Кто эта девушка? Приятельница хозяина, доверенное лицо, родственница? Или же это переодетая мумия? Если она мумия и есть, то он подождет нападения — побольше бы таких стройных мумий. Зачем ей деньги — на бальзамирование?
Июньский полусвет, дневная усталость и мягкий диван сморили капитана. Он стал проваливаться в состояние бессильное и безвольное, как в теплый туман. Капитан огладил кобуру и подумал, берет ли пуля мумию. Но теплый туман его одолел…
Проснулся он от пения сверчка. Или от ритмичного скрипа? Капитан глянул на часы: половина пятого. Комната залита почти дневным светом…
Опять скрипнуло. Палладьев глянул в угол, где скрипело, но ничего там не обнаружил. Он повернул голову к дверям. И не увидел, а скорее ощутил, что рядом кто-то стоит…
Черный кожистый череп смотрел на него провальными глазницами. Ни носа, ни щек, ни губ — лишь оскал черных зубов. Не страх, а спазм возник где-то в желудке и холодком начал расползаться по телу. Капитан вздохнул глубоко: бывали спазмы и покруче… Но мумия склонилась над ним, отчего лоскут кожи, свисавший с ее черепа, коснулся лба капитана…
Он вскочил подброшенно и, вложив всю свою силу в кулак, ударил мумию меж пустых глазниц. Мумия чавкнула и осела на пол. Капитан схватил сумку и выскочил из дома.
6
Эти как бы случайные встречи в кабинете следователя прокуратуры опера называли мини- оперативками. Делились не только мыслями, но и настроением, которое сегодня у каждого опустилось, как писали в приговорах, ниже нижнего предела.
Рябинин явился на работу после ночного дежурства по городу. В шесть утра выехал на происшествие и увидел там почти импрессионистскую картину… Желто-грязный пустынный пляж, еще прохладное солнце, прозрачная вода — и загорелый мужской труп в синих плавках, на виске которого цвела багровая вмятина. Ни свидетелей, ни одежды, ни документов… Кто он и откуда? Очевидный «глухарь». Утешало лишь то, что пляж относился к соседнему району, и значит, преступление придется раскрывать им.
Майора Леденцова точил голод — кадровый. Двое оперов убыли по командировке в Чечню, у двоих была пневмония — в мае спасали рыбаков со льдины, капитан Фомин в отпуске, а лейтенант Чертенков временно от работы отстранен за неумеренное потребление энергетических напитков. Палладьев вот ловит мумию… И только что рассказал о своей ночевке в доме четыре по улице Пригородной.
— Испугался? — едва не опешил майор.
— Когда я пугался? — уж точно опешил Палладьев.
— Тогда чего убежал?
— Чтобы посоветоваться и принять верное решение.
— Принял?
— Советуюсь, — раздраженно буркнул капитан. — А что, по-вашему, надо было сделать?
— Например, предъявить удостоверение и везти ее в РУВД.
— Мумию? — удивился встрявший в разговор Рябинин.
Опера смолкли, но молчали требовательно. Уж если Рябинин заговорил, то они ждали его мнения: именно поэтому, из-за его мнения, и собрались в кабинете следователя. Рябинин заговорил с капитаном, словно они остались вдвоем:
— Игорь, мумию сильно ударил?
— Да, приложился.
— И что она?
— Вроде бы упала.
— А потом?
— Потом он сбежал, — вклинился в этот допрос майор.
— Да что с ней могло случиться? — капитан не понимал хода мыслей следователя.
— Игорь, а что случилось с Хомой?
— С каким Хомой, Сергей Георгиевич?
— Хомой Брутом, из «Вия» Гоголя.
— Прикалываешься, Сергей, — догадался майор, чувствуя какой-то подвох, потому что Вия он не помнил, а капитан улыбался — видимо, помнил.
— Бурсак Хома катал на себе ведьму, сбросил ее и отлупил дубиной. И ведьма превратилась в красавицу.
— У меня было все наоборот. И мумия обратно в красавицу не превратилась, — рассмеялся капитан.
— Ее надо было поленом, — буркнул Леденцов.
Капитан уже смотрел на следователя настороженно, будто
о чем-то догадался, Но то, о чем он догадывался, его как будто обескураживало. И он спросил как-то неуверенно, словно не хотел, чтобы его вопрос был понят следователем:
— Сергей Георгиевич, вы хотите сказать, что на мумии должен был остаться след от удара?
— Игорь, не на мумии.
— А на ком же? — еще неувереннее выдавил капитан.
— А на ком оставил следы дубины Хома?
— Сергей Георгиевич, намекаете на перевоплощение? — удивился Палладьев.
— Кого в кого? — опять не понял майор.
— Девица и мумия — одно лицо, — ответил ему догадливый капитан.
— Почему бы и нет? — усмехнулся Рябинин. И предупредил капитана: — Тогда на девушке след твоего кулака.
— Ты это серьезно? — осведомился майор.
— В порядке версии, — заверил Рябинин.
Казалось бы, после шутки лицо следователя должно было посветлеть. Но его очки казались тусклыми, а губы обиженными. Ему не хотелось огорчать ребят. Вчера на совещании заместитель прокурора города в адрес оперов их района выразился в том смысле, что как они могут ловить преступников, если им не поймать дохлую мумию. Почему дохлую? Нормальная мумия. Но получалось, что информация о мумии уже ползла по городу.
— Вчера меня посетили два журналиста, — как бы между прочим сообщил Рябинин.
— О чем спрашивали? — насторожился майор.
— Что будем делать с этим сухим чудом, когда изловим.
— И что ты ответил?
— Ну, сперва определим половую принадлежность…
— На вопросы журналистов отвечать не надо, — закрыл эту тему майор.
— Правильно. Почему, думаете, я вас кофе не угощаю? Журналисты весь выпили.
Они синхронно замолчали и поулыбались. Но деловой вопрос остался — зачем собирались? Майор озвучил этот вопрос:
— Что будем делать?
— Товарищи офицеры, сегодня утром я звонил в Институт фундаментальных исследований, где работает хозяин дома на Пригородной Генрих Яковлевич Коловратский. Во Дворце технического прогресса открывается выставка, где будет и стенд ИФИ. Мне, к сожалению, надо в следственный изолятор. Игорь, может, глянешь на их стенд?
7
