– Ты был обязан выполнить то, что тебе назначено, я – то что назначено мне! – спокойно констатирует Решетов.
Отточенный, как бритва, тесачок, коим Тишайший зачищал контакты, от его шеи я убрал.
– Кришна, прекрати мести пургу! Я все-таки банкир, а не бухгалтер! И два плюс два еще складываю! Михалыч!
– Да?
– Ты в курсе, где тут что? В смысле – камеры видеонаблюдения и аудиопрослушивания?
– А как же! Не первый день здесь сидим!
– Вырубай к едрене фене! У нас с товарищем конфиданс будет! Полный!
– Минутное дело… – Тишайший ковырнул в нужных местах стену и одним ударом тесака перерубил коммуникации…
– Чего важного не задень…
– Поучи отца строгаться…
Подаю Решетову трубку аппарата связи:
– Сообщи своим псам, что ты жив, в добром здравии и собираешься дожить до победы мировой революции… А то им, чего доброго, придет в голову брать нашу халупу штурмом; тогда «царства свободы» тебе уже не видать, как морского дна!
Уразумел?
– Хм…
– Или, оставшись сиротами, эти замковые сторожевые начнут искать себе другие приоритеты…
Похоже, вторая перспектива озадачила Решето ва куда больше. Он снял трубку:
– Приоритет Бран вызывает приоритет Кербер.
– Кербер слушает Брана.
– Со мной все в порядке. Мы тут побеседуем. В течение сорока пяти минут никаких действий не предпринимать. Ждать распоряжений. Усилить охрану объекта.
Приказ понятен?
– Да.
– Действуйте.
– Есть.
– Коротко и ясно. В этом матюгальнике – никаких сюрпризов? – спрашиваю Михалыча, кивая на аппарат связи.
– А щас глянем, – бодро отозвался тот, в момент отвинтил три крепежных винта, с минуту изучал внутренности. – Нет. Можно беседовать, как в чистом поле. В грозу.
– Так и будем. Продолжим, Константин Кириллович? Мы говорили о цифрах…
– Ну и что ты сложил?
– Картинку.
– Интересно…
– Ты работал у отца. В чем вы не сошлись – не знаю, но разрыв ваш пришелся на девяностый – девяносто первый, это я помню… По-видимому, ты, находясь во Внешторгбанке, нашел очень хороший источник обогащения и соблазна не выдержал… Распродажа сырья, помощь в размещении западных инвестиций… А для того нужно было сначала «завалить» то, что имелось, так?
– Глупо переть со штыком против паровоза. Особенно если это бронепоезд…
– Ага. Это твоя игра, и ты ее делал…
– Времена меняются… Вместе с ними меняемся и мы…
– Отец не менялся.
– Он отстаивал отжившую доктрину.
– Россия не доктрина, Решетов. Это – тысячелетняя страна. И живут в ней, Константин Кириллович, десятки миллионов людей. Людей, а не марионеток, которыми можно манипулировать.
– К чему высокая философия, Дор? Я – финансист и, как и положено финансисту, стремился к прибыли. И о России я не забывал. Просто…
– Сначала ты, потом страна… Вместе с людьми… Ты продал всех, Решетов… Но у тебя не было структуры… И ты подгреб структуру «Вымпела-24», превратив ее в игрушку… А там ведь тоже люди работали… И полагали, что ты наследник Петра Юрьевича, нет?
– Если и так…
– Так. И еще – у тебя не было возможности выбирать. Если бы была, ты бы выбрал Замок! Но там сидели уже другие люди… Самое смешное, что душою ты был с ними, а обстоятельства тебя вынудили пойти по пути Петра Дорохова… А потом повязался деньгами, чужими деньгами, крупными… Кто подходил к тебе? Багров?
Игнатов? Герасимов?
– Да… Недооценил я тебя…
– Еще как! Зато тебя оценили люди Замка. Как и ты – эту превосходную структуру. И – начал мутить. Ты мутил три года, выдавая себя за обладателя «туннелей», созданных Дороховым. За обладателя громадных, частично свободных капиталов… Ты врал и Замку, и другим финансистам, которые тебе тащили деньги, как ты сказал, фургонами… Ты крутил эти деньги, строил свои пирамидки и успевал вовремя закрывать бреши… Всех отвлекли выборы: сначала парламентские, потом президентские… Дескать, все деньги пошли туда… Да и люди сами в стороне не стояли: нужно было вложиться всенепременно лично… Власть хочет кушать и кушает – много, жадно и сладко…
Но и у людей Замка, и у «промышленников», и у «криминалов» постепенно сформировались сомнения на твой счет… Мотивированные сомнения. Отмести их можно было только деньгами. Которых у тебя не было. Кстати, ты сам догадался, что я обладаю какой-то информацией?..
– У меня возникали подобные мысли… Но…
– Я не проявился… Поэтому ты и взял меня на работу? Можешь не отвечать: ты убивал двух зайцев: как бы косвенно подтверждал, что именно ты – наследник Дорохова-отца, и… Ты не мог представить, что человек, обладающий такими возможностями, какие давали скрытые капиталы и связи «Вымпела-24», не воспользуется ими! А я не пользовался! Потому что просто не подозревал об их существовании! И тогда – люди Замка спланировали и провели мое похищение! Они посчитали, что ты играешь какую-то очень сложную свою игру, и решили все упростить. Вот тут ты заволновался по-настоящему… Решил, что они знают то, чего не знаешь ты! Или – могут узнать…
– Предположим…
– Вот я и предполагаю… Кто-то из высших Замка – уж не знаю, по каким соображениям, – решил тебя устранить. Гончий – умница, он тебя предупредил, вы действительно разыграли комбинацию как по нотам. Замок решил, что ты мертв…
Ты озадачил Гончего, а сам в это времечко вышел на кого-то из людей Замка. Или – кто-то из них вышел на тебя! Кто? Магистр? Или Альбер?
– Альбер.
– А у Замка в это время ничего не ладилось с дешифровкой собранного материала…
– Уж очень у тебя натура разносторонняя, – вставил Тишайший. – Да и батюшка с матушкой в тебя вложили немало… В смысле общей культуры. Тут кто хошь мозги свернет!
– И еще загвоздочка, – продолжаю я, – пропал «объект». Без вести. А над тобой уже нависали: и «промышленники», и «криминалы», а? И тогда… Тогда ты сделал коронный ход: вышел на того, кто над Замком! Ведь ты же крутишься при политике не первый год… Это…
– Помолчи, Дорохов! – оборвал меня Кришна. – Болтать ты можешь все, что угодно! Но – не зарывайся! И сейчас за твою голову много не дадут, а если зарвешься – так и подавно!
– Это ты помолчи, Решетов! Соблазн оказался велик, а? Сохранить и бывшую структуру, и Замок прибрать к рукам? Вот тут-то ты и оказался самой настоящей куклой на ниточке, и тебе с нее не слезть! Никогда! Ты продал все и всех! Тебе предложили высший приоритет, так?
– У меня не было другого выхода…
– Ты не искал другого выхода, Решетов! Не искал! Зачем? Ты хорошо бы вписался в эти коридоры – ведь деньги стали для тебя живыми!
