думал. Нет, в самом деле было бы безумием оставлять ценную вещь у тебя в квартире. Тут же какой-то проходной двор! Одну картину уже у тебя поперли. Хорошо, что она ни копья ни стоила. Но ведь сегодня могли с...ть действительно ценную вещь!
Подруги слушали и удивлялись. Как изменилась речь Надира! Откуда взялись все эти приблатненные выражения и словечки? Да еще и ругается. Полно, Надир ли это? Или они просто принимали за порядочного человека отъявленного мерзавца? Инна слушала и изумлялась. Но Мариша, судя по всему, была подкована чуть лучше.
– Скажи, Надир, – внезапно произнесла она. – А откуда тебе известно, что моя картина ничего не стоила? Ты что, носил ее оценщику?
Глаза Надира забегали. Но затем он резко перешел в атаку.
– На что ты снова намекаешь?! – вознегодовал он и даже приподнялся с табуретки. – Просто я видел ее у тебя на стене. И могу заявить, что эта мазня не стоит и гроша ломанного!
– Зачем же ее тогда украли?
– Откуда мне знать? – раздраженно произнес Надир. – Слушай, я тут не в бирюльки с тобой играть приехал. Мчался с другого конца города, устал, а ты тут задаешь какие-то нелепые вопросы.
– Вполне нормальные вопросы. А ответь тогда на другой вопрос.
– Ну?
– Откуда ты знаешь, что Анькина статуэтка в самом деле дорого стоит? Тебе кто об этом доложил? Тот антиквар, у которого Гера ее купил?
Надир зло взглянул на девушку. Маска приветливого благородства, человека, примчавшегося на помощь подругам, таяла на нем, как сахарная пудра в воде.
– Где та статуэтка, которую дала тебя Аня? – отчетливо произнес Надир.
– А ее тут нет.
– Как нет?
– Так нет. Это была ловушка, – насмешливо сказала Мариша. – И ты, дорогой Надир, в нее с легкостью угодил.
Бац! И с лица Надира слетели последние крупинки доброжелательности. Его прямо перекосило от злости. Инна смотрела и восхищалась отвагой подруги. Как она разделала Надира! Прямо как орех! Крак! И он раскололся! Но восхищалась Инна не долго. Только до того момента, когда в руках адвоката внезапно появился пистолет. И он направил оружие в сторону подруг.
Тут восхищение тем, как Мариша ведет свои дела, стало в Инне стремительно рассасываться.
Глава двадцать первая
Пистолет в руках Надира слегка подрагивал, выдавая охватившее его негодование. Трудно сказать, что больше всего его разозлило. То, что его обманули, или то, что его обманули те, кого он сам надеялся легко обвести вокруг пальца. Да еще женщины! Ай, какой позор на весь наш большой аул!
– Девочки, – произнес Надир, явно стараясь говорить спокойно, но это у него плохо получалось. – Я ведь правда не желаю вам зла. Отдайте мне эту проклятую статуэтку. И расстанемся с вами по-хорошему. Мариша!
– По-хорошему, боюсь, не получится. У меня ее нет.
– Поедем к Ане и заберем!
– У Ани ее тоже нет! На самом деле Гера отдал ее на сохранение своей приемной сестре. А ее дома сейчас нет.
– Где же она? – развеселился Надир. – Ночь на дворе! Все порядочные девушки дома спят. Собирайтесь, девочки. Поедем!
И палец легко лег на курок, слегка надавив на него. Впечатлительная Инна тут же помчалась надевать туфли. И потащила за собой слегка растерянную Маришу.
– Все идет не совсем по плану, – бормотала та. – Не знаю, где я ошиблась?
Они выскочили из квартиры первыми. Надир двигался следом. Благодаря этому у подруг была возможность обменяться еще парой-тройкой фраз.
– Ты знаешь, где живет Этна?
– Нет.
– Тогда куда ты собираешься везти Надира?
– Надеюсь, что никуда его везти и не придется. Иначе нам придется туго.
И прежде чем ошеломленная Инна успела ей что-нибудь сказать, Мариша поспешила вперед. На лестничной площадке было темно. Кто-то выкрутил лампочку. Но не успела Мариша удивиться тому, что в их приличном доме поселились вандалы, как получила тычок в спину.
Надир тоже покинул квартиру, двигаясь сразу за подругами. Но едва он переступил порог, как внезапно с двух сторон к нему кинулись чьи-то тени. Надир взмахнул оружием, и из него вырвался столп огня. Во всяком случае подругам показалось именно так. Они заверещали и рухнули на пол, прикрывая головы. Но второго выстрела не последовало. А с того места, где только что стоял Надир, раздавались проклятия и чьи-то сдавленные крики.
– Кто там? – едва слышно прошептала Инна.
Мариша вгляделась в темноту. Но копошащиеся силуэты были ей незнакомы. И тут на лестнице неожиданно вспыхнул свет. А возле подруг раздался знакомый женский голос.
– Вставайте, лежебоки. Опасности для вас уже нет.
Подруги сконфуженно вскочили, отряхивая одежду. Перед ними, улыбаясь, стояла Этна.
– Поздравляю! – произнесла она, и улыбка на ее лице стала еще шире. – Вы помогли поймать последнюю троицу преступной банды. Один тут и еще двое внизу!
– Этна, это они грабили подружек Герасима?
– Они, – кивнула Этна. – И, кстати говоря, не только подружек Геры. Но и всех, кому, как они знали, он мог оставить на сохранение те предметы антиквариата, которые покупал.
– На ворованные у нас деньги! – выкрикнул Надир. – Так что мы не крали! Мы возвращали себе свое!
Этна и глазом не моргнула. Кажется, ее подобная постановка вопроса не смущала. Вор есть вор. И преступник должен понести наказание.
– А вам огромное спасибо, – тепло произнесла Этна, обращаясь к подругам. – Честное слово, вы, девчонки, просто молодцы!
Подруги даже расчувствовались. Их так редко хвалили. Обычно все больше ругали, запирали и пугали разводом. Так что в кои-то веки услышав похвалу в адрес своей деятельности, они расцвели. И как это они могли думать, что Этна холодная? И вовсе это не так. Она очень даже милая и славная.
А Этна неожиданно добавила:
– Не хотите к нам пойти работать?
– Нет уж! – содрогнулась Инна. – Все эти перестрелки, бандиты и трупы – это не по мне!
Мариша молчала. Но тоже склонялась к отказу.
– Как знаете, – усмехнулась Этна. – Но если что, вдруг передумаете, то мое предложение остается в силе.
И она погнала арестованного Надира вниз, где его уже ждали сообщники с закованными в стальные браслеты руками.
Но если кто думает, что на этом история эта для подруг и закончилась, то здорово ошибается. Продолжение у нее было самое неожиданное. Но наступило оно только спустя почти полгода. А пока что подруг главным образом интересовало, удастся ли Феликсу найти своего приемного брата – Платона. И если удастся, то хватит ли у него сил и духу, чтобы передать настоящего убийцу Геры в руки правосудия.
Однако и до этого было еще далеко. Сначала подруг поджидал один неожиданный и одновременно приятный сюрприз. На следующий же день им позвонили. Верней, звонок пришел на трубку Инны.
– Привет, – произнес приятный мужской голос.
Голос был Инне откуда-то знаком. Но она никак не могла догадаться, откуда. У нее мелькнула мысль, что это звонит ей ее родной муж, голос которого она за столько времени просто забыла. Но нет, у мужа голос был ниже.
– Привет, – повторил мужчина. – Это Митя.
– Ах, Митя! Да! Конечно, узнала! Как дела?
На самом деле Инна понятия не имела, что за Митя ей звонит. И потому следующая фраза собеседника ничуть ее не порадовала.
– А мы их все-таки поймали!
– Кого?
– Воров тех! Просидели с Вованом в засаде у дома целых двое суток, но все-таки сцапали их!
Инна наконец догадалась, что ей звонит Митя – племянник Домны Михайловны. И от души порадовалась успехам парня.
– Поздравляю!
– Да, спасибо. Только что-то у нас не складывается.
– Что такое?
– Да воры эти, не похожи они на ваших. Ну, на тех, кого вы описали.
– В самом деле? – пробормотала Инна.
И почему это ее совсем не удивляет?
– Один из них в самом деле толстяк, – продолжал говорить Митя, – но он при этом еще и брюнет. А рыжий – он оказался высоким и тощим. Может быть, вы перепутали?
– Конечно, – с облегчением заверила его Инна. – Перепутали. А сами воры что говорят?
– Ну что? Отпираются от того, что были уже в этом доме один раз и чуть его не спалили. Да какая разница? Мы их сцапали, когда они телевизор уже выносили.
– Тогда в самом деле все равно, как они выглядят. Верно?
Разумеется, так оно и было. И звонил Митя вовсе не потому, что хотел похвастаться. То есть и это тоже. Но главное – ему просто не терпелось снова увидеться с Инной. Он ей так и заявил.
– М-м-м, – протянула очень довольная Инна. – Может быть, потом. Я еще не знаю.
Кавалер начал настаивать. Но Инна так быстро сдаваться не собиралась. Нет уж, коли у нее завелся поклонник, она его сначала помучает. По полной Маришиной десятибалльной системе. Ведь на Надире она, эта система, себя оправдала в полной мере. Он набрал всего девять баллов, не хватало одного решающего.
– И ничего, что он их потом все разом стремительно потерял, – говорила Инна подруге. – Главное, что ничего непоправимого у вас с ним не произошло. А то пришлось бы теперь тебе ему передачи в тюрьму таскать. Как верной подруге.
Но всласть обсудить эту тему они не успели. Потому что снова раздался звонок. На этот раз звонок был в дверь. А следом за ним ворвалась в квартиру и рыдающая Анька. Лицо у нее от слез сплошь покраснело от слез. Нос увеличился почти в два раза, а глаза, напротив, уменьшились. И за что женщинам вечно такая несправедливость? Почему никогда наоборот не бывает? Чтобы нос маленький, а глаза ого-го!
– Все кончено! – упоенно рыдала тем временем Анька, упав на кстати подвернувшееся ей кресло, где только что
