повоспитываем…
– Ну, если ты так… Прости, Дилан. На самом деле мне очень хорошо сейчас. Просто замечательно.
Про Эшлин и Теда того же самого сказать было нельзя. Плакать после ухода родителей Крейг и Молли перестали далеко не сразу. В конце концов они, конечно, утешились, но только после того, как отвоевали право смотреть по телевизору мультфильм про русалочку, и Теду пришлось пропустить любимое шоу «Звезды в их глазах».
– А там сегодня такие гости, – горько сетовал он.
Чтобы как-то убить время, он с ревнивым восхищением пошел рыться в огромной коллекции компакт- дисков и кассет Дилана, громко восклицая при каждой редкой находке:
– Посмотри только! «Поймай огонь» Боба Марли в первом концертном исполнении! Вот гад везучий, где только достал!
Эшлин оставалась довольно равнодушна к его восторгам. Ох уж эти парни с их коллекциями записей. Вот и Фелим был в точности такой же.
– Ах ты, черт! – завопил Тед. – Первые два альбома «Пылающего копья»! Я думал, их, кроме Ямайки, нигде не найдешь.
– Дилан и Клода проводили на Ямайке медовый месяц, – объяснила Эшлин.
– Везет же некоторым…
В эти три слова Тед умудрился вместить целый океан тоски.
– Ух ты, полный Билли Холлидей с «Вэв», – восторженно прохрипел он. – Да где он все это берет? Я много лет искал!
Ага! – возрадовался он через минуту. – Вот она, постыдная тайна! Интересно, что делает в коллекции крутого парня альбом «Симпли Ред»? М-да, он упал в моих глазах…
– Должна тебя разочаровать: это диск Клоды, – с удовольствием сказала Эшлин.
У Теда вытянулось лицо:
– Клоде нравятся «Симпли Ред»?
– Во всяком случае, раньше нравились.
– Раньше – это простительно.
Тед облегченно вздохнул. Клода была для него богиней, но если б она сходила с ума от Мика Хакнелла, ему пришлось бы пересмотреть свои взгляды. Не может же быть у богини настолько дурной вкус?
Как только закончилась «Русалочка», Крейг и Молли громогласно потребовали, чтобы их развлекали. Тед попытался развеселить их своими шутками. Молли приказала ему уйти сейчас же, а Крейг заплакал. Тед переживал тяжело, особенно после того, как Эшлин до колик насмешила детей, то прячась, то показываясь из-за бумажного пакета.
– Засранцы мелкие, – бурчал он. – Десятки людей отдали бы правую руку, чтобы послушать мои шутки.
– Они ведь еще маленькие!
Крейг пристал к Эшлин, требуя лимонад, а когда лимонад не появился немедленно, опять разревелся.
– Паршивец балованный, – возмутился Тед.
– Нет, он не такой.
– А вот и да. Жил бы он в Бангладеш, работал бы по восемнадцать часов в день в какой-нибудь лавчонке… Тогда ему было бы о чем плакать, – мрачно заявил Тед.
Вечер тянулся бесконечно долго. Эшлин и Теду приходилось без остановки смешить детей, рассказывать им сказки, кормить конфетами, тормошить, поить лимонадом, кидаться машинками, играть в футбол куклой Барби и десятки раз «на бис» прятать руку в рукаве.
– Куда делась Моллина ручка? – устало мямлил Тед, когда Молли в миллионный раз подряд радостно втягивала руку в рукав. – Ой, какой кошмар! У Молли нет больше ручки. Кто-то ее украл.
Молли торжествующе высовывала из рукава руку.
– Батюшки, – цедил сквозь зубы Тед, – какая неожиданность! Вот она, нашлась! Куда пропала Моллина рука?
Пришло время укладывать детей спать, но разложить их по кроваткам и удержать там оказалось все равно, что пробовать гвоздями прибить желе к стенке.
– Если не ляжете спать, придет бука и заберет вас, – пригрозил Тед.
– Буки нет, – уверенно возразил Крейг. – Мама сказала.
Тед задумался. Чем же напугать мальчишку?
– Тогда, если не ляжете спать, придет Мик Хакнелл и заберет вас.
– Это кто?
– Сейчас покажу. – Тед скатился вниз по лестнице, схватил диск и в три прыжка вернулся назад. – Вот Мик Хакнелл.
Эшлин наслаждалась долгожданным покоем в гостиной, внизу. Вдруг прямо над ее головой раздались кошмарные, нечеловеческие вопли, а секунду спустя, пряча глаза, с виноватым видом вошел Тед.
