Бойцы с явным облегчением опустили свое оружие. Чего им сейчас хотелось меньше всего, так это ввязываться в новый бой с неизвестным противником.
Однако вид Юнни был если и не испуганный, так изрядно всполошенный.
– Там!.. – на бегу махнул он свободной рукой себе за спину. – Там Хатшак!..
– Что с ним? – быстро спросил Андрей.
– Не знаю, сержант…
Юнни остановился в двух метрах от Андрея, тяжело дыша.
– Он жив?
– Да… Как будто…
– Что значит «как будто»?! – возмущенно рявкнул Шагадди. – Человек может быть либо жив, либо мертв! И никаких «как будто»!
– С ним происходит что-то странное… Вам нужно взглянуть…
– Далеко отсюда?
– Метров двести.
– Тысяченожки?
– На поляне их полно. Но возле Хатшака все чисто.
– Еще какая-нибудь опасность?
– Нет… Я ничего не заметил… Если только сам Хатшак…
– Да что с ним происходит?! Он свихнулся, как и лейтенант?!
– Нет… Вам самим нужно на него взглянуть.
– Ладно, показывай, куда идти… Снаттер, идем с нами. – Подмигнув Шагадди, Андрей кинул ему на колени свой автомат. – Следи здесь за порядком, пока нас нет.
– Не волнуйся, сержант, – улыбнувшись одними губами, Шагадди в успокаивающем жесте приподнял левую руку.
Следуя за Юнни, Андрей и Снаттер быстро добрались до того места, где парень обнаружил Хатшака.
Солдат неподвижно лежал на спине, чуть согнув ноги в коленях и вытянув руки вдоль туловища. Куртка его была порвана в нескольких местах, словно он продирался сквозь густой кустарник. Пуговицы на груди были вырваны вместе с кусочками материи, к которым они были пришиты. Но при этом на открытых частях тела солдата не было ни единой царапины. Нигде поблизости не было видно ни автомата, ни рюкзака Хатшака.
Наклонившись, Снаттер внимательно осмотрел тело Хатшака с головы до ног, после чего присел рядом с ним на корточки.
И в этот момент неподвижное прежде тело солдата судорожно содрогнулось и, изогнувшись дугой, приподнялось над землей. На несколько секунд оно неподвижно замерло в воздухе, опираясь только на затылок и пятки, а затем снова безжизненно упало на подстилку из сухих древесных иголок.
Андрей услышал, как клацнули при этом зубы Хатшака.
Снаттер со свистом выпустил воздух сквозь плотно стиснутые зубы и покачал головой.
– Это происходит с ним постоянно, – негромко произнес Юнни. – Примерно каждые сорок пять секунд.
Андрей автоматически глянул на часы.
В следующий раз судорога скрутила тело Хатшака не через сорок пять секунд, как говорил Юнни, а всего через двадцать пять.
Когда тело солдата вновь упало на землю, Снаттер прижал два пальца к его горлу. Затем он осторожно приподнял веко на его левом глазу. Вместо глаз он увидел черные провалы глазниц с запекшейся в них кровью.
– Он пока еще жив, – бесстрастным голосом сообщил Снаттер, взглянув через плечо на Андрея. – Но, как мне кажется, осталось ему недолго. И, по-моему, гуманнее будет пристрелить его.
– Яд тысяченожек? – скрипнув зубами, спросил Андрей.
– Нет, – качнул головой Снаттер. – Это результат попадания в организм спор оранжевого шара. Похоже, инкубационный период заканчивается, и вскоре из кокона, каковым является тело несчастного Хатшака, должен появиться новый организм.
– С чего ты это взял? – Андрей начал возражать по инерции, просто не желая мириться с очевидным. – У парня просто приступ…
– Взгляни на его кожу, – спокойно, не повышая голоса, перебил его Снаттер.
Андрей подошел ближе.
Кожа на открытых частях тела Хатшака была похожа на кожицу переспелого апельсина – оранжевая и вся в мелких красноватых пупырышках.
– Теперь смотри внимательнее, – предупредил Снаттер.
Тело Хатшака вновь сделало акробатический мост. В момент, когда все мышцы солдата напряглись, стало заметно, что кожа его покрыта частой сеткой светлых линий. Это были места, где кожа, растягиваясь,
