Рейнолдс пожал плечами.
– Вы позволили нам взять у вас образцы ДНК. Вы добровольно вызвались пройти тест на детекторе лжи. Будь вы виновны, вы послали бы нас куда подальше. Так что вы или чертовски тупы, или невиновны.
Но Калеб был не в том настроении, чтобы выслушивать комплименты. Женщина, которую он любил, хотела покинуть его, его не пригласили на совещание оперативной группы, состоявшееся сегодня утром, а сержант, руководивший расследованием, не доверил бы ему даже регулировать дорожное движение.
Он с силой потер шею, переводя взгляд с копировальной машины, подмигивающей разноцветными огоньками, на стопки бумаг, разложенные на столике.
– Что вы делаете?
Рейнолдс заправил в машину очередной лист.
– Копирую ваши записи по делу.
Калеб бросил вопросительный взгляд на Эдит Пэйн. Отражение монитора компьютера – ярко-белые карты на зеленом фоне – сверкало в стеклах ее очков.
– Я не делаю копий, – заявила она. – И кофе я тоже не подаю.
– Рад, что вы не скучаете, – проворчал Калеб.
Эдит щелкнула курсором по очередной карте.
– Не злите меня. Этот проклятый телефон разрывался все утро. Каждый умник на этом острове посчитал своим долгом притащиться сюда и торчать в дверях. Отдыхающие требуют вооруженного эскорта, отправляясь на пляж, а домовладельцы настаивают, чтобы вы арестовали зевак и туристов за вторжение на их территорию.
Боль в затылке усилилась. Калеб поморщился.
– Уиттэкер?
– Нет, его здесь не было.
Калеб нахмурился. Это было странно.
– Он что, отправился на материк?
– И пропустил такое представление? – фыркнула Эдит. – Ни за что.
– Может, он заболел? Пожалуй, я загляну к нему, когда буду патрулировать местность.
Остров неласково относился к тем, кто жил один. Так что, посещая затворников и пожилых людей, Калеб одновременно поддерживал хорошие отношения с общественностью. А в данном случае, нанося визит Уиттэкеру, получал и достойный предлог для того, чтобы лишний раз осмотреть пляж.
«Если он стал человеком, я найду его…»
– О ком вы говорите? – поинтересовался Рейнолдс.
Его вопрос отвлек Калеба от мрачных мыслей.
– О местном адвокате, – коротко ответил он.
– О местном пижоне, – тихонько пробормотала Эдит себе под нос.
– Раз вы уж собираетесь на улицу, то поосторожнее с репортерами, – предупредил его Рейнолдс. – Сегодня утром на пароме прибыла съемочная бригада Шестого канала.
Эдит не отрывала глаз от монитора и пасьянса на нем.
– Они торчат в ресторане Антонии. Реджина звонила.
Напряжение и нервозность, охватившие Калеба, усилились и стали невыносимыми. Он только что просидел три часа в кресле, стараясь обмануть детектор лжи, а Мэгги могла свести на нет все его усилия, дав пятиминутное интервью ушлым репортерам. Калеб воочию представил себе завтрашние заголовки таблоидов: «
К черту патрулирование! Он нужен Мэгги, хочет она того или нет.
Сообщение о том, что на пляже обнаружен труп обнаженной блондинки, привлекло больше внимания, чем пикник в «Ротари-клуб».
Подобно зимнему урагану, опасность, нависшая над островом, заставила аборигенов выйти на улицу в поисках еды, компании и общения. Когда Калеб распахнул дверь в заведение Антонии, в уши ему ударила какофония звуков: гул голосов, звон посуды, шипение гриля. В воздухе плыли ароматы рыбы и лука, жареного мяса и кофе.
Калеб окинул быстрым взглядом переполненные кабинки, очередь, змеей извивавшуюся между столиков, обветренные лица, заполнившие помещение. В большинстве своем это были лица коренных жителей Новой Англии, с глазами викингов и пуританскими очертаниями губ.
Где же искать Мэгги?
Реджина схватила две тарелки из стопки чистой посуды и швырнула их на стойку.
– Одна уха, тунец с ржаным хлебом, рулет из лобстера, жаркое. Подходите и забирайте свой заказ, иначе я отдам его клиенту, который стоит за вами.
Значит, официантки нет. То есть Мэгги отсутствует. Сердце у Калеба болезненно сжалось. Неужели она хоть раз не могла остаться на месте?
Восьмилетний Ник, убирая со столов, бегал вприпрыжку между отодвинутыми стульями и обтянутыми джинсами ногами.
Где же она, черт возьми?
Реджина поймала его взгляд и коротко мотнула головой в сторону кухни. Ледяная лапа, стиснувшая сердце Калеба, ослабла и отступила.
Он шагнул было вперед, но тут же замер, когда какой-то придурок, не глядя по сторонам, вывалился из кабинки и загородил ему дорогу. Белый мужчина, лет тридцати с небольшим, с влажными после сушки волосами и выцветшей улыбкой. Не островитянин, хотя лицо его показалось Калебу смутно знакомым. Он решил, что это какой-то репортер Шестого канала.
– Шеф Хантер?
Калеб устало кивнул в знак согласия.
Поднялась суматоха, и его принялись забрасывать вопросами. Кто-то сунул ему под нос длинный черный микрофон, похожий на ствол пистолета. Калеб стиснул зубы, но сдержался и не полез за собственным оружием. «
– Вы полагаете, что здесь, в месте под названием Край Света, туристы могут чувствовать себя в безопасности? – поинтересовался репортер.
Вопрос с подтекстом. Пожалуй, Калеб предпочел бы иметь дело с пистолетом. Все разговоры в ресторане мгновенно стихли, местные жители и отдыхающие в напряженном молчании ждали, что он ответит. Они рассчитывали, что он заявит, что их жизни и безопасности ничего не угрожает. Калеб скрипнул зубами. Нет, он не собирается приносить в жертву никого из них ради того, чтобы доставить удовольствие какому-то занюханному репортеришке.
– Людям следует вести себя внимательно и принимать обычные меры предосторожности, – тщательно взвешивая слова, ответил Калеб. – А теперь прошу извинить меня.
Микрофон едва не воткнулся ему в лицо.
– Что вы можете сказать по поводу двух разбойных нападений на женщин на пляже?
– Расследованием обоих случаев занимается Департамент уголовного розыска штата, – сообщил Калеб. – Лейтенант Дженкинс наверняка сможет рассказать вам об этом более подробно.
Обойдя репортера, он отодвинул в сторону и парня с микрофоном.
– Что вам известно о погибшей? – крикнул ему в спину репортер.
Вот этот его ответ, несомненно, попал бы в заголовки и на первые страницы всех газет.
– Никаких комментариев, – бросил Калеб и прошел через двустворчатую дверь на кухню.
Маргред стояла у большой двойной раковины с грязной посудой, по локоть погрузив руки в пену. Она выглядела растрепанной, усталой, очень похожей на самую обычную женщину. Ей было жарко, щеки у нее раскраснелись, роскошные волосы влажными прядями прилипли ко лбу.
Увидев ее, Калеб почувствовал, что его словно ударили под ложечку. У него перехватило дыхание. В сердце вонзился острый нож.
Антония выложила на гриль кучу замороженных пирожков.
