— Как только мы теперь узнаем, в какой камере Малыш? — вслух подумал Акела.
— Кормёжку носили вчера только троим, — не задумываясь, ответила Ласка, — а ключи на поясе у этого обалдуя.
— И то верно, — согласился Волод, снимая ключи с пояса монаха. Бывшего начальника стражи они обнаружили в третьем по счёту каземате. Сидя у стены, он равнодушно повернул голову в сторону вошедших. Похоже, в полумраке он их даже и не узнал.
— Вставай, хорош валяться, — голос Акелы прозвучал как гром с ясного неба. Здоровенная морда, украшенная огромным синяком, просияла.
— Акела, Барс! Братцы, а я думал, всё, карачун.
— С ума сошёл, — искренне изумился Барс, — работы непочатый край, каждый человек на вес золота, а он тут прохлаждается, лодырь.
Уложив на место Малыша его незадачливых караульщиков, они тихонько поднялись на первый этаж.
— Палаты Иоханна ихнего и Юлия рядом, но там караульная, а в ней эти монахи, — тихонько рассказывал Малыш, — никак там без шума не пройти.
— А чего нам сейчас-то шума бояться? — спросил Акела, — монахов было одиннадцать, двое в каземате, двое в аду, осталось семеро. Наверняка двое у дверей…
— Трое, — поправила Ласка.
— Тем более. Значит, трое сразу не жильцы, останется четверо против нас пятерых, это даже не смешно. Твои где? — повернулся он к Малышу.
— Их всех на наружные посты выставили, внутри только монахи. Против меня они руку не поднимут, если только сам Кужила им приказ не отдаст.
— Значит, его раньше надо, — резюмировал Волод.
— Кстати, Малыш, — видя, как испуганно парень глянул на Волода, — познакомься, это Волод, Великий Кнез Руссии. Так что Кужила своё уже отпрыгал.
— Малыш, приди в себя, — ткнул его в бок кулаком Барс, — не шутит он, не шутит. Всё истинная правда. Собор его и призвал и назначил и благословил.
— Будешь ли служить мне верно, живота не щадя? — посмотрел сурово в глаза Малышу Волод.
— Дык, — обретя почву под ногами, снова включил любимый стиль хитрый парень, — уже ведь служу.
— Востёр, — хмыкнул Великий Кнез.
— Ну, что, — нетерпеливо сказал Акела, — начинаем танцы?
Они остановились на площадке, прислушиваясь к шагам и тихому разговору сверху. Несколько секунд постояли, собираясь…
— Пошёл! — тихо шепнул Барс. В крови ударил бурный выплеск адреналина, время перешло в иное измерение. Прыгая через три ступеньки, они взлетели на площадку.
Три лица, медленно поворачивающиеся в их сторону, три клинка, долго и уныло тянущиеся из ножен, всё это надвигается неотвратимо, но до чего же нудно. Удар! Левая рука перехватывает кисть с мечом, правая стреляющей коброй вцепляется в другой край этой ладони, нога бьёт напролом в колено…
Время вновь обрело прежнее течение. Монах с выкрученной кистью грохнулся спиной об пол, зазвенел по каменному полу выбитый меч…. Три тела неподвижно застыли на полу.
С грохотом вылетела дверь караулки, с отдыхающей сменой было покончено в считанные минуты. Оставив Ласку с Малышом упаковывать тех, кто остался в живых, остальные ринулись в палаты. Здесь, наконец, госпожа Фортуна решила, скрепя сердце, выделить один бонус на эту шуструю компанию. Прелат с Кужилой стояли возле постели Юлия, лежащего с забинтованной головой.
— Что такое? — гневно обернулся Кужила, — кто посмел? Я кнез Светловодья Кужила!
— Знаем мы тебя, сума перемётная, — процедил сквозь зубы Волод, — а я Великий Кнез всея Руссии Волод, прах тебя побери! — медленно подойдя вплотную, он так врезал по челюсти предателю, что тот рухнул на кровать Юлия, как подкошенный.
— Вот это как надо, — восхитился Акела, — вот это от души. Плохо предателю, его с двух сторон бьют. Ну, что уставились? — он улыбнулся так, что мороз продрал по шкуре, — прошу проследовать в апартаменты. Будьте любезны.
…Ласка и хозяйка наперебой опекали уже пришедшую в себя Светланку. У мужчин, сидящих за столом, полным ходом шёл 'разбор полётов'.
— Клим, я тебя не пойму, — кипятился уже принявший хорошую дозу мёда Волод, — какого тебе ещё чемера надо? Тебе Великий Кнез Светловодье жалует! Чего тебе ещё надобно, детинушка?
— Вон Борисычу пожалуй, ему сам Бог велел, он взрослый, образованный…
— Пошёл ты в жопу, Славик, — приветливо отозвался тоже изрядно поддатый Акела, — на кой ляд кнезу возраст и образование? Ему нужна здравая крестьянская сметка и крепкий хрен для потомства и разных там фрейлин. Ну, ещё, для полного счастья, двух матёрых волков, которые, в случае чего, помогут ему задницу прикрыть. Так что принимай хозяйство и не вякай. А я тебе челобитные от Савельевны на подпись возить буду.
Мужики дружно захохотали.
— И вообще, мы с Борисычем вольные стрелки, — подняв голову, внёс ясность Соловей и захохотал, — он витязь специального назначения, а я, как обычно, водитель спецсредства.
— Хорошо сказал, — покачал головой Андрей, — прямо Цицерон. Выпьем за нашего Витязя специального назначения.
— А завтра, — продолжал гнуть своё Великий Кнез, — Собор утвердит. Ну, поймите же вы, прах вас всех побери, если вы Светловодье под своё крыло возьмёте, я хоть за него буду спать спокойно!
— Ладно, вояка, давайте почивать укладываться, — подойдя к нему сзади, положила ладони на плечи мужа Любослава.
— Добро, — отозвался Волод, — почивать, братия. Нас много дел завтра ждёт.
Хотя домик Любославы был невелик, но место нашлось всем. И скоро из всех углов нёсся густой мужской храп. Уставшие, да ещё и пьяные, мужики без храпа спать не умеют.
…Вся компания в сборе сидела за столом и спорила до хрипоты. С самого утра все носились в мыле, наводя порядок и благолепие в освобождённом от Ордена городе. Кужила томился в узилище. Малыш по- своему расставлял посты и караулы, вернувшись в прежнее качество. Суета шла весь день и лишь к вечере смогли собраться. На повестке дня обсуждались как текущие, так и грядущие события. Обсуждение прошлого закончилось только что. Мнения были самые противоречивые.
— Всё хорошо, что хорошо кончается, — нахмурился Барс, — чем гостей встречать будем? Их ведь как саранчи.
— Учитывая их количество, оружием массового уничтожения, — без улыбки ответил Акела.
— Борисыч, — просительным тоном сказал свежеиспечённый кнез, — давай серьёзно.
— Ставлю светланкин гребешок против твоей короны, что он и не думает шутить, — отозвался, улыбаясь, Барс.
— Не вздумай, Ваше сиятельство, корону ставить — я и в самом деле не шучу. Светланиным гребешком плешку прикрывать будет неудобно.
— Да ну вас в жопу, — рассердился Клим, — серьёзные же мужики, а как дети, ей-Богу.
— Что конкретно предлагаешь? — погасил улыбку Андрей.
— Я сказал: с ними нужна тактика массового уничтожения, — посерьёзнел Акела, — пушки по нашим чертежам отольют, порох мы с тобой махом изобретём.
— Да раз плюнуть, — пренебрежительно махнул рукой Барс.
— Ты, кстати, из прежней практики, надеюсь, какой-нибудь бризантный состав припомнишь?
Андрей прищурился, растягивая губы в своей фирменной ехидной улыбке: 'Да легко'.
— Что ещё? Минные заграждения на путях возможного продвижения. Они, кстати, и как сигнальные поработают. Второй раз они Русь не возьмут, кровью умоются.
— Здесь-то они первый раз, — заметил Соловей.
— Да плевать. Нахрен нам Куликовская битва триста лет спустя. Проще сразу это в зародыше задавить. Э, ребята, да вы уже носом клюёте. Всё, расползаемся, утро вечера мудренее.