Да, пока что королева ей очень нравилась. Эта женщина была открыта новым идеям, она воспринимала их с радостью. Гиневра опережала свое время. Ей бы подошло родное время Изабель.
Адюльтер она ставила в минус королеве, но король Артур не возражал, а это — плюс.
Хотя, конечно, это было не совсем то, что замышляла Хозяйка Озер.
«Планы могут меняться, Изабель. Следуй своему выбору, я тебе доверяю».
Изабель не успела обрадоваться доверию Вивиан, как ее ошарашили другие мысли. Во-первых, она сама себе не доверяла. Во-вторых…
«Вивиан, это наглость. Опять ты лезешь в мою голову!»
Но с помощью богини она, возможно, и справится со всем этим…
— Можем мы обсудить еще кое-что? — спросила она у королевы.
— Мы можем обсудить что угодно.
— Прежде всего, что ты думаешь о Мордреде?
— Маленькая дрянь. От него у Артура сплошная головная боль. Я не хочу ненавидеть его, но у меня не получается.
— Ох, в этом я с тобой полностью согласна. Но как могло случиться, что у такого мужчины, как Артур, вырос вот такой сынок?
— Артур ничего о нем не знал до тех пор, пока тот не вырос, и поздно было объяснять, что ненавидеть отца ему не за что.
— А почему бы Артуру не выгнать его в таком случае?
Королева остановилась и заглянула в глаза Изабель.
— Этот юноша — его сын. Ты недолго знаешь Артура, но уже должна понимать, каков тут ответ.
— Ладно, сообразила. Но этот парень нуждается… не знаю… в хорошей порке, наверное.
Гиневра засмеялась.
— Да, действительно. Я слышала, вечером ты постаралась.
— Новости летят быстро, — усмехнулась Изабель.
— У меня есть свои осведомители. Могу я в свою очередь задать вопрос?
— Само собой.
— Ты понимаешь, что мой муж влюбился в тебя?
Изабель застыла на месте.
— Я понимаю, что твой муж любит тебя.
Королева улыбнулась и кивнула.
— Да, любит. У него большое сердце. Но он был предельно откровенен, когда мы с ним говорили. Это уже не то чувство, что прежде.
— А ты?..
— Я очень его люблю.
— Странный ответ.
— И все так же хочу о нем заботиться.
— Но у тебя роман с другим мужчиной.
Гиневра уставилась в потолок.
— Я проявляю интерес к другому.
— Опять странный ответ.
— У меня глубокое чувство к другому.
— Вот это уже лучше. Это правда, Гвен. В этом гораздо больше смысла.
— Признайся мне, Изабель… ты желаешь моего мужа?
Да, иной раз правда оказывается уж очень неудобной…
— Не настолько, чтобы разрушить ваш брак.
— Это не ответ.
— Ладно. Если бы он не был женат — да, я бы попыталась его соблазнить. Но он женат.
— На женщине, которая желает другого мужчину.
— И вот это, скажу тебе, мне лично кажется невероятным. Впрочем, я не могу тебя винить за то, что ты так влюбилась в Ланселота.
«Это чертовски глупо, но кто может быть судьей в таких делах?»
Гиневра взяла ее за руку и повела дальше вниз по лестнице.
— Мы оказались в… как это сказать, графиня?
— В большой дыре… в смысле — в плачевном положении. Мы еще говорим иногда — в крепком маринаде.
Королева расхохоталась.
— Мы говорим на одном языке и в то же время как будто нет. Но — да, мы оказались в чем-то вроде крепкого маринада.
— Должна признаться, я люблю маринованные овощи. Только, пожалуйста, не надо больше…
— Маринованного угря! Я что-нибудь придумаю.
— У меня есть предложение.
— Я должна его услышать.
— Можно сделать старшим поваром Тревора. Прошлым вечером, когда я не могла переварить ужин, он нашел для меня такую еду, которая спасла меня от голодной смерти.
— Тогда тебе повезло, потому что как раз Тревор отвечает за сегодняшний завтрак.
— Только не угорь с яичницей!
Гвен снова рассмеялась.
— Просто научись говорить «нет», когда тебе пытаются что-то положить на тарелку. И кстати, Тревор и сам не большой любитель угря.
— Слава небесам!
Они добрались до конца лестницы и направились к обеденной зале, где должно было состояться собрание.
— Ну вот, Гвен, мы и пришли.
— Да, Изабель, мы пришли. Наверное, было бы лучше, если бы мы перед этим выпили немножко вина.
— Bay! Слишком ранний час для этого, Гвен. Впрочем, давай! — решила Изабель.
Они повернули через холл к кухне.
Глава двенадцатая
Изабель сразу поняла, что здорово ошиблась, приведя на собрание королеву. Это было видно по выражению лица короля Артура.
Но она не понимала, почему ему это не понравилось, ведь у нее сложилось впечатление, что он держал жену в курсе политических дел королевства. Гиневра вроде бы знала обо всех трудностях Камелота. Прошлым вечером Изабель восхищалась, когда Гиневра проявляла свою осведомленность.
Королева тоже без труда догадалась, что супруг не желает видеть ее на этом собрании. И, грациозно поздоровавшись со всеми, сидевшими за столом, включая Ланселота, ушла.
Мужчины встали и поклонились, приветствуя Изабель, но, черт побери, она совершенно растерялась. Она ведь оказалась единственной женщиной среди дюжины здоровенных и не слишком довольных ее присутствием мужчин, и ей очень захотелось, чтобы Гиневра осталась, чтобы не выглядеть таком уж неуместной… Такой одинокой.
Как странно, что она так быстро привязалась к женщине, которую должна была предать в отношении одного мужчины и которую предала в отношении другого! Какого черта вообще с ней происходит? Она ли это? Изабель вдруг почувствовала себя последним дерьмом, ей захотелось убежать. И только взгляд короля удержал ее от того, чтобы рвануться вон из обеденной залы.
«Ты не одна, Изабель, я с тобой, и как раз вот в такие моменты ты должна держаться за ожерелье. Я
