– Может, выберешься на концерт в эту субботу? – пригласил он.
– Ой, нет, не могу, – с сожалением ответила Эшлин, искренне собираясь объяснить, что обещала посидеть с детьми подруги, но в последний момент удержалась. Пусть он подумает, что у нее есть своя жизнь.
– Ты уезжаешь на все праздники? – разочарованно протянул он.
– Нет, просто в субботу вечером занята.
– А я в воскресенье.
Разговор замер, а потом синхронно вспыхнул с новой силой.
– А что ты делаешь в понедельник? – спросил Маркус, и она в один голос с ним предложила:
– А в понедельник?
И хихикнула. Опять.
– Кажется, мы договорились, – сказал он. – Слушай, давай я звякну тебе в понедельник с утра – не слишком рано, – и мы условимся окончательно?
– Тогда и увидимся!
– Непременно, – с жаром заверил он.
Эшлин положила трубку.
– Боже мой, в понедельник я встречаюсь с Маркусом Валентайном!
От возбуждения ее трясло.
– Сто лет не ходила на свидания. После Фелима – ни к кому.
– Ну, довольна? – осведомилась Джой.
Эшлин осторожно кивнула. Теперь, когда он позвонил, ее мучил страх, не сорвется ли все снова.
– Вот и ладно, – распорядилась Джой, – давай тренироваться. Повторяй за мной: «О, Маркус! Маркус!»
Наутро, когда Эшлин пришла на работу, ее подозвала Лиза.
– Угадай, кто звонил мне вчера вечером?
Лицо у нее было воинственно-решительное, серые глаза горели торжеством.
– Маркус Валентайн?
– Совершенно верно, – подтвердила Лиза. – Маркус Валентайн.
– Неужели? – переспросила Эшлин. – Он и мне звонил.
От этих слов у Лизы открылся рот. Она-то считала победительницей себя.
– Когда вы встречаетесь? – поинтересовалась Эшлин.
– Как-нибудь на будущей неделе.
– Да? А я в понедельник вечером… Это раньше, – добавила она. Вдруг Лиза не поняла сразу.
И они обе, нахмурясь, уставились друг на дружку.
– Так что я победила! – продолжала Эшлин, сама не зная, что на нее нашло.
Обалдев, Лиза смотрела на Эшлин, на ее мягкое незапоминающееся лицо, на котором сейчас появилась некая определенность. Значит, ее обошли. К своему удивлению, ей стало весело, и она рассмеялась:
– Молодец!
Эшлин не сразу вникла в перемену настроения, но потом тоже начала хохотать. Какие же они обе дуры!
– Господи, Лиза, нам ведь от него нужно совсем не одно и то же, – расхрабрившись, выдавила Эшлин. – Чего вы-то беспокоитесь?
– Не знаю, – повела плечом Лиза. – Должно же быть у девушки какое-нибудь хобби.
28
В кабинетах «Рэндолф медиа» царило предотпускное настроение. Была пятница перед долгими, трехдневными выходными (праздник начала лета), вкупе с новостями о рекламе «Л'Ореаль», плюс отсутствие на рабочем месте Джека Дивайна, да еще кто-то вытащил из заначки ящик шампанского, предназначавшегося на призы для читательской викторины («Из какой области Франции происходит шампанское? Ответы отправляйте на открытках по адресу… Первый победитель получит дюжину лучшего…»).
Лиза посмотрела на шампанское, потом на часы – без четверти четыре – и на подчиненных. Последние три недели они вкалывали как заведенные, и первый номер «Колин» мало-помалу обретал приличный вид. Как руководитель Лиза понимала, сколь важно поддерживать моральный дух коллектива, да и, если уж совсем честно, сегодня вечером сама была не прочь выпить. Она громко, театрально откашлялась:
– Э-э-э… Не желает ли кто бокал шампанского?
И многозначительно кивнула на ящик с бутылками. На что она намекает, коллеги просекли в мгновение ока.
