Чай пили на веранде, увитой со всех сторон виноградными лозами. Вокруг электрической лампочки вились ночные бабочки и мошки. Из темноты вынырнула летучая мышь. Вычертив зигзаг, она метнулась к лампочке, нарушила хоровод бабочек и опять нырнула в темноту. Лампочка качнулась. Вскоре она снова закрылась живой сеткой. Тихо было вокруг. В этой уютной тишине отчетливо слышался негромкий голос Чарыева:
— Ты опрашиваешь, Ашир, про шапку, что висит рядом с охотничьим ружьем? Это дорогая для меня память. — Чарыев помолчал и взволнованным голосом добавил, устремив взгляд куда-то вдаль: — В этой гвардейской кубанке меня видел Сталин!
Ашир осторожно поставил пиалу и пытливыми глазами посмотрел на парторга.
— Я видел Сталина, и он меня видел, — волнуясь, говорил Чарыев. — Я тогда сразу почувствовал на себе его ласковый, отцовский взгляд. Нельзя было не почувствовать! — Ашир боялся перебить Чарыева не только словам, но даже неосторожным движением. — А было это на Красной площади в Москве. Наш кавалерийский полк прибыл на парад Победы из Берлина. Я ехал по Красной площади на коне с гвардейским знаменем, и Сталин с мавзолея помахал мне рукой. Он словно поздравил меня с победой, пожелал успехов в мирной жизни и в стахановской работе, дал мне наказ: крепить мир своим трудом. Не забывав, Ашир: чем лучше мы будем с тобой работать на заводе, тем крепче будет мир…
В тот вечер парторг Чарыев рассказывал про боевые дела своего кавалерийского полка, про салют Победы в Москве и как-то незаметно втянул Ашира в беседу о делах на заводе. Ашир не утерпел и сам рассказал, почему у него забраковали каркас. Он признался, что хочет получить вторую специальность — формовщика и что скоро этого обязательно добьется.
Допоздна пробыл он у Чарыева, не заметил даже, когда ушла спать хозяйка, когда спряталась за горы луна. Взяв обещанную книжку, он еще раз зашел в комнату и постоял, вытянув шею перед гвардейской кубанкой, в которой Сталин видел туркменского джигита в Москве.
Какой он товарищ?
Что случилось со Светланой? То она ругала слесарей, называла бракоделами, а теперь вдруг начала расхваливать их перед подругами, искала для Ашира какую-то книгу. Происшедшую в ней перемену заметила не одна толстощекая Тоня, самая близкая из ее подруг, но и остальные стерженщицы.
Сегодня утром Светлана, как только зашла в мастерскую, сейчас же объявила девушкам:
— Молодцы слесари, решили вторую специальность получить, на формовщиков учатся. А мы с вами, красавицы, сдали техминимум и перестали учиться. Сегодня же скажу Захару Фомичу, что и мы хотим иметь вторую специальность. — Она вдруг понизила голос и таинственно сообщила — Ашир даже что-то изобретает. Подумать только, девушки, — недавно пришел на завод и уже рационализатор!
— Неужели изобретает? — сгорая от любопытства, опросила Тоня.
Светлана (многозначительно поднесла палец к губам:
— Проговорился…
— Ну, и Светка, чего только не узнает, и обязательно первая!
— Что-то «не похож Ашир на изобретателя, — попыталась возразить Тоня. — Сережа Удальцов — тот дотошный парень, он мо-ожет… — Она протянула последнее, слово, не договорила и покраснела.
— Говорю, значит знаю. Врать не буду. — Светлана тряхнула косичками, пожала одним плечиком и отвернулась.
— Нашла «Честь смолоду»? — примирительно спросила Тоня, водя ладошками по щекам, чтобы согнать с них румянец, отчего щеки ее стали уже не красными, а вишневыми.
— У тебя тоже Ашир просил книгу? — Светлана так быстро обернулась, что- чуть не упала.
— Нет, Сережа просил. Я не нашла, в нашей библиотеке нет.
— А я нашла, только не книгу, а журнал! — Светлана и тут доказала овсе превосходство и была довольна.
— Ой, Света, молодец! Кому же из ребят ты отдашь?
Светлана подумала немного и сказала не настаивая:
— Хочешь, давай им обоим отдадим. Пусть Ашир с Сергеем Аюсте читают.
Тоня прихлопнула в ладоши сначала над головой, потом за спиной, бросилась к Светлане и поцеловала ее в щеку. _
— Какая ты умница, Светка! Я бы Не додумалась, ни за что на свете не додумалась бы…
Журнал Светлана целый день продержала в тумбочке и никому из ребят отдать не смогла. А после работы Николай Коноплев надоумил всех ехать в парк купаться в бассейне.
Ашир сначала отказался — он не умел плавать.
— Некогда! — отговорился он.
— Завтра выходной, сегодня вечер свободный. Почему бы не покупаться? — Коноплев все-таки убедил его.
В такую жару лучшее место для отдыха трудно найти. Сюда, к бассейну, казалось, перекочевало все население города, особенно много было детей. Они облепили вышку, плавали на резиновых, надутых воздухом кругах, ныряли, мальками гонялись друг за другом в воде.
Играла музыка, было шумно и празднично.
Ашир и Сергей приехали в разных автобусах. В парке они встретились, а когда зашли в раздевалку, Ашир заметил у Сергея журнал. Он взял его в руки и перелистал несколько страниц.
— Вторую часть достал! У кого? — В голосе Ашира слышались и радость: наконец-то раздобыли! — и удивление: как это Сереже первому удалось найти, ведь он меньше всех хлопотал! — и скрытое подозрение.
Сергей снимал на ходу рубашку. Нагнув голову, он ответил скороговоркой:
— Мне Светлана журнал дала. Раздевайся…
— Почему тебе?
Получилось что-то не так, ведь книгу у нее просил он, Ашир.
— Какая разница — кому? Не беда, вместе будем читать. Раздевайся быстрее, ребята уже купаются. — Сережа подтянул трусы и выбежал из раздевалки. — Догоняй!..
— Не беспокойся, догоню, — буркнул себе под нос Ашир.
Он не спеша разделся, поплескался возле края бассейна, держась за железные поручни уходящей в воду лестницы, и, как Никогда прежде, пожалел, что не умеет плавать. Сейчас он завидовал всем — Сергею, Николаю Коноплеву, Зубенко. Они резвились на самой середине большого как озеро бассейна. Сережа до пояса выскакивал из воды, плавал на боку и на спине, без помощи рук держался на поверхности, как поплавок. Рядом с ним брызгалась и барахталась Светлана.
Ашир вылез из воды и стал смотреть на вышку для прыжков. Черный, как негритенок, парнишка в белых трусах пробежал по деревянному помосту и, описав в воздухе дугу, скрылся в огне брызг. Светлана подзадорила Сергея, и он тоже полез на вышку, даже забрался на самый верх. Мускулистый и ловкий, он подбежал к краю трамплина, и не успел Ашир моргнуть глазом, как его друг взмахнул руками и легко прыгнул, сделав над водой сальто.
— Ловко! — закричал из воды Зубенко. — Придется и мне что-нибудь такое изобразить.
Со скучающим видом Ашир опять окунулся у краешка бассейна, постоял с минуту на солнцепеке, не зная, что лучше, — уйти или остаться, и, наконец, решительно направился в раздевалку.
— Ты куда? — окликнула его Светлана.
Он неохотно остановился, тряхнул мокрым чубом и безучастно сказал:
— Накупался, хватит…
Она шумно выскочила из воды. Ее загорелое стройное тело плотно облегал купальный костюм, с мокрых потемневших волос золотыми струйками стекала вода.
— Подожди немного, вместе пойдем. — Она щурилась от солнца, показывая блестящие белые зубы. Не дождавшись ответа, Светлана крикнула: — Я сейчас! — и опять бросилась в воду.
Подплыл Сережа. Он вылез, прислонил к уху ладонь и задрыгал на одной ноте.
