приятелю. — Будь добр, подай там бутылку водки из моего багажа. Хочу угостить моих новых приятелей в честь выигрыша.
Финал оказался вполне закономерен. Что обр, что дальник проигрались не просто в пух и прах, но и денежные вливания со стороны своих приятелей спустили по полной программе. Причем молодой майор выиграл из этой общей суммы всего лишь пятую часть, но, следуя выбранной для себя роли, радовался как ребенок и первым делом умчался к своей невесте делиться радостными новостями. Тогда как Малыш, разливая остатки водки по стаканам проигравших, вздыхал и сетовал на жизненную несправедливость:
— Везет же некоторым! Видимо, и в самом деле счастливчик! — как будто это не он только что выверенными жестами аристократа разложил по карманам четыре пятых выигранной суммы. — Ладно, ребята, не повезло сейчас, повезет завтра! И будем держаться этого жизненного кредо! Рад был познакомиться. За вас, за наше поступление в Дивизион! Придется ведь вместе служить…
То есть он получался как бы ни при чем, еще и в сегодняшний день возвращал «невезучих», напоминая о совместной службе. А Тантоитан, мол, если и выиграл, то лишь благодаря множеству случайных совпадений, которые сводятся на определенном жаргоне всего в два слова: «Масть пошла». На него вроде как и обижаться нельзя, но и посмеяться не получится: хоть не все, но ведь выиграл! А чуть позже Малыш и сам поспешил в гущу веселой компании, отвергая пожелания еще двух дальников сыграть в другую карточную игру и там показать свое мастерство:
— Да нет, я в «кинга-пятнадцать» вообще не силен. Да и хочется десантуре несколько конкретных вопросов задать. Все-таки они единственные из нас, кто непосредственно в близком бою сражался лицом к лицу с горбатыми пьяницами.
И спрашивал. Очень настойчиво, с интересом спрашивал. А чтобы лучше отвечали, не пожалел очередные две бутылки водки из своих стратегических запасов. На их большую компанию такой мизер алкоголя опьянения не принес, зато веселье и настроение поднял однозначно. И к моменту гипотетического отбоя все так расшумелись и расслабились, что перешли к песням. Обры к тому времени, отбросив обиды и спесь, тоже присоединились, а вот дальники так и не откликнулись на неоднократные приглашения. Мало того, когда на короткое мгновение зависла пауза после окончания песни, один из друзей побитого толстяка недовольно воскликнул:
— Сколько можно шуметь?! Отбой уже прозвучал!
На что самая бойкая старшая лейтенант предложила своим новым приятелям:
— А пошли еще часик у нас в кубрике посидим? Там даже уютнее.
Так что посиделки и песнопения с жаркими спорами продлились до условного утра. И только за несколько часов до прибытия на планету Нирвана сплоченная довольная компания решила закругляться с пением, спорами, анекдотами и расходиться для короткого сна. Вот тогда обр-блондин, который проигрался в карты, приостановил Малыша в коридоре на общей палубе:
— Можешь не оправдываться, и не подумай, что я жалею о своих потерянных в игре галактах. Наоборот, благодарен тебе за науку. Но только полчаса назад до меня дошло: ты контролировал всю игру. Не знаю, как тебе это удавалось, но наверняка и майору ты дал выиграть столько, сколько посчитал нужным.
— О, дружище! Это уже паранойя! — душевно рассмеялся Малыш. — Так можно и мать родную заподозрить во всех тяжких грехах, когда ищешь оправдания для самого себя. Просто я не поддавался эмоциям, использовал все представившиеся мне шансы по максимуму, а вы слишком хотели обыграть именно одного человека. Вот вам и обломилось.
— Ладно, ладно! Не оправдывайся, — несколько грустно улыбнулся блондин. — Я ведь сразу предупредил, что не в обиде. Но теперь уже точно больше ни разу в жизни с тобой за один карточный стол не сяду. А то и вообще в себе азарт искоренить попытаюсь. В любом случае он для воина — помеха.
— Да, тут ты прав, — понурил голову обладатель основных выигрышей. — Пагубная страсть, сам давно мечтаю избавиться…
— Эх! Натурально у тебя получается! — уже от всей души рассмеялся обр, похлопывая коллегу по плечу. — Мыслитель! Тебе на роду написано стать великим философом.
— Ха! Если все время мыслить, то на что же тогда существовать?
— Вот-вот! Два моих месячных жалованья ты уже сегодня заработал себе на существование.
Но, делая такой вывод, офицер — оператор боевых роботов не выглядел подавленным или расстроенным. Видимо, и в самом деле вынес из своего нового знакомства полезные, далеко идущие соображения.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Посадка на планету прошла буднично, в штатном повседневном режиме. Причем на этот раз обошлось без экстраординарных встрясок и перегрузок, как случилось при старте. Полоса климата здесь считалась больше зимней, чем летней, и на данный момент температура воздуха составляла минус шесть градусов по Цельсию. Без снега, но морозец после перегретого транспорта пробирал сразу. Благо, что теплые куртки, на которых и знаки отличия было трудно разобрать, имелись у всех.
В космопорту, поверхность которого была сделана из загальского асфальта, группу из тридцати офицеров встречал внушительный майор с застывшим на лице снисходительным выражением закоренелого служаки и опытного ветерана-всезнайки.
Дождавшись, пока прибывшие выстроятся в единую шеренгу, выставив свой багаж перед собой, он начал с общего приветствия, а потом продолжил:
— Меня зовут Минри Хайнек. Заместитель командира Дивизиона по комплектации. На данной Кафедре я буду вашим командиром, непосредственным куратором. Все вопросы интеллектуальной стажировки, ваших проверок и окончательных экзаменов находятся в моем ведении. Все ваши личные дела прибыли вместе с вами, так что знакомиться будем на ходу, во время вашего расселения в жилом корпусе и на первой вводной лекции. — Минри Хайнек стал прохаживаться перед строем, строго рассматривая выстроившихся офицеров, каждого в отдельности. Причем не скрывал своего удивления, что на правом фланге, несколько не соответствуя общевойсковым понятиям, стоят самые молодые и нахальные. — Мне тридцать два года, имею полный бант боевых орденов Витязя и некоторые другие награды. Солидный опыт в преподавательской деятельности, последний год — старший инструктор по боевым единоборствам при Высшей имперской военной академии. Понимаю, что каждый из вас прибыл сюда после солидной заявки стать лучшим из лучших. Наверняка у большинства из вас и награды имеются не меньшие, чем у меня. Но буду со всей строгостью блюсти правила поведения внутри коллективной иерархии. А посему… — он дошел до правого фланга, остановился против молодого офицера и вознамерился с первого часа заняться соответствующим воспитанием. Но только сейчас рассмотрел майорские знаки отличия, и это его несколько сбило с мысли. — …А посему… хм! Следовательно… вы все… да и остальные тоже… обязаны строго, можно сказать, скрупулезно подчиняться каждому пункту внутреннего устава.
Так и не придумав, к чему придраться, замкомандира Дивизиона двинулся к левому флангу, присматриваясь к офицерам еще внимательнее. Но по его лицу явно читалось, что своего коллегу с таким же майорским званием он квалифицировал однозначно: «Штабной выскочка!» И прежде чем не просмотрит его личное дело, больше с ним общаться не желает. Во время движения он стал довольно монотонно перечислять правила поведения на планете Нирвана в целом и в жилом городке Кафедры Интеллектуальной Стажировки в частности. Дошел до конца строя и удивленно задвигал бровями при виде того самого Ломтя Сала. Причем на этот раз он не смог удержаться от прямого вопроса:
— А кто это у нас тут такой… хм, красивый? — На опухшее лицо дальника вообще было трудно смотреть без содрогания. — Да вы, капитан, никак к нам из госпиталя сбежали?
— Никак нет, господин майор, — довольно бодро, хоть и с жуткой шепелявостью отрапортовал толстяк. — Просто небольшая бытовая травма. Неудачное падение по трапу.
Кажется, распространяться на тему состоявшегося в кубрике поединка офицер не собирался. Да оно и
