– Я открою тебе еще одно наслаждение, – сказал Оливер, словно не замечая ее беспокойства, и спустил с нее панталоны. Она не успела возразить, как он припал ртом к самому сокровенному уголку ее тела, заставив ее вскрикнуть и запустить пальцы в его волосы.
Мгновение она отчаянно пыталась остановить его:
– Нет, Оливер. Не надо так…
Но он не отвечал и продолжал проделывать с ней невероятные вещи. Постепенно теплая волна накрыла ее, и она уже готова была умолять его не останавливаться никогда.
Ее тело было словно чужое. Она опрокинулась на спину, бессознательно царапая его плечи.
И тут она почувствовала спазмы, чудесные, доводящие до изнеможения.
До нее смутно донесся его голос:
– Ты – моя любовь. Ты – мое сердце.
Страсть делает мужчин глупыми. Эта истина уже была известна ее маленькой компании.
Но ее не заботило то, что он говорит глупости. Ее мозг заволокла красноватая темнота, и она погрузилась в нее всем своим существом, растворяясь в ней, упиваясь неведомым блаженством.
И прежде чем это безумие отпустило ее, она подняла голову и взглянула в глаза Оливера. Он смотрел на нее, улыбаясь, и на лице его проступило жесткое, свирепое выражение, которое скорее возбуждало, нежели пугало ее.
Ее панталоны были низко спущены. Не отрывая взгляда от ее лица, он установил атрибут своей мужественности напротив того укромного местечка, которое только что изучил. Лили подалась вперед…
– Ты угадываешь, чего я хочу, – сказал он. – Ты меня просто восхищаешь.
Он откинул голову назад, и на его сильной шее проступили жилы. Лили снова коснулась его и вздрогнула от его вскрика.
– Чего ты хочешь? – спросила она. – Пожалуйста, Оливер. Научи меня.
– Ты сама не знаешь, о чем просишь, малышка. Ты испытываешь мое терпение тем, чему ни один мужчина не в силах сопротивляться. Ты делаешь все, что нужно. Больше ничего не надо.
– Прикасаться так, как сейчас? – Соприкосновение их тел вызывало у них обоих новые всплески наслаждения. Она судорожно глотнула.
– Бесподобно, – пробормотал он, упав на постель. – Не останавливайся, Лили. Не останавливайся.
Она продолжала, приподнимаясь на коленях, снова и снова прижиматься к нему, и их совместное напряжение, а вместе с ним и наслаждение становилось все сильнее и сильнее. Оливер не мог сдержать громких стонов, рвавшихся у него из груди.
Лили старалась для него и для себя самой, доставляя себе удовольствие такой силы, что ее тело покрылось испариной.
Его крик эхом разнесся в гулкой комнате, и его соки выплеснулись ей на руки, омывая их. Она бросилась поверх него. Была какая-то магия в том, как его тело исторгало из себя нечто, созданное специально для нее.
Они оба притихли.
Позднее, и, как она поняла, значительно позднее, потому что светильник весь уже выгорел, Оливер натянул поверх них роскошное покрывало и прижал ее поплотнее к себе.
– Я не жаждал встречи с тобой, моя Лили. И было бы лучше, если бы она не состоялась. Но я не жалею ни о единой минуте, проведенной с тобой.
– Только мне бы хотелось еще много минут провести с тобой, – грустно ответила она. – Но завтра папа идет к лорду Витмору обсудить свадебные приготовления.
– Я это понял.
Ну конечно, он знал. Он слышал. Радость угасла у нее в груди. От отчаяния ее бросило в дрожь.
– Я бы хотел избавить тебя от всего того, что тебе так ненавистно.
– Тогда избавь, – неожиданно сказала она, приподнявшись на локте. – Помоги мне.
– Как?
Она должна набраться смелости и выговорить это.
– Скажи папе, что ты хочешь на мне жениться.
– Лили! – Его глаза широко распахнулись.
– Я знаю, что ты сейчас не собираешься обзаводиться семьей, но ты спутаешь все их планы. Ты заставишь папу отказаться от этой ужасной затеи. Я убеждена, что его единственное желание – выдать меня замуж.
– Но не за своего помощника.
– Почему бы и нет? Он любит тебя. – Тут она устыдилась своего отчаяния. – Извини. Я опозорила себя. Прости меня, пожалуйста.
– Ты не можешь опозорить себя. И не нуждаешься в прощении. – В задумчивости он поглаживал ее грудь тыльной стороной пальцев. – То, что мы с тобой сделали, не совсем… Как бы это сказать, мы не дошли
Она приподняла бровь.
