стране все рослые и крупные, женщины тоже не лилипуты, но всё имеет свои рамки, иногда просто противно глядеть на некоторых женщин, крупных, толстых и очень высоких, которых я называю про себя в шутку «дама-шкаф».
Вот именно такие две дамы-шкафа вошли в наше купе, после чего мне стало совсем неуютно и не так просторно, как было ранее. Они весьма недовольно поглядели на нас обоих и на моего кричащего попугая, хмыкнув и продолжая стоять у двери.
Обе дамы-шкафа были ростом выше среднего, весом примерно 120 килограмм или чуть более, одеты были одинаково: в темные плащи и коричневые туфли. Одна из них была блондинка, а другая – брюнетка. Их можно было различать только по цвету волос, в остальном они были одинаковы, может, были сестры? На воротниках их плащей я увидел значки с надписью: «Хочешь похудеть? Спроси как!»
Прочитав это, я не удержался от смеха.
– И чего смеешься? – грубо спросила меня дама-шкаф № 1, продолжая стоять у двери.
– Это он над нами? – спросила дама-шкаф № 2.
– Простите меня за смех, – попытался я извиниться перед ними, еле удерживая смех и пытаясь не смотреть на дам, – я не хотел вас обидеть… Уж поверьте мне!
– Да? – с недоверием спросила дама-шкаф № 1.
Я кивнул, спрашивая далее обеих дам о цели их визита в наше купе, может, они ищут кого-то? Но обе дамы-шкафа отрицательно ответили мне на этот вопрос, представившись сотрудниками телевидения «Останки».
– Вы с телевидения? – вновь удивился я.
Обе дамы машинально кивнули мне.
– А значки на плащах тоже оттуда?
– Нет, это мы так…. Мы просто подрабатываем, – ответила мне дама-шкаф № 1, смотря на свой значок.
– И вы советуете всем, как нужно худеть?
– Да, – ответила с вызовом дама-шкаф № 2, – и что здесь такого удивительного или смешного?..
– Нет, поверьте мне, – вновь начал говорить я извинительным голосом, – я просто увидел такой значок и подумал: а почему они сами не хотят худеть?
– Это наши трудности, мужчина! – грубо молвила дама-шкаф № 1, усаживаясь рядом со мной.
– Да-а, – глубокомысленно изрек Никодим, зло смотря на обеих дам, – кого только нет в нашей России!
Другая дама-шкаф уселась на противоположной полке рядом с Никодимом, вздыхая.
– И что мы будем делать? – спросила дама-шкаф № 1 даму-шкаф № 2, продолжая, как я понял, старый разговор.
– Не знаю, – ответила ей дама-шкаф № 2, снимая свои туфли и ведя себя так, будто нас с Никодимом купе не было.
– А вы… вы в этом купе должны ехать? – осторожно спросил я обеих дам.
– Мужчина, а чего вы нам постоянно хамите? – зашипела почти дама-шкаф № 1.
– Он над нами издевается! – высказала свое предположение дама-шкаф № 2.
– Я вас спросил о ваших билетах, – ответил я, – во всем вагоне полно мест, а вы сели здесь с нами!
– И что с того? – недовольно ответила мне дама-шкаф № 1. – Ты что, проводник здесь?
– Ой, мужчина, заткни свой фонтан, пожалуйста! – вежливо попросила меня дама-шкаф № 2.
Далее последовал язык коммунальных квартир, язык улиц вперемежку с высоким слогом, что слушать было мне крайне дико и смешно.
Мой попутчик Никодим тоже недовольно глядел на хамистых дам, не считавшихся с другими и думающих только о себе и своей работе.
– Мужчина, вы бы не грубили бы дамам! – сказала далее мне дама – щкаф № 1, продолжая весьма недовольно смотреть на меня и Никодима.
– Да, – поддержала ее дама-шкаф № 2, закуривая в купе.
– Я что-то здесь не вижу дам… – тихо произес Никодим.
– Какое хамство! – вспыхнула дама-шкаф № 1.
– Можно хоть в нашем купе не курить? – попросил я даму.
Моя просьба услышана не была, дама-шкаф № 2 продолжала курить, обсуждая с другой свои проблемы.
– И что теперь? – спросила дама-шкаф № 1. – Кого мы будем искать в эту передачу?
– Да, – согласилась дама-шкаф № 2, куря и глядя на меня, – нет сейчас вежливых и услужливых мужчин, которые помогли бы женщине!
– Это… это намек в мой адрес? – осторожно спросил я, думая, что лучше бы выйти из купе и пересесть просто в другое пустое купе, где никаких пассажиров не было.
– Нет, это не намек, это просто факт, мужчина! – огрызнулась дама-шкаф № 1, – вот нам сейчас в нашу передачу нужны люди! Нужны нам люди, зрители в передачу, а где их искать? Все хотят большие деньги, а откуда их нам взять, когда дают только по пятьсот рублей на одного зрителя передачи?
Тут вмешался Никодим, который давно хотел урезонить, судя по его взглядам, обеих дам:
– То есть, как я понял, вы ищете людей в свою передачу только для того, чтобы возникло у зрителей впечатление, что их там много и все они хлопают или смеются, когда им не до смеха?
– Мужчина, – недовольно ответила дама-шкаф № 2, продолжая курить, – а вас мы никуда не приглашаем, чего вы вмешиваетесь?
– Как это не приглашаете? – не понял Никодим. – Я же слышал только что…
– Чего ты здесь слышал, старик? – огрызнулась дама-шкаф № 1. – Мы говорим, что нам нужны зрители в передачу, но не таких старых, как ты!
– Я бы… я бы попросил вас не хамить… не хамить… – Никодим от возмущения затряс рукой, продолжая держать в ней свечку.
– А ты еще со своей свечкой хочешь прийти на нашу передачу? – усмехнулась дама-шкаф № 2.
Другая дама вновь вспомнила о языке улиц, употребив вдруг словосочетание из трех букв, после чего заговорила без разных ругательств:
– Да, старик, ты чего это нам здесь замечания делаешь? Твое место не здесь… Тебе бы дома сидеть и у иконы молиться!
– Как вам не стыдно?! – воскликнул обиженный Никодим. – Я выполняю сейчас весьма важную миссию, знаете ли вы об этом?
– И какую же?
– Я хожу и ищу особый путь нашей страны!
После короткой паузы я услышал оглушительный хохот, обе дамы-шкафа затряслись от хохота, почти падая на пол купе, показывая пальцами на Никодима, как на животное в зоопарке. Они хохотали примерно минуты две или три, а Никодим встал, грозно тараща глаза на них. Он стоял неподвижно со свечкой в правой руке, мне стало внезапно жалко этого бедного старика, которого осмеяли хамистые дамы.
Но я не вступился за него, только сочувственно смотрел на Никодима. Я понимал, что он взялся за весьма трудное дело, но со стороны, конечно, было очень смешно смотреть на человека, который ходит днем со свечкой, ища особый путь своей страны, о котором многие разные философы и критики говорят и спорят, утверждая каждый раз что-то новое и что-то свое, выдвигая и отстаивая каждый раз только свои идеи.
Наконец, хохот дам прекратился.
– Всё? – тихо спросил их Никодим. – Закончили свой бесовской хохот?
Услышав эту фразу, обе дамы-шкафа вновь захохотали, показывая на Никодима пальцами, как на животное в зоопарке.
– Ну, старик, ты нас рассмешил! – сказала дама-шкаф № 1. – Может, его и впрямь в нашу передачу втиснуть? Он будет очень смешон там, это нам и нужно!
– Да, стоит попробовать! – согласилась дама – шкаф № 2. – Старик, давай тебя покажем по ящику, вдруг кто из твоих бабулек увидит тебя, может, женишься на старости лет?
Дама-шкаф № 2 стала уговаривать Никодима:
