Георг молча пожал плечами, показывая, что обсуждать такие темы ниже его достоинства.
– Мариша, а золото старика в самом деле в земле возле дома Плаховых? – поинтересовался Прапор, глаза которого теперь горели, как два прожектора.
Наверное, он уже подсчитывал, насколько разбогатеет теперь, раз Виктор и Любка погибли, а Любима и Георг вряд ли в ближайшее время смогут претендовать на свою долю клада. Одного точно посадят за преднамеренную попытку убийства, а может быть, если Раиса Захарьевна не выживет, то и за убийство. Да и вторая вряд ли избежит наказания. Если даже Любима лично своими руками никого и не убила, то была пособнийцей брата. Митька тоже явно сходил с пробега. Вроде бы для Прапора все складывалось прекрасно.
– Так что, золото там? – повторил свой вопрос Прапор.
От волнения он даже переминался с ноги на ногу, словно собирался прямо сейчас с места в карьер мчаться в Верхний Бор и перелопачивать там участок в поисках драгоценного металла. Надо же, они собирались искать клад в развалинах усадьбы, а он лежал под самым их носом. Вот ведь удача так удача! Но Мариша его разочаровала.
– Думаю, что золото уже давно переехало в другое место, – сказала она. – Иначе Любима никогда бы не позволила Виктору отступиться от дома. Ведь вам был нужен этот дом и земля, так? – обратилась она к Георгу. – Вы и с Любкой поэтому закрутили роман.
– А какая еще у меня могла быть причина заинтересоваться этой примитивной девицей? – пожал плечами Георг. – Любима и уговорила меня заняться ею. Разумеется, я послушался, она была кругом права. У нас с Любимой и в самом деле не было другого выхода. Свою роль она играла мастерски. Виктор так и не усомнился, что она вернулась к нему исключительно из-за безумной любви, над которой не властно даже время.
– Может быть, расскажете уж, как вы узнали, что золото вашего предка оказалась у Плаховых? – предложила Мариша, стараясь не обращать внимания на презрительный тон, каким говорил о покойнике Георг.
Тот мрачно глянул на нее, словно намереваясь отказать, но затем неожиданно передумал.
– Что же, – отозвался он. – Пожалуй, расскажу. Не хочу, чтобы вы думали о нас с Любимой хуже, чем мы есть на самом деле.
И, задумчиво глянув вверх, он начал свой рассказ:
– Я знал Любиму почти с самого ее рождения, и мне кажется, что полюбил ее тогда же, с той самой минуты, когда увидел в первый раз. Но я всегда считал ее своей сестрой и как мог боролся со своим чувством, уговаривая себя, что между нами не может быть ничего плотского. Потом она мне призналась, что чувствовала то же самое по отношению ко мне.
– Господи, до чего трогательно, – снова расчувствовалась добрая Катька.
– Прямо Шекспир и Морис Дрюон в одном флаконе, – хмыкнул приземленный Прапор.
Георг кинул на него хмурый взгляд и в сентиментальность больше не ударялся, грубый Прапор совершенно разочаровал его как слушатель. И дальше Георг вел свой рассказ лаконично и сухо. Разумеется, он и его сестра отлично знали все об убийце их родни – Плахове. Бабушка Нюта, единственная из семьи Саниных, кому удалось выжить в ту ужасную ночь, когда семейное гнездо превратилось в руины, сумела внушить своим детям и внукам мысль о мести. И это несмотря на то, что сама она спаслась исключительно благодаря прадеду Виктора, который пожалел свою юношескую любовь и тайком вывел из горящего дома. Однако если когда-то Нюта и была влюблена в своего деревенского поклонника, то со временем это чувство полностью в ней переродилось, от любви до ненависти – один шаг. И никакой признательности Нюта к своему спасителю не чувствовала. Напротив, от этого, как она считала, унижения ее ненависть ко всем Плаховым разгорелась еще сильней.
– Но вот сам прадед Виктора остался верен юношескому чувству. Он любил Анну всю жизнь. И хотя потом женился на какой-то крестьянке, завел кучу детей и тихо скончался в окружении многочисленных внуков, но свой долг по отношению к Нюте выполнил.
– Долг? – переспросила Мариша. – И в чем он был?
– Перед смертью старик прислал ей письмо, в котором подробно описал, где и в каком месте он спрятал то золото, которое принадлежало нашей семье, – ответил ей Георг. – Но бабушка Нюта слишком ненавидела этого человека. Его письмо она отшвырнула прочь, даже не читая.
– И что с ним было потом?
– Лично я этого не могу точно знать, – ответил Георг. – Бабушки Нюты и тех дней я не помню совершенно. Но думаю, что ее дети бросили это письмо вместе с другим хламом в угол, а потом снесли на чердак. Во всяком случае, именно там и нашел его я много лет спустя, разбирая старье на чердаке родительского дома. Разумеется, я не испытывал таких сильных чувств к старику Плахову. И не удержался, прочитав письмо старого злодея от корки до корки.
Прочитав его, Георг неожиданно понял, что судьба послала ему тот самый шанс разбогатеть, который бывает лишь раз в жизни. Всего-то и нужно было, что похозяйничать на участке Виктора и взять принадлежавшее ему по праву. Но как это сделать? Копать тайком, по ночам? Но соседи обязательно доложили бы Виктору, что у него на участке кто-то затеял раскопки. А прадед Виктора в своем письме уделил слишком много слов излиянию своих чувств к Нюте, а вот на описание места, где он спрятал клад, его уже не хватило. Из письма Георг понял, что клад находится у старого дома. Но с какой именно стороны – это было не очень ясно.
– Значит, Плахов лишил своих родных детей и внуков огромных денег ради какой-то Нюты, пусть даже он и любил ее когда-то? – изумился Прапор.
– К старости людей начинает мучить страх перед тем, что им вскоре придется держать ответ перед Создателем за те преступления, которые они совершали при жизни, – ответил Георг. – Плахов не был исключением. Он считал, что, отдав золото Нюте, загладит таким образом свою вину перед ее отцом и сестрой. К тому же он считал, что на золоте в самом деле лежит проклятие. И хотел от него избавиться. Он так и не рассказал никому об этом украденном богатстве.
– Почему?
– Боялся, – пожал плечами Георг. – Узнай жена и дети о спрятанном кладе, они могли не удержаться, отрыть его и начать тратить. А если бы по деревне пошел слух, что Плаховы живут не по средствам, тут же вспомнили бы эту давнюю историю с кладом. И Плаховым бы не поздоровилось. Советская власть живо расправилась бы с ними. Поэтому старик так и умер, сообщив о спрятанном золоте только одному человеку – своей обожаемой Нюте.
– Но добраться до золота вы не могли? – спросила Катя.
– Не мог, но тут судьба подарила мне второй шанс, – произнес Георг. – И я усмотрел в этом знамение. Моя пропавшая много лет назад любимая сестра неожиданно объявилась. И это случилось буквально на другой день после того, как я нашел письмо. Сами понимаете, как я должен был реагировать на подобные совпадения.
– Значит, Любима в самом деле позвонила вам, еще живя у баптистов?
– Да, – кивнул Георг. – Она просила, чтобы я забрал ее от этих людей, к которым она попала, потеряв память. А когда память к ней вернулась, она обратилась ко мне за помощью.
Разумеется, Георг увез бы домой сестру в любом случае. Но сейчас он буквально полетел за ней. И дело было не только в любви к ней. Георг надеялся наконец реализовать редкий шанс – вернуть состояние семьи законным наследникам. Любиме нужно было всего лишь вернуться к Виктору и заставить его вспомнить прежнюю любовь.
– Постойте! – остановила его Мариша. – Выходит, что Любима, когда двадцать лет назад выходила замуж за Виктора, уже знала, кто он такой? Знала, что он Плахов и правнук убийцы, проклятого вашей семьей?
– Конечно, – фыркнул Георг. – Иначе разве она вышла бы замуж за такого человека? Это был ее способ проникнуть в семью Плаховых. И уничтожить их всех. До единого!
– Но ее сын... – растерянно произнесла Мариша. – Он ведь тоже Плахов?
– Он носит другую фамилию, – с непостижимой мужской логикой произнес Георг. – И никогда не узнает, кто его настоящие родители. Он не в счет. В любом случае я не воюю с больными и убогими. У нас с Любимой был противник посерьезней.
