– С прохладцей. Ларин доложился?
– Ага. В основном на русском общеупотребительном. Но смысл донес. Вы изрядно промерзли.
– Круз, он или слабо выразился, или ты плохо понял. До столицы доехали просто два остывающих трупа! К тому же я заболел.
– С каких это пор ты начал болеть?
– Сразу после смерти. Духовной, разумеется. И-у меня проблемы. Хочу денег.
– Олег… Аванс ты уже получил…
– И потратил…
– Сам выбрал гонорарную систему оплаты…
– Был не прав. Погорячился. Потряси своих офисных крыс, пусть раскошелятся.
– В офисе у нас сотрудники, а крысы – в подвале.
– Изведи, и немедля. Иначе они у вас там все баксы сожрут. И банк лопнет.
Все сотрудники останутся без работы. Так-то. Ты записываешь?
– Запоминаю.
– Это – рационализаторское предложение. За него положена премия.
Есть в море закон, он стар, как земля, Открыт неизвестно где – Если крысы бегут с корабля – Быть кораблю в беде, – пропел Круз с чувством. – Вспоминаешь классику, Вла-димирыч?
– «Из тех бы крыс хотя бы одну, и люди могли б спастись…» Макаревич велик. К тому же готовит хорошо. Рацпредложение снимаю. Погорячился. И это не удивительно – у меня температура. Но в деньгах нуждаюсь все равно. У меня проблемы. Две. Хотя можно считать их и сюрпризами.
– Излагай.
– Хату мне выставили.
– Так. Что-то ценное было? – «Ценное» в понятиях Димы Крузенштерна – это информация, касающаяся банка «Континенталь».
– Нет. Компьютер с собой возил.
– Тогда это не проблема, а недоразумение. Кто, по-твоему?
– Лохи.
– Ладно. Уже записал: металлическая дверь, путевые замки, что еще?
– Мебель, ковры, приличный принтер, телик, видик – ну и остальное по мелочи, на ваше усмотрение… Да, книжки мои перевезите со старой квартиры:
Толик не сетует, но ему они в лом – прибавку семейства ожидает.
– Дрон, а ты, оказывается, склонен к обуржуазиванию…
– В соответствии с веяниями времени и генеральной линией…
– Чего?
– Гайдая. «Жить – хорошо. А хорошо жить – еще лучше!» Вспомнил?
– Нетленка. Но как там же мудро заметил товарищ Аджабраил – «ты не путай свою личную шерсть с государственной». В «Континентале» я поставлен как раз для того, чтобы блюсти интересы банка. Так что все вышеупомянутое изобилие – в счет гонорара.
– Буржуй. И банк твой – буржуинский.
– На том стоим. В чем вторая проблема?
– Я нашел девочку.
– Дрон, с каких это пор «нашел девочку» стало для тебя проблемой? Вот если бы ты «нашел мальчика»… Она что, «залетела»?
– Извини, Дим, я неточно выразился. Я буквально нашел девочку, почти ребенка, спала в подъезде.
– Ну и…
– «Колес» наглоталась, отвез в больницу, прочистили…
– И сейчас она у тебя дома…
– Да.
– Ты узнал, кто она такая, откуда?
– Только имя.
– Дрон… Знаешь, кто ты такой?..
– Догадываюсь. Кстати, лохи, что квартиру выставили, начертали это слово мелом на стене. Крупно.
– Олежек, твои действия достойны очерка в «Пионерской правде» двадцатилетней давности. Под заголовком: «Он не мог поступить иначе!» Но головой ты не думаешь!
– Дима…
– Нет, погоди… Во что мы сейчас играем, как и все нормальные банки?
– В политику.
– Более жестокой игры нет. Она – без правил. Вернее, правила здесь каждый устанавливает себе сам.
– Круз…
– Ты подумал о том, что эту девчонку тебе могли просто подставить?! Блин!..
«Он не мог поступить иначе!» Ты и не поступил иначе! Кстати, она не беременна?
– Это ты сам у нее спроси…
– Чем она сейчас занята?
– Полагаю, прибирается в квартире.
– Что?! Ты не из дому звонишь?
– Из автомата.
– Блин!..
– Не горячись. Автомат напротив подъезда. Она никуда не выходила.
– А ее труп в твоей квартире тебя не смущает?
– Понял.
Вешаю трубку. Бегу к подъезду. Поднимаюсь на лифте. Ползет, поскрипывая тросом. Идиот. Нужно было по лестнице: если сейчас кто-то вырубит свет, я здесь в ловушке. Наконец створки разошлись. Дверь в квартиру не заперта. Влетаю.
Девочка спокойно говорит по телефону. Я даже знаю с кем. Беру трубку:
– Слушай, банкир, или у нас обоих температура, или мы сдвинулись по фазе.
Оба.
– Береженого Бог бережет. Сиди дома, развлекай девушку.
– Умной беседой?
– Не наговаривай на себя. Выясни хотя бы ее фамилию и откуда она. У тебя действительно температура?
– Не знаю, не мерил. Но башка мутная.
– Это я уже понял. Прими аспирин.
– Наркоты в доме не держу.
– Ладно. Я буду через час. С заказанным.
– Пожевать что-нибудь захвати.
– «Орбит» без сахара подойдет? Двойная свежесть!
– Хоть тройная! Но без хлеба – не буду! – Вешаю трубку. Поворачиваюсь к девочке.
Длинные льняные волосы, влажные после душа. Огромные ясные глаза, чуть пухлые, еще детские губы…
– По-моему, ты на меня заглядываешься, – улыбается девушка. – Значит, я-не ребенок. Я тут в душ залезла, полотенце из шкафа взяла. Ничего?
– А где обещанное сияние в квартире?
– А где обещанный хлеб насущный? С колбасой?
– Заказаны. Ведь время чудес еще не закончилось. Особенно для отдельно взятой квартирки, вроде этой.
– Так ты правда богатый?
Вспоминаю фразу Димы Круза:
