“Что есть истина?” И у кого? У Того, Кто и есть Истина. Но для Пилата вопрос этот был риторическим — он и не ждал ответа! Ушел, так ничего и не узнав. Это трагедия многих из нас. Причем — не самых худших. Худших, какая бы то ни было истина вообще не интересует. Но вот ищет человек, искренно ищет и не находит. А она рядом, просто открой Евангелие и вкушай истину! “Все заповеди Твои правда” — говорит пророк Давид. К сожалению, многим это кажется слишком банальным. Лучше забраться в эзотерические джунгли, в мистическую пустыню востока, и без конца строить там треугольники Пенроуза. Да, мы, как извечные пилаты, хлопаем дверью, оставляя истину позади себя. Мы, увы, утратили естественную способность чувствовать и видеть истину. А ведь, надо сказать, русский народ тысячу лет нес на раменах идею о истине или, как говорили в народе, о правде. Ею, ее предчувствием пронизан весь народный эпос; что бы ни делалось, чтобы ни творилось в среде народной, всегда была одна цель — доискаться правды. Помните, как говорил об этом Достоевский? “Пусть в нашем народе зверство и грех, но вот что в нем неоспоримо: это именно то, что он, в своем целом, по крайней мере, никогда не принимает, не примет и не захочет принять своего греха за правду!” Именно вот эту природную чистоту, детскость русского народа сейчас успешно искореняют. И один из главных приемов — расслаивание правды на множество маленьких, не совпадающих друг с другом “правдок”. Дескать, все они имеют право на существование! Все! Инфернальный плюрализм!
— Достоевскому повезло, — сказала Евгения, — он творил на рубеже эпох. И старая еще здравствовала и новая уже жила. Сейчас старое — это всего лишь картинка из книжки Шмелева или Лескова. Вопрос, есть ли Бог, давно никого не мучает. Любой ответ одинаково приемлем. И для нас он уже не стоял и, тем более, для нынешних. Это я вам как педагог говорю.
— В том-то и ужас. Современный интеллигент охотно соглашается, что есть Бог и после этого совершенно спокойно отвергает все Его заповеди. То есть Бог для него уже не есть истина. Плюрализм… — Андрей встал, и Евгения поняла это как предложение идти. Она передала ему кейс и сказала:
— Да, пожалуйста, можете его забрать, и, действительно, пойдемте. Нам может быть по пути?
Они поднялись со скамейки, пересекли площадь, неторопливо прошли через Довмонтов город и вышли за пределы Кремля. Они шли по Советской, бывшей прежде Великолукской. Это было совсем ей не по дороге, но домой она и не спешила. Удивительно, но она уже привыкла к их совершенно необыкновенному знакомству.
Все это время Андрей продолжал начатый ранее разговор.
— Поиск истины, следует отметить, всегда был драматичным. Иногда это достигало просто вселенских масштабов. Лучшими знатоками мира были подвижники-духовидцы, такие как преподобный Максим Исповедник. Мир так устроен, что для того чтобы его познавать, не обязательно видеть его целиком. Мир — это отпечатление своих духовных логосов. Духовидец объемлет умом сами логосы и получает совершенно чистые, неискаженные чьим-то предвзятым мнением, представление о мире, о свершившихся или предстоящих событиях. Это именно духовидцы упорядочили наше представление о мире, как о строго иерархичном — и в духовной, и в материальной сферах. Удивительная гармония иерархии!.. Ложь! Нет в мире места никакой демократии. У демократии одна верная аналогия — энтропия. Хаос!
— Это, наверное, слишком категоричное утверждение! — позволила себе не согласиться Евгения. — Как это нет места демократии? Разве тоталитаризм лучше?
— Я думаю, — уверенно ответил Андрей, — что на некоем уровне эти понятия сливаются воедино. Вам это покажется странным, но я объясню, почему так. А демократия? Напомню вам, когда она началась и где она находит свое логическое завершение. В Эдеме до падения прародителей не было демократии. Человек был свободен! Он жил в мире гармонии и красоты — между ним и Творцом всего сущего Богом; и между ним и космосом. Человек занимал свойственное ему место и не посягал на Божье. Ибо кто может равняться с Богом? Но вот появляется первый демократ — диавол. “Будете как боги” — это его лживые слова. Он обещает заведомо невозможное, но как сладка эта ложь: “Будете как боги”? И вот, увы, впервые торжествует навязанная диаволом демократия. Мнимо торжествует, конечно. Прародители нарушают главный закон мироздания, они разрушают иерархию смыслов и сразу исчезает гармония, ей уже нет места в этом новом мире, где попран здравый смысл, где начинают действовать законы разрушения. Тварь попадает в плен собственной глупости, и это она, тварь, привносит в мир разрушительную мощь второго начала термодинамики. Теперь миром правит энтропия! Но ведь в чем парадокс? Сами насадители демократии на самом деле являются ее убежденными противниками. Судите сами: государство существует для человека, для его благополучного пребывания в этом мире — этого не будет отрицать никто: ведь ни человек же для государства? Поэтому государство и является образом человека, как самой сложной из существующих гомеостатических систем. Теперь представим, что будет, если мы разрушим иерархию внутри человека и установим там некое народовластие? Представили? Мы тут же попадаем в область психиатрии, ибо такое состояние имеет клинический диагноз — шизофрения. В голове больного шизофренией устанавливается нечто подобное демократии: его расщепленная личность уподобляется нескольким не всегда согласным между собой субъектам, каждый из которых претендует на право принятия решений. Но ведь едва ли кто будет оспаривать, что такое состояние требует лечения? Ну, это, как говорится, уже крайность. О людях же с начатками демократии говорят, что они “без царя в голове”. А вот как учил один из величайших отцов Церкви святой Феодор Студит: “Един есть Господь, и законоположник и одно Богоначалие над всем. Это единоначалие, — источник всякой премудрости, благости и благо¬чиния, — простирается на всякую тварь без ее произволения. И только человеку, по подобию Божию, дана возможность устанавливать единоначалие в порядках своей жизни произвольно…” Вот она суть! Монархия! Или, во всяком случае, единодержавие. А демократия, если она где-то и провозглашалась, то все равно являлась скрытой формой того же тоталитаризма, империализма. Да чего угодно — механизмов для этого выработано предостаточно
