– Да на моих глазах это случилось. Остановилась возле нас машина, выскочил из нее мужчина. Инне пистолет к голове приставил и велел моему сыночку в машину тоже садиться. Мой сыночек даже возразить не посмел. Видно, боялся, что Инночке голову снесут. Да я не из робкого десятка. Бросилась на мужика. Отбила сыночку. Только на девушку мне уж сил не хватило. Увез ее мерзавец. Запихнул в машину, по голове врезал, а нам велел ждать звонка и в милицию не обращаться. После этого сел в машину и укатил.
– И когда это произошло? – севшим до хрипоты голосом спросила я.
Вокруг меня уже столпились все, дергали за одежду, немедленно желая знать, в чем дело.
– Утром. Вышли из дома мы втроем. Погода была чудесная. Мы решили прогуляться немного. Машина у сыночки моего в гараже стоит, а гараж недалеко от дома. Метров сто. Вот к нему мы и шли, да только не дошли-и-и.
– И с тех пор какие-нибудь новости об Инне есть? – спросила я.
– Нет, – сказала Анжелика Ивановна. – Ничего не слышно. Чует мое сердце, что не видать мне мою невестушку больше-е-е. А так уж я к ней привязалась, что и сказать нельзя! – зарыдала негодяйка.
– Инну похитил какой-то мужчина, – повесив трубку, сказала я. – Сегодня утром.
– Боже мой! – простонала Юля. – А ведь я ее предупреждала, чтобы была осторожней. Еще после того случая на стройке предупреждала.
– Ну, при чем тут это, – сказала я.
– Очень даже при чем, – возразила Юля. – Потому что мы потом в милицию с девчонками пошли. Ну чтобы про маньяка сообщить. Там нас, конечно, приняли, только сказали, что мы первые к ним с такой жалобой пришли. Нигде в городе похожих случаев больше не отмечено. Чтобы на стройку заманивать под идиотским предлогом. И вообще времени на то, чтобы снять со своих жертв обувь, маньяки обычно не тратят. Одежду лишнюю срывают – и вперед. Так что вполне возможно, что Инну вовсе не изнасиловать в тот раз хотели. А просто пытались таким образом ее обыскать. Вспомните, квартиру ведь ее уже два раза обыскивали. Только мы тогда решили, что это дело рук мамаши Бритого. А что, если это вовсе и не она была виновата?
– А кто?
– Да убийца этот, который тоже сокровища египетские ищет, – сказала Юля. – Он ведь от Людмилы, то есть Вероники, должен знать, что существует ключ, с помощью которого можно открыть тайник. И что ключ этот скорее всего у Инны находится. Вот он этот ключ, то есть браслеты, у Инны и искал. Сначала дома посмотрел. Понял, что там их нет. Что она их с собой носит. И на стройке ее подкараулил. Только тогда мы ему помешали завершить начатое. А теперь он совсем обнаглел и Инну все-таки сцапал.
– Но браслеты же у нас? – удивилась Мариша.
– Ему-то об этом откуда знать? – вполне резонно возразила Юля. – Он думал, что они у нее.
– Одно ясно, преступника нам нужно караулить возле той колонны со змеями, – сказала я. – Рано или поздно он там появится.
– Без ключа, что ему там делать? – не согласилась Мариша. – Он нам позвонит и потребует браслеты в обмен на Инну.
До позднего вечера мы тщетно прождали звонка похитителя. Но он так и не позвонил. Одно из двух: либо он выжидал, надеясь, что у нас сдадут нервы и мы согласимся на любые его условия без споров, либо у него на уме был еще какой-то план. Наконец около десяти часов, когда за окном уже достаточно стемнело, мы, запасшись достаточным количеством снотворного, способного свалить с ног целый полк, двинулись в путь.
– Не понимаю, где Анжелика целый день находилась, – сказала Мариша. – Она ведь должна была сидеть и ждать звонка похитителя. Или хотя бы Бритый должен был дожидаться. А мы звонили несколько раз, и трубку никто не брал. Не нравится мне все это.
Всю дорогу Саша сидел мрачнее тучи. Видимо, ему все не удавалось свыкнуться с мыслью, что сейчас его любимая девушка отправиться соблазнять другого мужчину. А он даже ничем помочь ей не сумеет. Но его опасения были напрасны. Когда мы перелезли через невысокую ограду, то перед входом в музей нас поджидал сюрприз другого рода.
– Черт возьми! – выругалась Мариша, едва выйдя из машины. – Мне это снится? Ущипните меня кто- нибудь.
Никто не поторопился выполнить ее просьбу. Мы все таращились на клумбу с розами и колокольчиками, где полагалось бы стоять нашей колонне. Но сейчас вместо нее там стояла статуя какой-то симпатичной девушки. Она явно только что вылезла из воды и стыдливо прикрывала свою наготу покрывалом. Это у нее не слишком хорошо получалось. Вся фигура просвечивала.
– Всего несколько часов назад тут стояла колонна, – прошептал Миша. – Куда она делась? Мистика какая-то.
– Может быть, мы не туда попали? – шепотом предположил Саша.
– Туда, – сказала Юля. – Видишь, земля возле постамента свежая и цветы на клумбе помяты. Эту скульптуру установили буквально перед нашим приездом.
Но в это время в музее вспыхнул свет, и на крыльце появился его директор, одетый в ночной халат, из- под которого выглядывали пижамные брюки в полоску и тапочки с пушистыми помпонами.
– Это опять вы? – здорово удивился Иван Михайлович при виде нас. – Что случилось?
– Это вы мне объясните, что случилось? – накинулась на него, словно рассвирепевшая кошка, Мариша. – Где наша колонна? Куда вы ее дели? Только недавно она стояла тут. Мы же ее собственными глазами видели.
– Стояла, да, – счастливо рассмеялся директор. – А теперь нет.
От немедленной и жестокой расправы этого счастливчика уберегло лишь то, что он был нам еще нужен, чтобы сказать, куда делась колонна.
– И куда же она делась? – растерянно спросила Юля. – Ничего не понимаю.
– А тут и понимать нечего, – произнес довольный Иван Михайлович. – Я ее обменял. И, как вы видите, чрезвычайно выгодно. Перед вами прекрасный образчик садово-парковой скульптуры Санкт-Петербурга конца девятнадцатого века. И заметьте, статуя отлично сохранилась. Нигде ни щербинки. Лишь крохотная трещинка на левой щиколотке. Но это пустяки. Пойдемте со мной, мне не терпится отметить удачную сделку. Вы первые посетители, которые видят «Купающуюся Психею».
– Ах, так это Психея? Ничего не скажешь, выгодная сделка. Древнеегипетские сокровища за какую-то голую дуреху, – злобно пробурчала Мариша, поднимаясь за директором по ступеням. – Юля, выручай. Я за себя не ручаюсь. Если я начну расспрашивать этого растратчика, куда он дел народное достояние ценой в несколько десятков миллионов долларов, то я за себя не отвечаю. Могу его в запале и покалечить. Поговори с ним ты. Попытайся поскорее выведать, кому он отдал нашу колонну.
Но прежде чем Юля смогла приступить к задушевному разговору, нам пришлось распить с директором бутылку шампанского. После второго бокала язык у директора окончательно развязался. У него уже не нужно было ничего выпытывать, ему просто не терпелось поделиться с нами своей удачей.
– Представляете, я уже собрался отправиться на боковую. За день устал ужасно, пересматривал запасники, отбирал экспонаты на консервацию и реставрацию. У нас очень богатые фонды, я вам уже говорил. Так вот, хотя еще не было и девяти часов, но я подумал, что никому нет дела, когда я ложусь спать. Живу, как вы видите, я один. В этом есть и свои положительные стороны, некому читать мне нотации, хотя иногда бывает довольно тоскливо.
И мерзкий болтун посмотрел на Юлю. Саша побагровел, Юля сделала вид, что увлечена прыгающими пузырьками у себя в бокале, и Иван Михайлович, не дождавшись ответной реакции, продолжил:
– Но сегодня скучать мне не пришлось. Стоило мне разобрать постель, как я услышал, что внизу кто-то звонит. Я выглянул и увидел возле калитки мужчину. Время еще было не позднее, мужчина был один и прилично выглядел, поэтому я спустился вниз и открыл ему. Когда он заговорил, то я не поверил своим ушам. Я прямо остолбенел, когда понял, что он от меня хочет. То есть сначала все шло довольно обычно. Он извинился за поздний приезд. Сказал, что ему пришлось заехать еще в два места по делам. А ко мне он сумел добраться только к этому времени. Затем он полез в папку, которую держал в руках, и протянул мне листок бумаги. Я прочел и вот тут и обомлел. Только представьте себе, этот мужчина оказался сотрудником Эрмитажа. И в документе предлагалось мне обменять мою колонну на копию античной статуи. Работы неизвестного русского крепостного. То есть не сама греческая статуя сработана крепостным, а ее копия.