— Думаю, нет.
— Мы проверим его алиби.
— В это время он мог быть с Анитой Окли.
— Проверим.
— А как твоя голова?
— Прошла.
Оба сотрудника Сэма уже выходили из комнаты; они окликнули кого-то в коридоре и засмеялись, услышав ответ.
Сэм аккуратно положил ручку на папку, стараясь поместить ее точно по центру, потом отодвинул стул и встал. С лицом, бесстрастным, как у греческой статуи, он обошел стол, взял ее под локоть, заставив подняться, и осторожно обнял. Так они стояли несколько минут, и Макси почувствовала себя странником, случайно набредшим в пустыне на оазис.
Неделя, прошедшая с тех пор, как она побывала в мотеле Грэди, подходила к концу. Макси давала интервью местным газетам, радио и телевидению, но самые захватывающие подробности она оставила, разумеется, для собственной статьи в «Регард». Не нарушая данного Грэди обещания, она сообщила лишь о том, как тот пришел спасать ее, услышав крик, при этом не объясняя, как именно ему это удалось.
Рис вот уже несколько дней относился к ней до того заботливо и внимательно, что Макси захотелось даже сказать ему какую-нибудь гадость, хотя она и понимала, что это будет несправедливо.
— Когда читаешь твою писанину, челюсти сводит от скуки, — наконец брякнула она, чтобы позлить его.
Однако даже после этого он был по-прежнему кроток.
Макси чувствовала подъем. Смертельная опасность, с которой она столкнулась, словно заставила ее острее почувствовать вкус к жизни.
В среду, окончательно разобравшись с очередным номером, она, придя домой, позвонила Сэму, чтобы наконец разобраться и с ним.
— Приезжай, пожалуйста, я приготовлю обед… — Голос ее звучал почему-то хрипло.
— У тебя что, болит горло? — участливо поинтересовался Сэм.
— Нет, — недовольно фыркнула Макси. — Так ты приедешь или нет?
— Боюсь, сегодня у меня не получится, Макс. У меня тут горы бумаг, надо обязательно все закончить.
— Ну-ну, а я думала, что ты оценил преимущества 'частного расследования' перед рутинной полицейской возней.
Трубка замолчала, наконец Сэм окликнул ее:
— Эй, Макси?
— М-м-м?
— Когда мне приехать?
— Можно было уже вчера, — ответила Макси значительно, но потом все испортила, глупо засмеявшись.
Сэм приехал через час и сказал, что совсем не голоден. …Потом они лежали на влажных смятых простынях и смотрели на темнеющий потолок.
— Ты не хочешь впустить кота? — спросил Сэм.
— Что? — Макси засыпала.
— Он мяукает уже минут десять.
— А-а-а, а я решила, что это ты.
— Очень смешно.
Макси улыбнулась, но на самом деле ей хотелось плакать. Плакать оттого, что жизнь коротка, а поиски счастья бесконечны.
В четверг после обеда Сэм позвонил ей на работу.
— Я подумал, что тебе это будет интересно, Макс. — В конце концов она примирилась с тем, что он ее так называет. В общем-то, она даже привыкла. — Мы задержали парня, который признался, что звонил однажды Доновану и угрожал. Сказал, он разговаривал с женщиной, может, это была ты? Хочешь приехать? Вдруг ты узнаешь голос?
Однако и эти надежды не оправдались. Действительно, она говорила, что узнает голос, если снова услышит его, но прошло слишком много времени. Подозреваемый произносил те же самые слова, а Макси слушала его по телефону. Она не могла сказать ничего, кроме того, что это, возможно, тот же самый голос.
У парня было алиби — в то утро, когда погиб Джим, он находился в полицейском участке. Сэм отпустил его, взяв подписку о невыезде.
— Его зовут Ди Вилберт. Тебе что-нибудь говорит это имя? — спросил Сэм, когда они остались одни.
— Нет. Где вы его нашли?
— Он сам нас нашел. Сказал, что совесть заставила его так поступить, но, похоже, его привлекла перспектива получить вознаграждение. Он утверждает, что какой-то незнакомый человек уговорил его за двадцать баксов позвонить. Он думал, кто-то из друзей Донована решил пошутить. Ему велели сказать что- нибудь грубое и оскорбительное, вот и все.
— Как же выглядел тот, кто его нанял?
— Средних лет, среднего роста, — не худой, не толстый, с бородой.
— С бородой! Какие же вам еще нужны приметы, чтобы отыскать этого человека?
— У нас же университетский город! Да тут каждый второй носит бороду!
— Да, тяжелая работенка у детективов, — ехидно протянула Макси.
— Зато и у нас случаются весьма приятные неожиданности. — Сэм подмигнул, чтобы Макси не сомневалась, на что он намекает.
Пятница была отмечена двумя событиями.
Во-первых, письмо.
В обычное время вошла Лаки и бросила на стол Макси толстую пачку писем. У Макси не было привычки бросать работу, чтобы просматривать почту, но тут ее внимание привлек весьма необычный конверт с голубым почтовым штемпелем Сент-Луиса, адресованный Джиму.
'Дорогой мистер Донован, благодарим Вас за пожертвование. Если мы в дальнейшем можем быть вам полезны, пожалуйста, обращайтесь к нам.
Искренне ваш
— Эй, — окликнула Макси Риса, просматривавшего папку с рекламой видеоклипов. — Ты слышал когда-нибудь о клинике Нибердинга в Сент-Луисе?
Рис подумал.
— По-моему, нет.
— Ты показывал полицейским билет на самолет до Сент-Луиса, который мы нашли у Джима?
— А что?
— Ты же хотел узнать, не смогут ли они выяснить, зачем он туда ездил.
— Я забыл. — Рис перестал перелистывать страницы и принялся делать какие-то отметки на одном из листков, не обращая внимания на Макси.
Макси сунула письмо в свою сумку, чтобы кое-что выяснить потом в городской библиотеке.
Второе значительное событие произошло, когда Рис отправился обедать, а Макси вышла подышать воздухом и стояла в дверях офиса, прихлебывая кофе и наблюдая за прохожими. Обычная толпа: домохозяйки, школьники, хиппи, панки… Какая-то особа в цветастом платье едва заметно улыбнулась Макси, словно была с ней знакома, но не уверена, узнают ли ее.
— Ким! — окликнула ее Макси. — Мисс Овиэт, будьте добры, я хотела бы с вами поговорить, если
