Кира передала разговор с гадалкой. – Будь это иначе, не стала бы умолять эту Клару погадать на его судьбу.
Вскоре после этого из поселка вернулся Глеб в подавленно-смятенном настроении и с весьма странным набором продуктов. Больше всего подруг, которые разбирали сваленные Глебом на кухне пакеты, удивил шампунь для сухих и ломких волос. Стоил он, судя по невзрачной этикетке и унылой прозрачной бутылочке, какие-то копейки.
Скажите на милость, зачем его покупать, если в доме имелся целый арсенал лучших косметических средств по уходу за кожей лица и волосами?
– Маша была большой охотницей до всякой ухаживающей косметики, – поделилась с подругами Оксана. – Стоило в рекламе мелькнуть какой-то новинке, она уже требовала, чтобы муж ей купил. И он покупал. Даже если она потом его и не использовала.
Подруги кивнули. Они и сами успели заметить, что уж чем-чем, а недостатком косметики обитатели этого дома обижены не были.
– Глеб вообще в последние дни какой-то странный, – пожаловалась подругам Оксана, с некоторым изумлением извлекая из принесенных мужем покупок целлофановый пакет импортной и какой-то очень уж невзрачной картошки.
И отложив со вздохом убогий пакетик в угол, где находился короб с отличной, еще пахнущей холодом погреба деревенской картошкой, Оксана добавила:
– Наверное, все эти события на него дурно повлияли. Глеб просто сам не свой. Места себе не находит. А прошлую ночь так вообще не спал.
– А что делал? – вырвалось у Киры.
– Ходил, курил, думал, – сказала Оксана. – А о чем, так мне у него и не удалось выведать.
Но в это время на кухне появился Глеб. И поэтому подруги ушли, оставив Оксану с ее мужем, который был в весьма мрачном расположении духа. И в ответ на вопрос Оксаны, кому он купил шампунь, злобно огрызнулся:
– Купил и купил! Тебе что, жалко? Машину буду им мыть! Чего пристала?
Оксана ахнула, и ее глаза наполнились слезами. Глеб буркнул что-то невразумительное и с угрюмым видом забился в угол.
Но у подруг было о чем подумать и помимо дурного настроения Глеба. Они вышли в сад и устроились в миленькой деревянной беседке с резными перилами и гамаком. Его быстренько узурпировала Леся. Кире пришлось довольствоваться деревянной лавочкой с неудобно изогнутой спинкой. Но она даже не обратила внимания на то, как скверно ей сидеть. Все ее мысли были заняты другим.
– Итак, теперь мы с тобой точно знаем, что Фёкла похищала ребенка, не имея никаких сообщников, – сказала Кира. – Те двое оборванцев, с которыми она познакомилась на трассе, а потом и подралась и которых мы приняли за ее сообщников, на самом деле не являлись таковыми.
– По крайней мере, до того момента, когда они к ней подсели в кафе на трассе, – сказала Леся.
– Значит, из этого дома Фёкла увезла ребенка... – все так же задумчиво произнесла Кира и вдруг встрепенулась: – Минуточку! А на чем же это она его увезла? У нее что, была машина?
Леся затрепыхалась, пытаясь выскочить из гамака, чтобы немедленно бежать и выяснять, что там было с машиной. Гамак от ее усилий раскачивался все сильней, не желая отпускать гостью. В конце концов он совершенно закрутился, и Леся с грохотом вывалилась на дощатый пол беседки.
– О-хо-хо! – ошеломленно пробормотала она, по частям поднимая себя с пола.
– Надо же так громыхнуться! – раздался неподалеку голос Виктора.
Подруги выглянули из беседки и обнаружили его стоящим на газоне и с интересом наблюдающим за телодвижениями девушки. Ну что за дом! Нигде невозможно уединиться!
– Неуклюжая ты, – невозмутимо констатировал Виктор, глядя на Лесю. – Это же умудриться надо!
Леся открыла рот, чтобы посоветовать ему не соваться не в свое дело. Но передумала. Она хотела бежать, искать кого-то из домашних, выяснять у них, как и на чем удрала Фёкла с младенцем? А теперь и бежать никуда не надо! Вот он – потенциальный свидетель. Сам явился.
– Словно по заказу, – шепнула Кира, в голове которой мелькнули такие же мысли.
И уже гораздо громче и обращаясь к Виктору, она сказала:
– А мы вот тут с подругой думали, как же это Фёкла умудрилась из дома слинять? Неужели пешком?
– Лес же вокруг, – добавила Леся. – Как она не побоялась?
Виктор пожал плечами.
– Может быть, дурная была совсем или ее ждал кто- то, – предположил он. – Наверняка ждал. Те самые два типа, которые потом уже у вас ребенка во второй раз украли.
– Они не могли, – покачала головой Леся. – Они с Фёклой уже поздней познакомились.
– Тогда не знаю, – задумчиво почесав в затылке, признался Виктор. – Но все наши машины как в гараже с вечера стояли, так и утром, когда обнаружилась пропажа Илюши и его няньки, там были. Я проверял.
И сделав это заявление, он утерял к подругам всякий интерес и неторопливо побрел дальше.
– Пошли в гараж, – сказала Кира. – Посмотрим.
В гараже обнаружился тот самый темно-серый джип, на котором они первый раз увидели Свету, ездившую за покупками. Он был куплен Олегом Сафроновичем для общего пользования. И предназначался главным образом для поездок за покупками. У самого Олега Сафроновича была «Ауди». А Глеб с Оксаной приехали на «Мицубиси» со слегка помятым крылом. Виктор ездил на «семерке». А у Тимофея и Виолетты Викторовны машин не было вовсе.
– Да нет, – покачала головой Кира. – Даже если в доме и есть зачинщик, кто подговорил Фёклу на кражу младенца, то он не сумел бы вывезти женщину и ребенка отсюда на машине.
В самом деле, гараж хоть и находился в отдалении от дома и выходил прямо на дорогу, но все равно шум двигателя должны были услышать все обитатели. Незаметно уехать на машине, да еще поздно вечером из этого уединенного дома было решительно невозможно.
– Выходит, она в самом деле ушла пешком, – пробормотала Кира. – Очень странно. И как это она не побоялась заблудиться? Да и вообще?
Но подумать об этом у подруг не хватило времени. Потому что как раз в этот самый момент неподалеку от них раздался громкий женский крик. Подруги вздрогнули и кинулись туда. События последних дней как-то приучили их к оперативности.
Глава одиннадцатая
Кричала Виолетта Викторовна. Верней, сейчас она уже не кричала, а полулежала на руках у явно смущенного этим обстоятельством Коли.
– Вы уже вернулись? – воскликнула Кира. – Нашли его, да?
– А что с ней-то случилось? – указывая на слабо стонущую Виолетту Викторовну, спросила Леся.
– Не знаю я, – откровенно признался Коля. – Слушайте, да возьмет у меня кто-нибудь старушку?
Этот вопрос был обращен, само собой, не к подругам. А к подоспевшим Тимофею и Виктору.
Им Коля и передал пожилую женщину, так сказать, с рук на руки. И после этого с явным облегчением вздохнул.
– Не знаю я, чего она так разволновалась, – произнес он уже громче. – Ну, сказал я ей, что нашли мы того уголовника не в лучшем виде. Так чего ей так убиваться? Не родня он ей, чай.
– Погоди, погоди! – остановила его Кира. – Что это значит, не в лучшем виде?
– А то и значит! – хмуро произнес Коля. – Повесился он!
– Как? – ахнули подруги от очередной трагедии. – Как повесился?
– На суку, – прояснил им Коля. – В лесу.
– Насмерть? – пискнула Леся.
– Естественно, насмерть!
– А веревку где взял? – машинально ляпнула Кира и тут же прикусила язык.
Но против ожидания Коля на нее не разозлился.
– Он на своей рубашке повесился, – сказал он. – Не на веревке.
И Кира очень пожалела, что вылезла со своим вопросом. От представившейся картины ее слегка замутило.
– А вообще-то вы, девушки, правы, что интересуетесь, – с задумчивым видом произнес Коля, не обращая внимания на побледневшие веснушки на носу у Киры. – Имелась у него в хозяйстве веревка. И совсем неплохая.
И покачав головой, Коля добавил:
– В самом деле как-то странно, что он ею не воспользовался.
– В каком еще хозяйстве? – окончательно оторопели все от его слов. – Он же беглый был! Беглый преступник!
– Так он сбежал уж месяц назад, – сказал Коля. – И видимо, все это время тут под боком у сестры скрывался. Она ему, я уверен, эту заброшенную избушку и присмотрела. А он ее в порядок привел. У него, чтобы вы знали, там в лесу целое логово было. И вещи имелись, которые по хозяйству нужны.
– Какая еще избушка? – в отчаянии пропищала Леся. – Кто это ему построил?
– Избушка там в лесу давно заброшенной стояла, – объяснил Коля. – Кстати, она совсем неподалеку находится от того ивняка, где вы его сестру нашли. Так что факт, это к нему она шла. В смысле, когда преступник на нее напал и ножом в спину ударил. Хотя теперь уж и не знаю, кто это такой был.
– Как это так? – заволновались подруги. – Она же сама сказала, что брат это был. Вова!
– Может быть, действительно сам Пасечник ее ножом и пырнул, – ответил им Коля. – Тем более что дополнительные факты выяснились. Но все равно для полной ясности надо ждать, когда потерпевшая в себя придет.
Но сейчас подруг больше интересовало все, что было связано со смертью Пасечника.
– Так ты что, думаешь, он от угрызений совести повесился? – спросила у опера Кира.
– Ясное дело, – вздохнул тот.
– А что за дополнительные факты?
– Так он и письмо предсмертное оставил на березе, – ответил Коля.
Леся тихо ахнула. А перед мысленным взором Киры предстала такая картинка. Могучая старая береза, на ней, запутавшись в собственной рубашке, висит Пасечник, а рядом с ним на сучок наколото письмо. В конверте и с маркой. Все как полагается. Киру замутило еще сильней.
Но на самом деле все оказалось не так. Письмо было просто вырезано Пасечником на стволе березы. Брат обращался к своей
