обитает несколько огромных бронезавров, просто чудовищных гусеничных монстров, рядом с которыми любой, самый тяжелый танк покажется детской игрушкой.
Ходили слухи, что эти уроды переделаны из старых тепловозов, но я им не особенно верил.
– Последний, – сказал Синдбад, расстреляв в упор самого настырного из паукообразных ботов, после чего вопросительно покосился на меня. – Или еще кто-то остался?
– Вроде нет... – На всякий случай я еще раз просканировал окрестности. – На юге пара гарпий кружит, но им до нас, похоже, дела нет. А дубль, скотина, ушел, пока мы тут сражались!
Скрывать досаду я не стал, да и не к чему было ее скрывать.
– Ничего, настигнем с Божьей помощью! – воскликнул Колючий, после расправы с группой ботов ощутивший себя героем. – Ведь мы знаем, куда он направился?
– Знаем, а что толку? – я махнул рукой.
Новосибирск, конечно, меньше, чем Москва, но и в его руинах можно спрятать стадо бронезавров так, что их не найти и со спутника. Что же говорить об одном-единственном... существе, размерами не превосходящем человека? Дубль может забиться в любую нору и просидеть там столько времени, на сколько хватит у него терпения и запасов жратвы.
Или не сможет... если так повелит ему Путь, намертво вбитая в голову моего отражения программа.
– В любом случае надо идти, – сказал Синдбад. – Не оставаться же здесь?
Это он прав, центр новосибирской локации – место опасное даже по меркам Пятизонья, тут и чугунки тусуются, и егеря порой устраивают «охотничьи» экспедиции за вольными сталкерами. Особенно когда ученым, работающим на Хистера, нужен свежий «материал» для опытов.
– Нет, здесь оставаться мы, конечно, не будем. – Я немного помялся и добавил: – Последний раз спрашиваю, вы точно хотите идти со мной? Даже зная, что я в любой момент могу взять вас на мушку?
– Если ты будешь настойчиво задавать такие дурацкие вопросы, то на мушку тебя возьму я сам, – сообщил мне Синдбад. – Меня эта погоня уже и самого захватила, хочется настигнуть твоего двойника и посмотреть ему в глаза. Да и идти мне, откровенно говоря, некуда.
– И мне, – мрачно добавил Колючий. – Не к Дьякону же возвращаться?
И что прикажешь делать с этими прилипчивыми парнями?
Глава 13
Новосибирск
За нашими спинами тянулась трасса, обозначенная на старых картах как М52, впереди простиралась замерзшая Обь, а за ней – Новосибирск, когда-то бывший крупнейшим мегаполисом восточной части России, а ныне – даже не труп, а скорее призрак города.
Непонятно, почему уровень радиоактивного заражения тут был выше, чем в любой другой локации, даже в Старой Зоне, где все началось в прошлом веке с аварии на АЭС, а степень разрушений превосходила всё, что довелось пережить Москве.
Уцелели лишь немногочисленные здания, возведенные более века назад, во времена наших предков, не имевших представления о продвинутых технологиях, но зато умевших строить солидно, прочно, на десятилетия. Все остальное превратилось в пустошь, заваленную бетонными обломками, грудами кирпича, иссеченную глубокими расщелинами, утыканную сопками с кратерами на вершине, из которых выбрасывало столбы пепла.
Пепел был всюду, он лежал сугробами, подобно снегу, его носило ветром, и даже лед на реке был покрыт тонким серым налетом.
– Не люблю это место, – сказал я. – Сколько раз тут бывал, а привыкнуть все равно не могу.
– Так, наверное, выглядели Содом и Гоморра, когда Господь обрушил на них гнев свой. – Колючий перекрестился, затем подумал и перекрестился еще раз. – Как-то все жутко и мертво.
– Не так мертво, как хотелось бы, – заметил Синдбад. – Чугунков тут хватает и люди есть.
В руинах можно было угадать очертания улиц и площадей, виднелась вставшая дыбом транспортная развязка, в темноте похожая на огромный и лохматый клубок шерсти. С юга, от железнодорожного моста, доносился рев моторов, на севере, у пристаней, стреляли вовсю.
– Пошли. – Я поудобнее перехватил «Шторм» и первым спустился на лед. – Надо быстрее пересечь реку. Пока мы тут, мы не крутые сталкеры, а всего лишь отличные мишени.
Насчет того, куда двинулся дубль, у меня не было даже догадок, только уверенность, что так быстро он локацию не покинет. Основывалась она как на впечатлениях, прихваченных во время пребывания в чужой голове, так и на вполне разумных доводах.
Этот выкидыш «Мультипликатора», оказавшись в Старой Зоне и Москве, проводил там немало времени. Бродил туда-сюда, изображал из себя туриста, который любуется красотами и покупает сувениры с уличных лотков.
В Академзоне он может отправиться в «Греховное пристанище», самый известный в Пятизонье лагерь «мотыльков», или двинуть на северо-восток, в вотчину биомехов, или затеряться в руинах центра, где тоже обитает достаточное количество агрессивных чугунков.
Перед ним открыты все пути.
Мы же хотели перебраться на другой берег, после небольшого крюка по Новосибирску двинуться назад и устроить засаду возле тамбура. Пользуясь тактикой Антипы, выждать, когда дубль решит сменить обстановку, поймать его в ловушку и уничтожить.
Если, конечно, в ближайшее время не случится очередного «видения», и я не получу точную информацию, где находится цель нашего вояжа, и при этом не перестреляю спутников.
– Холодно, – заметил Колючий, когда мы прошли по реке метров двадцать.
– Еще бы, – я усмехнулся. – Сибирь, она и внутри Барьера Сибирь.
Ветер, дувший с юга, со стороны Обского моря, и в самом деле был ледяным и проникал в щели боевого костюма. Под ногами скрипел снег, и если не обращать внимания на тонкий слой пепла, легко было поверить, что под нами обычная река. Что внизу, подо льдом, обитают не гидроботы, результат приспособления скоргов к водной среде, а настоящие рыбы.
Поверить было легко, только не имелось на это никакого желания.
Все время, что мы пересекали Обь, я чувствовал себя очень неуютно – слишком открытое пространство, слишком много направлений, откуда нас могут обстрелять, и совершенно негде укрыться.
Но опасность пришла с неожиданной стороны.
Тревогу поднял датчик движения, сообщивший, что внизу, в воде, объявилось нечто довольно шустрое. Мгновением позже радар дал понять, что эта тварь размерами превосходит быка и идет к поверхности.
– Бегом! – заорал я, срываясь с места.
К счастью, и Колючий, и Синдбад послушались меня без промедления и лишних вопросов. Там, где мы только что находились, ледяной панцирь с треском лопнул. Полетели осколки, и в дыру высунулось нечто остроконечное, блестящее, похожее на макушку древнего шлема.
Только клепали этот шлем на великана!
Промахнувшаяся тварь нырнула и попыталась перехватить нас еще раз, но я вновь предвосхитил ее маневр. Мы свернули к северу, а перед нами возникла полынья, и из нее полезли длинные, снабженные клешнями манипуляторы. Один едва не ухватил Синдбада за ногу, второй клацнул рядом с моей пяткой, через третий Колючему пришлось перепрыгивать.
Гидробот оказался упорным, ушел вглубь снова и помчался за нами.
– Может... его... гранатой? – задыхаясь от быстрого бега, предложил мальчишка.
– Давно... не... купался? – ответил я в том же стиле. – Влево!
Мы сменили траекторию вовремя – по льду побежали трещины, одна из них расширилась, и из нее явился наш преследователь. Издав раздраженный свистящий звук, он попытался схватить меня, но не дотянулся, и тогда он погрузился, а затем выпрыгнул из воды!
Металлическая туша весом с груженый вагон с грохотом врезалась в лед, и казавшаяся только что такой прочной поверхность под ногами заколебалась, начала качаться и трещать.
– Твою мать! – Синдбад на ходу обернулся и выпустил очередь из «карташа».
Судя по грохоту, он не промахнулся, но пули не произвели на гидробота особого впечатления. Он совершил еще один скачок, достойный дельфина из цирка, и плюхнулся в каких-то десяти метрах от
