– Во время осмотра вы нашли пятна крови на других предметах в комнате?
– Нет.
– Таким образом, весьма вероятно, что царапина нанесена стрелой?
– По-моему, да.
– Что произошло после произведенного вами первоначального осмотра тела в кабинете?
Косматый свидетель снова бросил взгляд на подсудимого, скривив рот от отвращения.
– Доктор Спенсер Хьюм, с которым я знаком, попросил меня взглянуть на обвиняемого.
– Взглянуть?
– Обследовать его. «Он рассказывает какие-то нелепые истории, – сказал доктор Хьюм, – что ему дали наркотик. Я только что его осмотрел и не нашел никаких признаков».
– Как вел себя все это время подсудимый?
– Он был слишком спокоен и сдержан – только иногда проводил рукой по волосам. Я был потрясен куда сильнее его.
– Вы обследовали обвиняемого?
– Поверхностно. Пульс был частым и неровным, а не замедленным, как после приема наркотика. Зрачки глаз были в норме.
– По вашему мнению, он принимал наркотик?
– По моему мнению, нет.
– Благодарю вас, это все.
Бледное лицо подсудимого выглядело озадаченным. Один раз он привстал со стула, словно желая выразить протест, и два надзирателя сразу напряглись. Я видел, как беззвучно шевелятся его губы. Если он был невиновен, то сейчас испытывал леденящий ужас. Г. М. неуклюже поднялся и добрые полминуты молча смотрел на свидетеля.
– Значит, вы обследовали его «поверхностно», не так ли? – Его голос заставил даже судью поднять взгляд. – Вы всех ваших пациентов осматриваете таким образом? По-вашему, человеческая жизнь должна зависеть от поверхностного осмотра?
– Нет.
– Или от него должны зависеть показания под присягой в суде?
Доктор Стокинг поджал губы.
– Моей обязанностью было обследовать тело, а не делать подсудимому анализ крови. Я считаю авторитет доктора Спенсера Хьюма достаточным, чтобы опираться на его просвещенное мнение.
– Понятно. Значит, все ваши показания основаны на просвещенном мнении доктора Хьюма, который, между прочим, здесь отсутствует?
– Милорд, я вынужден протестовать против подобных намеков! – воскликнул сэр Уолтер Сторм. – Пожалуйста, сэр Генри, ограничьтесь тем, что говорит свидетель.
– Прошу прощения у его лордства, – проворчал Г. М., – но я понял, что свидетель ограничивается тем, что сказал доктор Хьюм… Можете вы поклясться, опираясь на собственные знания, что подсудимый не принимал наркотик?
– Нет! – огрызнулся свидетель. – Я не собираюсь ни в чем клясться, кроме того, что честно выражаю свое мнение.
– Не понимаю, – вмешался судья. – Вы считаете невозможным, чтобы подсудимый принял наркотик?
– Нет, милорд, я не говорю, что это невозможно. Это было бы слишком.
– Почему?
– Милорд, обвиняемый сказал мне, что якобы принял этот наркотик около четверти седьмого. Я осматривал его без нескольких минут восемь. Если бы он даже принял наркотик, эффект был бы в значительной степени стертым. Однако доктор Хьюм обследовал его незадолго до семи…
– Мнение доктора Хьюма нам не было представлено, – сказал судья Рэнкин. – Я бы хотел выразиться ясно, так как это крайне важно. Если эффект этого таинственного наркотика в любом случае был бы стертым, мне кажется, вы едва ли в состоянии что-либо утверждать на этот счет.
– Я же говорил, милорд, что могу лишь выражать свое мнение.
– Хорошо. Продолжайте, сэр Генри.
Г. М., явно довольный, перешел к другим вопросам:
– Доктор Стокинг, есть еще один аспект дела, который вы назвали почти невозможным, – я имею в виду предположение, что стрела была выпущена из какого-то оружия. Давайте вернемся к вопросу о положении тела. Вы принимаете заявление обвиняемого, что вначале тело лежало на левом боку лицом к боковой стороне стола?
Доктор мрачно улыбнулся:
– По-моему, мы должны проверять, а не принимать заявления обвиняемого.
– Да, разумеется. Но могли бы вы согласиться с этим заявлением?
– Да, мог бы.
