На помощь ей кинулись Михаил и Кеша. Причем Михаил ревниво отталкивал желающего помочь Кешу. И бормотал разную ласковую чепуху. Раньше подруги слышали от Михаила такие слова, только когда он обращался к своей Клюшке.
Что же, хоть в одном тетю Женю можно было поздравить. Она определенно заняла важное место в сердце Михаила. Может быть, даже потеснив там Клюшку. Но тете Жене было не до амурных побед. Она пришла в себя неожиданно быстро. Открыла глаза, обвела ими всех собравшихся и четким ясным голосом произнесла:
— Не трогайте моего сына! Не трогайте. Он ни в чем не виноват!
— Уважаемая, — с раздражением обратился к ней следователь, — я вас понимаю. Вы — мать. Но вы не можете знать, виновен ваш сын или нет.
— А я знаю!
— Это будет решать следствие.
— Нет, не следствие, а я!
— Почему вы?
— Потому что это я! Я все сделала!
— Что именно?
— Это я их убила! Светку и Виктора!
— Зачем? — только и нашелся что пробормотать следователь.
— Из мести! — твердо произнесла Евгения Валентиновна. — Эти двое… они оскорбили моего сына. И я их убила!
После этого ошеломляющего признания в комнате воцарилась гробовая тишина.
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
Следующий день принес подругам одни волнения. Тетя Женя была арестована и уже настрочила свое признание. Валя по-прежнему находился в бегах. Никто не снимал с него подозрений, так как вина тети Жени еще не была доказана. Но она упорно стояла на своем:
— Я ненавидела Светку за ту власть, которую она обрела над моим сыном. И за то, как она этой властью пользовалась.
И иногда принималась плакать.
— Мой бедный мальчик! Если бы вы знали, как невыносимо матери видеть свое дитя страдающим. А Валя страдал! Он так любил Свету. А она… Она была настоящим исчадием ада! Она изменяла моему мальчику! Позорила его! И ничуть не стеснялась посторонних. Она совершенно не думала о том, что люди станут говорить о моем сыне.
А дальше следовало очередное признание в убийстве:
— Я не могла терпеть это дальше. И убила мерзавку. И ее любовника тоже убила! Чтобы знал, как наставлять рога моему сыну!
Следователь пытался повлиять на нее.
— Вот вы вроде бы взрослая, самостоятельная женщина. Неужели вы не подумали, что каждый человек сам строит свою жизнь. Если вашего сына устраивали его отношения с покойной, то какое право вмешиваться вы имели?
— Сразу видно, что у вас нет сына!
— Нету. У меня дочь.
— Наверное, маленькая!
— Семь лет.
— Вот именно. И я уверена, что вы решаете за нее, в чем ей ходить, с кем дружить и какую школу посещать.
— Вообще-то этим занимается моя жена, — смутился следователь. — Но вы правы. Разумеется, мы контролируем нашего ребенка. Но это для ее же пользы!
— И я тоже! Я тоже сделала это для пользы моего сына! Он похудел, осунулся и все время выглядел несчастным, когда связался с этой Светланой! Я же все видела! Он бы погиб, останься эта девица с ним. Или, во всяком случае, заболел бы!
В общем, Евгения Валентиновна написала подробное признание своей вины. Единственное, что она обходила молчанием в своей исповеди, было то, где и у кого она раздобыла столь странное орудие убийства.
— Нашла, — твердила она на все вопросы следователя. — Уже давно. Копалась в земле и нашла.
Следователь протоколировал ее слова и потирал руки. Надо же, как быстро и легко раскрылось это запутанное дело. Оказывается, всему виной была материнская любовь. Ослепленная ею женщина совершила ужасное преступление, искренне считая, что защищает своего сына. И кого тут винить? Ее сына? Несостоявшуюся невестку? Ее любовника? Нет, все же вина лежала на самой тете Жене, которой не удалось справиться со своими чувствами.
— Но вы понимаете, что ваш сын никогда не простит вам этого?
— Я сделала то, что должна была сделать!
И все. Больше ничего от Евгении Валентиновны следователю выяснить не удалось. В своем поступке она не раскаивалась. И даже твердила, что, повторись ситуация снова, она бы поступила точно так же.
Обо всем этом подруги узнали от самого следователя. Так как их вызвали в отделение для дачи свидетельских показаний по поводу вчерашнего купания Вали на Мутном озере.
— Как вам показалось, он нырял в определенном месте?
— Ну да. Нырнул, а обратно вынырнул уже со свертком.
— Он знал, где искать?
— Наверное.
— Могло это быть простой случайностью?
Но подруги считали, что случайно темной ночью на озеро с маской не ездят. Ездят с какой-то точной целью.
— Что же, — вздохнул следователь, — так и запишем.
Так как убийца был найден, то все, кто был на Валиной даче, смогли наконец вернуться в город к своему привычному образу жизни. Это было настоящее счастье. И только одно смущало и тревожило друзей. Валя до сих пор не объявился. Больше всех возмущался этим обстоятельством Сергей.
— Он что, не знает, что его мать арестовали?! Уже сутки почти прошли. И где он болтается? Девчонки, вы с ним дружили больше остальных. Если этот тип объявится, дайте мне знать.
— Ладно. А зачем?
— Объясню ему, что мать у него одна. И даже если она оступилась и была не права, то нельзя от нее за это отворачиваться. В конце концов, она пошла на эти убийства только из любви к Вальке! Он должен это понять. И простить ее!
Он так пристал к ним, что подруги пообещали сообщить, едва только Валя появится.
— Пусть передачи ей носит. И адвокат ей нужен.
— Пусть. Нужен.
И тут неожиданно вперед выступил Михаил.
— Я займусь адвокатом для Жени, — заявил он.
— Вы?!
— А что тут такого? Она помогла мне и Клюшке. Дала нам кров и приют. Теперь моя очередь помочь ей. Именно для этого и нужны друзья, не так ли?
— Так.
— Вот и договорились. У меня есть знакомый адвокат. Если что-то можно сделать, он сделает.
— Да, но деньги, — пробормотал Сергей. — Кто будет за это платить?
— Я заплачу, — спокойно произнес Михаил. — Пусть вас это не тревожит.
И, повернувшись к подругам, добавил:
