стремительно.
Усилиями тетушки. Будь это в ее воле, она еще до Академии меня заграбастала бы. Только непонятно зачем.
— В тридцать лет вы уже заработали звание капитана.
— Немного припозднился, признаю. Некоторые мои коллеги опередили меня на пару лет.
— Однако в сфере вашей деятельности о вас практически нет отзывов.
И неудивительно: кто ж захочет поближе знакомиться с ходячим несчастьем? Представляю, сколько страховых выплат ляжет на муниципалитет и Управление Городского Правопорядка после моей «смены»! И это ведь всего полдня. Правда, не обошлось без помощи одного… хм, энтузиаста.
— Что вас удивляет?
— Отсутствие свидетельств ваших заслуг. Если их нет, то возникает вопрос, на основании чего вам вообще было присвоено звание?
Да, я бы тоже задумался. Ну а что поделать, если все, что я умудряюсь натворить по долгу службы и просто так, в отчетах и прочих официальных документах описывать иногда нельзя в силу требований секретности, а иногда просто стыдно?
— Начальству виднее. Спросите у него.
— Хотите сказать, у нее? — Адмирал перелистнул страницу достаточно пухлого отчета. — Полковник Барбара фон Хайст. Ваша тетя, как указано в досье. И этот факт тоже свидетельствует не в вашу пользу, молодой человек.
А то я не знаю? Могу даже сказать больше: если бы мое мнение хоть кого-то в этом мире интересовало, я бы не подписался на совместную работу с тетушкой ни за какие коврижки. Наверное, всем остальным родственные связи существенно облегчают продвижение по карьерной лестнице и другим архитектурно-социальным сооружениям, а меня каждый раз испытывают на прочность. Причем даже с закрытыми глазами вижу на лице Барбары исследовательский азарт: сломается на этот раз или нет?
— Считаете, что мое назначение инициировано родственницей?
— Будете отрицать?
— Не буду. Вы совершенно правы.
— Значит, и звание в какой-то мере может быть…
Звание мне дали за спасение жизни одного высокопоставленного товарища. Тоже адмирала, кстати. Но, конечно, ни в одной официальной бумаге это не зафиксировано. Максимум скупо указано: «За выслугу».
— В какой-то мере.
Адриано Тоцци снова на несколько минут углубился в чтение.
— Впрочем, сложившаяся ситуация вполне, вполне приемлема… Ваше настоящее, так сказать. Тогда как в вашем прошлом имеется ряд фактов, наводящих на размышления.
— А с вашим прошлым дела обстоят иначе?
Он усмехнулся и продолжил:
— С момента совершеннолетия вы являетесь клиентом страховой компании «Сойер-Фин». Самым утомительным клиентом, если верить личному свидетельству сотрудников. По списку долговых обязательств
