Это случилось недель шесть спустя, в воскресенье вечером. Точнее, поздно ночью.
Незадолго до того мы вернулись из любимого индийского ресторанчика. Гас уже час как ушел. Карен, Шарлотта и я бессильно валялись кто в креслах, кто на диване в гостиной, ели чипсы, смотрели телевизор и отдыхали от выходных. Вдруг Карен резко села с таким видом, будто только что приняла судьбоносное решение.
— В пятницу я устраиваю званый обед, — объявила она. — Вы обе приглашены. Саймон и Гас тоже.
— О господи, Карен, спасибо, — нервно сказала я.
Я уже заметила, что она что-то замышляет. Последние полчаса она смотрела в огонь с выражением решимости на лице.
— А Дэниэл придет? — наивно поинтересовалась Шарлотта.
Разумеется, Дэниэл придет. Дэниэл — причина, по которой Карен это устраивает.
— Разумеется, придет, — прочла мои мысли Карен. — Дэниэл — причина, по которой я это, черт побери, устраиваю.
— Понятно, — кивнула Шарлотта.
И мне было понятно.
Карен собралась приготовить очень сложный обед с несколькими переменами блюд, сервировать стол по всем правилам, изящно, ничего не проливая себе на платье, не выбегая к гостям из кухни с красной, лоснящейся физиономией. Она будет прекрасна, остроумна, будет умело поддерживать легкую беседу и сделает все, чтобы показать Дэниэлу, как она ему необходима.
— Мы устроим чудный обед, — сказала она. — Учтите: форма одежды парадная.
— Здорово, — обрадовалась Шарлотта. — Я могу надеть свой ковбойский костюм.
— Нет, ковбойский костюм не надо, — встревожилась Карен. — Я имею в виду действительно шикарные наряды: вечерние туалеты, украшения, высокие каблуки.
— Не уверена, что у Гаса есть вечерний туалет, — сказала я.
— Ха-ха, — сухо заметила Карен, — очень смешно. Позаботься, чтобы он пришел в чем-нибудь более приличном, чем его обычный походный прикид третьей свежести. А еще, — продолжала она, — мне нужно… ну, скажем… м-м-м… по тридцать фунтов от каждой из вас сейчас, а окончательную смету составим потом.
— Что-о-о?! — потрясенно ахнула я.
Этого я от нее не ожидала. Да и Шарлотта тоже, судя по тому, как у нее отвисла челюсть. К тому же я, не щадя себя, все выходные напролет развлекалась с Гасом и теперь чувствовала себя слишком хрупкой, чтобы дискутировать с Карен на столь сложные темы.
— Да, — раздраженно подтвердила она. — Не думаете же вы, что я целиком оплачу продукты, верно? Я осуществляю общее руководство и беру на себя готовку.
— Ладно, допустим, это справедливо, — согласилась Шарлотта, стараясь казаться бодрой и подмигивая мне с видом: «Давай посмотрим на это с хорошей стороны». — Мы не можем ожидать от Карен, что она по доброте душевной задаром накормит нас и наших парней.
О, как она была права!
— Отлично, значит, договорились, — твердо сказала Карен. — Если не возражаете, я бы хотела получить деньги сейчас.
Потрясенная пауза.
— Сейчас, — повторила Карен.
Мы вяло потянулись за сумками, неискренне бормоча:
— Наверно, сейчас у меня столько не наберется.
— А чеком можно? Завтра вечером точно. Может, подождешь?
— Ей-богу, Карен, — сказала я, — как можно хоть на минуту предположить, что ночью в воскресенье у нас вообще есть хоть сколько-нибудь денег? Особенно после таких выходных, как эти.
Карен пробурчала какую-то гадость о глупых девушках и умных девушках, но я справедливо заметила, что в нашей квартире нет ни одной девушки, ни глупой, ни умной, так что понятия не имею, о чем это она.
Мы дружно рассмеялись, напряжение мгновенно исчезло, но Карен не унималась.
— Деньги действительно нужны мне сейчас, — с металлом в голосе предупредила она.
— Зачем? — тупо спросила я. — Разве «Уэйтроуз» открыт в воскресенье, да еще в половине одиннадцатого вечера?
— Не пытайся острить, Люси, — надменно проронила она. — Тебе это не идет.
— Вообще-то я серьезно, — с некоторой запинкой произнесла я. — Мне правда любопытно, зачем тебе деньги прямо сейчас. Сегодня ночью. В воскресенье.
— Не сегодня ночью, дурочка, а завтра сразу после работы. Я все куплю по дороге домой, так что деньги давайте сейчас.
— А-а.
— Сейчас все вместе пойдем к банкомату, — не допускающим возражений голосом заявила Карен.
Шарлотта отважилась возразить, но ее порыв был обречен на неудачу.
— Но на улице дождь, уже ночь, и я в ночной рубашке…
— Тебе и не надо одеваться, — ласково сказала Карен.
— Спасибо, — вздохнула Шарлотта.
— Просто надень поверх ночной рубашки пальто, — продолжала Карен, — а на ноги лосины и сапоги, и порядок. Темно, никто и не заметит.
— Ладно, — кротко согласилась Шарлотта.
— И вообще совершенно не нужно идти вам обоим. Люси, дай Шарлотте свою кредитку и скажи ей код.
— Ты хочешь сказать, что сама не пойдешь? — слабо ахнула я.
— Люси, честно сказать, иногда ты так туго соображаешь! Зачем же мне-то идти?
— Но я думала…
— Нет, ты не думала, в том-то все и дело. Так или иначе, Шарлотта уже одевается, значит, тебе можно не ходить.
Я не стала утруждать себя и сердиться на нее. Один из принципов успешного совместного проживания — способность позволять другим время от времени вести себя абсолютно ужасно. Чтобы, когда у вас возникнет желание повести себя как антихрист, они ответили вам ангельским терпением.
— Я не могу отпустить Шарлотту одну, — заявила я.
— Шарлотта, чтоб вы понимали, и сама одна не пойдет, — крикнула Шарлотта из своей спальни.
Карен пожала плечами.
— Если тебе угодно проявлять благородство…
Я напялила пальто прямо на пижаму и заправила пижамные штаны в сапоги.
— Мой зонтик в прихожей, — пропела Карен.
— Засунь его себе в задницу, — огрызнулась я, но на всякий случай сначала вышла из квартиры.
Ибо второй принцип успешного совместного проживания — осознание собственной возможности время от времени выпускать пар.
Мы с Шарлоттой пошлепали под дождем к банкомату.
— Сука! — сказала Шарлотта.
— Она не сука, — мрачно возразила я..
— А кто же она тогда? — удивилась Шарлотта.
— Она гребаная сука, — уточнила я.
Шарлотта, не разбирая дороги, топала по лужам и кричала:
— Сука, сука, сука, сука!
Неподалеку переходил дорогу какой-то мужик, выгуливавший собаку. Он внимательно посмотрел на
