— И молитесь вашим богам, что пока в вашем мире создать такое оружие попросту невозможно.
— Зачем же вы принесли в наш мир это оружие?
— Ваше Величество, — спокойно сказал Барс, — это оружие не может причинить большего вреда, чем сейчас. Как бы его ни улучшали, это — предел. То оружие возникло, когда учёные люди из чистого любопытства вторглись в запретную область знания. Акела прав, здесь его сделать невозможно.
— Да и как мы, люди, — вмешался Акела, — можем решать, что запретно, а что нет. Моя мать всегда говорит: делай не как хочешь, а как Бог велит.
— А какой у Вас бог? — поинтересовался Король.
— Христос, — ответил Акела, думая о чём-то своём, — и его отец, сотворивший весь этот мир.
— Если ваш бог допускает оружие, стирающее целые города, непонятно — зачем он вообще творил этот мир, — задумчиво произнёс старый Мастер.
— Ты же бросаешь в горн на переплавку ту заготовку, которая не получилась? — серьёзно спросил Корина Барс.
— Вообще-то, да, — смущённо почесал переносицу Корин, — что ещё будем испытывать? Пушки?
— Да нет, там мы всё знаем, — ответил Акела, — главное, чтобы в них не было раковин и трещин.
— За это ручаюсь, — твёрдо сказал Мастер.
— Нам ковёр испытать надо, — напомнил Соловей, — сможет ли он поднять нужный вес?
— Я хочу посмотреть, как действует пушка, — твёрдо сказал Король.
С монархами, как известно, спорить без крайней на то необходимости не стоит. Особенно если вопрос не принципиальный. Акела кивнул. По команде Корина двое его здоровенных подручных притащили пушку и установили её на камнях, примотав верёвками. Акела вставил в дуло мешочек с порохом, следом заложил мешочек с крупной картечью. Все спрятались в укрытие.
Барс длинной веткой поднёс заранее приготовленный фитиль и прыжком присоединился к остальным зрителям. Пушка ахнула, изрыгнув пламя и дым, сверху посыпалась земля и мелкие камешки. Взглянув на то, что осталось от мешков, расставленных вместо солдат противника, Король медленно произнёс: 'Ваш Бог, видимо, большой шутник'. После чего величественно удалился, сопровождаемый свитой.
Испытание ковра-самолёта столь же обнадёжило друзей, сколь и удивило. Сколько бы пушек не грузили на него верзилы-подмастерья, это никак не влияло ни на скорость, ни на манёвренность этого странного транспорта. Прежние догадки теперь превратились в твёрдую уверенность. Это, между прочим, значительно расширяло возможности защитников родной земли. Барс тут же, не отходя от кассы, начертил прутиком на земле схему простейшей бомбы с запалом.
Когда подручные Мастера сгружали пушки обратно, с неба спланировал уже знакомый Акеле ворон Каркуш. Встопорщив перья, он закаркал: 'Вр-раг! Вр-раг! Вр-раг в Зор-растане!'
— Спасибо, брат, — Барс погладил ворона по спине, тот, выполнив задание, запрыгал, хлопая крыльями, взлетел и скрылся за ближайшей скалой.
Люди посмотрели друг на друга. Пришло время испытания по самому большому счёту.
Глава 12. Ультиматум с хитрой начинкой
Если тысячу сабель пошлют
За моими костями вслед,
Какою ценой пограничный вор
Оплатит шакалий обед?
…Шла долгая, выматывающая все силы подготовка к обороне государства. Сказать точнее, готовилась не оборона, а, скорее, превентивное нападение на границах Руссии. Летучие отряды кызбеков уже начали мелькать в приграничном Зорастане. А тот, как известно, граничил с Русью как раз в районе Светловодья. Это сообщали крылатые разведчики, не упускавшие врага из поля зрения ни на миг.
Их разделяла полоса сплошного чащобного леса, через который проходил отрог Полуденных гор. Оттуда, по сути, вело всего две дороги, пригодные для продвижения крупных сил.
Первой была горная дорога с двумя мостами, — опорным и подвесным. Эта дорога использовалась так давно, что никто и не помнил, — в какое время её построили. По ущелью, через которое был построен подвесной мост, и проходила собственно граница.
Второй мост, построенный на опорных сваях из карагая, соединял берега реки Светлой, летом ровной, как жидкое стекло, а по весне клокотавшей и перекатывавшей громадные валуны. Она, собственно, и дала название местности, раньше она называлась Светлые Воды.
Джура-хан, по сведениям, которые дал первый «язык» и которые подтвердили два последующих, был личностью незаурядной. Уж кто-кто, а он должен был понимать, что по этой горной дороге можно двигаться, лишь предварительно захватив оба моста. В противном случае та часть армии, что окажется между мостами, легко может попасть в мышеловку. Мосты, да ещё горные, — объект стратегический и для диверсий весьма уязвимый.
Лесная дорога была и широкой и ровной, но «широкая» для крупной армии — понятие условное. Больше, чем по четыре всадника в ряд, там двигаться нельзя. Если лучники начнут бойню из чащи, никакого преимущества его конница иметь не будет. За что следовало возблагодарить Всевышнего, так это за тактически выгодные полуденные границы Руссии. Из всех границ, тем не менее, Светловодье было самым удобным местом для вторжения. Ещё дальше Полуденные горы становились вообще труднопроходимыми.
А если отклоняться в сторону леса, то дальше он становится ещё гуще. Вот, если страшная кызбекская конница сумеет миновать приграничье, она выйдет на оперативный простор. Тогда уже остановить её будет практически нечем. Дальше места становятся всё заселённее и, соответственно, менее лесистыми.
Впрочем, на простор ещё выйти надо. И тут уж простите…. Когда они с Барсом на большой высоте делали облёт границы, с его губ не сходила…. Ну, если бы речь шла не о лучшем друге, Акела назвал бы её змеиной. Впрочем, всё равно назвал. И ничегошеньки доброго она кызбекам не сулила. Это было понятно даже бывшему менту, не сдававшему экзаменов по тактике и стратегии.
Они столько гоняли ковёр, что Васька, не выдержав, взбеленился.
— Я вам что, гидра трёхголовая? Одна голова спит, другая рулит…
— А третьей в это время морду бьют, — меланхолично заметил Акела, — устал, так и скажи, чего орать-то? Забросим к Любаве, сутки твои. Но чтобы утром как штык.
Так и сделали. После чего, даже не приземляясь, рванули к гномам. Заготовка снарядов была уже закончена. Изготовленные Андреем порох и взрывчатка хранились в тюремном подвале терема в Светлограде. По заказу Акелы гномы изготовили чудовищной крепости замки, открывавшиеся только Барсу и Акеле. Устанавливали их тоже гномы, в цельную железную дверь в ладонь толщиной врезать замок люди пока ещё не умели.
Подручные Мастера Корина изготавливали провода к минам. Одни крутили ручки волочильных барабанов, превращая медь в проволоку, другие аккуратно наносили на неё асфальтовую изоляцию. Сам Мастер вместе с Андреем занимался тонкой работой — изготавливали электрические инициаторы зарядов, проще говоря, 'взрывные машинки', которые кто-то когда-то окрестил «адскими». Акела, войдя, застал их за диспутом.
— Барс, мне не понятно, для чего служат эти механизмы, кусающие за пальцы, — с лёгким возмущением обращался к Андрею Корин, — если для пытки, то такую боль привычный человек стерпит.
Собеседник улыбнулся и промолчал, продолжая сосредоточенно наматывать тоненькую проволоку на
