Харп незаметно, искоса глянул на солнцезащитные очки, висевшие на шее у Кикула. «Все очень просто, – произнес внутри него тихий, вкрадчивый голос, который Харп никогда прежде не слышал. – Кикул не ожидает нападения, а у тебя за поясом нож. И чтобы выхватить его, не нужно даже откидывать полу дохи. Один короткий удар – и ты спасешь себя от снежной слепоты».
Харп с силой тряхнул головой, гоня прочь невесть откуда появившегося подсказчика.
– Перед самой смертью Мидл пришел в себя, – неожиданно произнес Кикул.
– Да?.. – Харп растерялся; он еще не до конца смог избавиться от грязных предательских мыслей. – Он что-нибудь сказал?
– Да, только я не понял, что это означает. Наверное, старик просто бредил…
– Что он сказал? – более жестко повторил свой вопрос Харп.
– «И ад следовал за ним», – Кикул полушепотом произнес последние слова, слетевшие с уст старого отшельника.
– И ад следовал за ним… – повторил Харп.
В ту же секунду словно бы какая-то прежде запертая ячейка отщелкнулась в его памяти. Он ясно увидел всадника в развевающихся одеждах, сидящего верхом на белом коне. А в руке у него…
«…и вот конь бледный, и на нем всадник, которому имя Смерть; и ад следовал за ним, и дана ему власть над четвертой частью земли – умерщвлять мечом…»
…В руке всадник держал огромный изогнутый меч с зазубренным лезвием.
Изображение меча имелось и в одной из клеток на двери – следовательно, это и был ключ к коду!
Череп, весы, лук и меч!
– Нам нужно возвращаться в поселок, – сказал, обращаясь к Кикулу, Харп.
– Выйдя из дома, я прихватил стоявшую у дверей пару лыж. – Кикул двумя пальцами оттянул широкую резинку и надел на глаза солнцезащитные очки. – Падая, я прижал их к груди. Думаю, нам удастся их отыскать, если покопаться в том месте, откуда я выбрался из-под снега.
Искать пришлось недолго. Харпу разгребать снег было сложно – каждое усилие или резкое движение отдавалось болью в раненом боку. Но Кикул с таким энтузиазмом принялся разбрасывать снег в стороны, что вскоре отыскал одну, а следом за ней и другую лыжу.
– Вот они! – радостно сообщил он, хлопнув одну лыжу о другую.
– Неплохо было бы еще одну пару отыскать, – щурясь от яркого света, заметил Харп.
– Если Базур тоже догадался прихватить лыжи… – Кикул посмотрел по сторонам, надеясь обнаружить какие-нибудь следы, указывающие на то, что толстяк находится где-то рядом, погребенный под снегом. – Может, поищем? – не очень уверенно предложил он Харпу.
– А что нам еще остается? – развел руками тот.
– Ну, я мог бы сбегать в поселок и вернуться с помощью… – начал было Кикул.
Махнув рукой, Харп заставил его умолкнуть.
– Ты и сам прекрасно понимаешь, что говоришь глупость. Мы не успеем до ночи вернуться в поселок.
– Значит, нужно искать лыжи.
– Или идти пешком.
– Ты все равно не дойдешь, – с неожиданной жесткостью сказал Кикул. – У тебя нет солнцезащитных очков. Ты ослепнешь еще до того, как сядет солнце.
– Не твоя забота, – зло бросил Харп.
– Не моя, – с удивительным спокойствием согласился с ним Кикул.
Более ничего не сказав, он воткнул одну лыжу в снег и, отойдя чуть в сторону, принялся работать второй как лопатой.
Вырыв яму глубиною около метра, Кикул перешел на другое место и снова принялся копать.
Взяв вторую лыжу, к нему присоединился Харп.
Работа продвигалась у него куда медленнее, чем у Кикула, – пока Харп вырыл одну яму, его напарник успел сделать уже три такие же, – но просто стоять в стороне и наблюдать за тем, как кто-то другой делает все возможное для того, чтобы спасти ему жизнь, Харп не мог.
Молча, лишь время от времени поглядывая друг на друга, Кикул и Харп трудились без малого час.
– Есть! – воскликнул наконец Кикул. – Нашел!
Воткнув лыжу в кучу снега, он присел на корточки и, ухватившись обеими руками за край дохи, потянул его на себя.
Подоспев к нему на помощь, Харп принялся отгребать в стороны плотный, слежавшийся снег, похоронивший под собой человеческое тело.
Вскоре по габаритам тела стало ясно, что это толстяк Базур. А по тому, как неподвижно лежало тело с неестественно вывернутой за спину левой рукой, было понятно, что падение Базура с горы закончилось не так удачно, как у Харпа и Кикула.
Когда Кикулу наконец-то удалось вытащить тяжелое тело из-под снега и перевернуть его на спину, стала видна огромная вмятина на левом виске Базура. Должно быть, услышав за спиной взрыв, толстяк не
