— Тойона допросим подробно, — ответил Барс, — а то за всеми этими гонками так руки и не дошли.
— Добро. Потом ко мне заглянете, поделитесь?
…Допрос пленного занял часа два с половиной. Если бы не способность Акелы подавлять волю и читать мысли, провозились бы несколько дней. Теперь, слава Богу, они владели достаточно полной информацией о грозящей беде. Войско вёл Джура-хан, по многим параметрам совпадающий с Чингисханом.
Чуть ли не из простых пастухов, умён, силён и необычайно почитаем войском за свою жёсткость и справедливость. За незаслуженную обиду или притеснение, причинённое простому воину, может, под замах, сам снести голову даже одному из своих ханов. По крайней мере, один такой случай тойон видел собственными глазами. Беспощадно карает за трусость и измену, за проявленную храбрость щедро награждает.
Всех своих военачальников держит в железном кулаке. Что называется — снимаю шляпу, весьма достойный противник. Такого и бить не стыдно. Хотя, по большому счёту, шёл бы он мимо, что за напасть такая на Русь?
Когда они с Барсом выходили из подвала, их уже поджидал Ставр.
— Что скажете, витязи?
— Всё подтвердилось, боярин, и даже более того. Достойный противник, — и Акела вкратце, по пунктам, изложил добытую информацию.
В обед команда собралась за тем же столом. Акела с улыбкой оглядел коллектив — нарочно не придумаешь такое сборище.
— Ну, что, Борисыч, распределяй обязанности, — с усмешкой открыл совещание Барс.
— Василич, как истинный разведчик, уползает в тень, прикрываясь плащом и кинжалом, — прокомментировал Соловей.
— Что ты там о кинжалах? — вкрадчиво поинтересовался Андрей.
— Молчу, молчу, — зажал рот обоими руками Васька, — вы звери, господа. Слово сказать нельзя, сразу норовите на хлеб намазать.
— Да ведь все всё знают, — пожал плечами Акела, — что тут показательный развод на плацу с оркестром устраивать? Роли уже сами распределились. Василий наш, так сказать, Викторович — 'водитель кобылы'…
— Задрали, — возопил Соловей, — имейте уважение…
— Тихо, Чкалов ты наш доморощенный, — поднял руку Акела, — куда ж мы без тебя? Железные пушки под руководством кнеза Клима. Слава, этого и сам Великий Пётр не гнушался…
— Да я что, разве хоть слово сказал? — подал голос Клим.
— Ну и хорошо. Ты же бывший танкист, склад ума у тебя технический, вот и проконтролируй. Дорин, все дела с гномами только через тебя. Тут с Барсом связь поддерживайте, это уже его делянка пошла. Берендей, ты же у нас лесной Царь или где? Ваша с Финогенычем забота — птицы, пусть смотрят за продвижением врага.
— А ты? — спросил прямой Клим.
— До сей поры от безделья не подох и сейчас без работы не останусь, — махнул рукой Акела, — она, как известно, дураков любит.
— Истину глаголешь, — откликнулся неугомонный Соловей.
…Барс с Акелой сидели в саду на скамейке. Под ногами сминалась зелёная трава, над головой качались ветви с молодыми листочками. Щебет птиц и тихое гудение пчёл напоминает о том, что природа живёт сама по себе. И нет ей никакого дела до суетных человеческих забот.
— Слушай, Борисыч, мы так неожиданно здесь оказались и с ходу во всё это вляпались. Тебе это странным не кажется?
— Да мне всё это с самого начала таким кажется. Только при полном отсутствии информации что можно понять?
— И к какому выводу лично ты пришёл?
— Да как обычно — делай, что должен, случится, что суждено. А что тут ещё придумаешь? Просто у нас карма такая, как наш Юрий Витальевич любит повторять.
Видя, что Барс со странным выражением лица смотрит куда-то за его спину, Акела повернулся. По дорожке в их сторону шла кнезинка Светлана. Понятно.
— Ладно, Василич, пойду прогуляюсь.
Поздоровавшись с кнезинкой, Акела, не торопясь, пошёл по дорожке в глубину сада, размышляя о тех странностях, на которые Андрей, как только что выяснилось, тоже обратил внимание. Впрочем, было бы удивительно, если бы он их не заметил.
— Змей хитромудрый, — подумал с усмешкой Акела, вспомнив, как при первой их встрече будущий друг с простецкой такой улыбкой честно сказал, что в оперативной работе ничего не понимает, что он 'сапог армейский'. Обратив внимание, как привычно употреблён термин 'оперативная работа', Акела про себя сделал первую «зарубку».
Если так свободно оперирует специальными терминами, значит, не такой уж «сапог». Позднее выяснилось, что и не армейский, а вовсе даже флотский. Деликатности его хватило примерно на неделю, а потом он с улыбкой сказал Барсу, что дураки живут в соседнем подъезде, а те козы, на которых объезжают старых ментов, вымерли ещё в юрском периоде. Это и было началом их дружбы.
— …Получается, что кнезинку этот злыдень у вас прямо из-под носа уволок? Ну, мужики! — Милёна хлопнула себя по бёдрам, — вот и доверяйся вам!
— Вот только всех равнять не надо. Если бы папаша её с этой синей мразью не путался и дочка целее была бы. И сам был бы жив и здоров, а сейчас лежит, картошку снизу охраняет. Нет чтобы к нам сразу нормально отнестись. А то нанял нас, а сам не знал — чего ему, собственно, от нас надо.
— Да он просто боялся вас, — спокойно сказала Милёна, — вы на себя в зеркало давно смотрели? Да вас все боятся, — добавила она спокойно.
— Нас? — искренне удивился Акела, — нас-то почему?
— Как раз потому, что вы сами никого не боитесь, словно вам нечисть ворожит. А таких больше всего и опасаются люди. Мало ли — сегодня вы за нас, а ну как завтра против будете? Не ведаю, как у вас, а у нас издавна так. Что смотришь так?
— Как? — Акела улыбался.
— Ровно кот на сметану.
— Именно, — подтвердил он, сгребая в охапку довольно взвизгнувшую женщину.
…Громкий стук повторился в третий раз. Били, похоже, уже ногой.
— Да вы там умерли, что ли? — донёсся голос Соловья.
— Сейчас! — крикнул Акела, спрыгивая с лежанки.
— Штаны одень, — подсказала Милёна, собирая волосы, — стой, я юбку одену. Всё, открывай.
— Чем вы тут так долго занимались? — входя, поинтересовался Васька.
— Милый, ты не поверишь, — томным голосом отозвался Акела, возведя очи горе.
— Понятно, — засмеялся гость, — покормили бы хоть с дороги, что ли.
— Садись. Вон пироги, самовар ещё горячий, — распорядилась хозяйка.
— И рассказывай, — добавил Акела и спохватился, — а где Дорин? Он же должен был с тобой прилететь.
— Нет, — с набитым ртом помотал головой Соловей, — я его довёз до Закатных гор и там возле одной пещеры высадил. Он сказал, — пока со своими переговорит, а тут и вы на подлёте. Опасается он, что собратья его заупрямятся.
— Не зря опасается, — озабоченно потёр подбородок Акела, — работа важная, обдерут как липку.
— Борисыч, нас они не обдерут, у нас же нет ни хрена.
— Да ладно, это я так, бурчу. Успели мы со Ставром потолковать. Полетели.
— Акела, имей совесть. Ты тут отдохнул на полную катушку, а я…
— Понял, Викторыч, прости подлеца. Я один сгоняю, у меня уже неплохо получается.
