меня зря потратить добрых двадцать минут сегодня утром, у меня еще не возникало проблем с тобой. На самом деле, я думаю, ты это нечто интересное. Что-то свеженькое. Возвращаясь к сказанное мною раньше… я не знаю что такое по-твоему «дружба», но если ты ожидала чего-то слащаво-сентиментального здесь в «Мече и Кресте»… Так что позволь мне быть первой, кто просветит тебя. Здесь это не так. Все кто попадает сюда, имеют хороший багаж за спиной. Я говорю «curbside check-in», [8] неплохая плата за более чем пятидесяти фунтового рода багаж. Ну, теперь поняла?
Люси пожала плечами, чувствуя себя неловко. — Это был просто вопрос.
Арриан засмеялась.
— Ты что, всегда оправдываешься? Что, черт возьми, такого ты сделала, чтобы попасть сюда? — Люси не хотелось говорить об этом. Возможно, Арриан была права, ей будет лучше, если она перестанет пытаться завести здесь новых друзей. Она спрыгнула вниз и вернулась к очистке подножия памятника от мха. К сожалению, Арриан была слишком заинтригована. Она тоже спрыгнула вниз, и приперев ее к памятнику, стала злорадно канючить:
— Ох, ну скажи мне, скажи же, — издевалась она. Лицо Арриан было так близко к лицу Люси. Это напомнило девушке о вчерашнем дне, когда она присела над Арриан, бившейся в конвульсиях. У них был момент, не так ли? И одна часть Люси очень хотела бы выговориться перед кем-то. Это было такое долгое, душное лето с родителями. Она тяжко вздохнула и оперлась лбом о ручку своих грабель.
Рот наполнила противная горькая слюна, сильно затошнило, но она никак не могла проглотить эту горечь. Последний раз, она описывала события той ночи в зале суда. Она хотела как можно быстрее забыть обо всем но, чем дольше Арриан смотрела на нее, тем отчетливее слышались слова, готовые сорваться с кончика ее языка.
— У меня было свидание с парнем той ночью, — начала свой рассказ Люси, делая долгий, глубокий вдох. — И там произошло что-то ужасное. — Она прикрыла глаза, молясь про себя, чтобы память не представила ей красочный отчет. — Там случился пожар. Я выжила… а он нет.
Арриан лениво зевнула, совершенно не испуганная ее признанием.
— В любом случае, — продолжала Люси, — я совершенно не помню всех подробностей. Я рассказала судье все что помнила, но это так мало. В общем, я полагаю, они решили, что я тогда типа спятила. — Она попыталась улыбнуться, но это потребовало усилия. К удивлению Люси, Арриан обняла ее за плечи. И на ее лице она увидела искреннее сочувствие. Затем на ее лице опять появилась усмешка.
— Нас часто не так понимают, не так ли? — Она ткнула Люси в живот пальцем. — Ты знаешь, Роланд и я только что говорили о том, как так могло случится, что у нас нет ни одного стоящего пиромана. Ведь всем известно, что для по настоящему крутой выходки здесь просто необходим хороший пироман. — Она явно уже что-то замышляла. — Роланд подумал, может тот другой новенький, Тодд. Но я предпочла бы разделить эту участь с тобой. Нам стоит посотрудничать как-нибудь.
Люси тяжело сглотнула. Она никогда не была пироманом. Но она так давно не говорила о случившемся, что она даже не поняла, как может воспринять ее признание кто-то вроде Арриан.
— Ооо, подожди. Вот когда твою историю услышит Роланд… — сказала она бросая свои грабли. — Люси, да ты же просто наша сбывшаяся мечта.
Люси открыла было рот, чтобы возразить, но Арриан возле нее уже не было. Прелестно, подумала Люси, прислушиваясь к звуку удаляющихся шагов, хлюпающей по грязи Арриан.
Теперь понадобится всего несколько минут, чтобы эта чудовищная сплетня обошла все кладбище, и достигла ушей Даниэля. Оставшись одна, она вновь посмотрела на статую. Хотя она уже отчистила огромную кучу мха и мульчи, Ангел выглядел даже грязнее, чем раньше. Вся уборка вдруг показалась ей совершенно бессмысленой. Она сомневалась что кому-нибудь взбредет в голову посетить это Богом забытое место. Она также сомневалась, что другие наказанные по-прежнему работают.
Ее взгляд снова упал на Даниэля. Он работал. Он очень старательно счищал проволочной щеткой какую-то плесень с бронзовой таблички на могиле. Он даже закатал рукава своего свитера, и Люси могла видеть перекатывающиеся под кожей мышцы, когда он напрягал руки. Она грустно вздохнула, и словно смирившись с собственным безволием, оперлась локтем о фигуру Ангела и стала наблюдать за ним.
Люси быстро мотнула головой. Откуда взялась эта уверенность? Все это странно. И все же, эта мысль принадлежала ей, и она казалась до странности правильной. Это была одна из тех фраз, которые иногда приходили ей на ум, прежде чем, она проваливалась в сон. Странные фразы, слова, которым она никогда не придавала значения. Зачем, ведь это лишь сны. Но сейчас-то она не спала. Так больше не может продолжаться, надо положить конец этой проблеме по имени «Даниэль». Она знала его всего второй день, но уже чувствовала себя словно неудержимо скатывается в глубокую пропасть.
— Тебе бы лучше держаться от него подальше, — произнес знакомый холодный голос сзади.
Люси обернулась, чтобы взглядом отыскать Молли. Та стояла в той же угрожающей позе, что и вчера: руки на бедрах, ноздри с пирсингом яростно раздуты. Пенни немало удивила ее, рассказав, что в «Мече и Кресте», был разрешен пирсинг даже на лице из-за простого нежелания директора школы, вынимать бриллиантовую серьгу из уха.
— От кого? — спросила она, зная, что это звучит глупо. Молли закатила глаза.
— Просто поверь мне на слово, влюбляться в Даниэля очень, просто очень плохая идея.
До того как Люси успела ответить, Молли уже ушла.
Но зато Даниэль — это было почти, как если бы он услышал свое имя — теперь смотрел прямо на нее. Затем отложил щетку и направился прямо к ней.
Она поняла, что солнце скрылось за облаком. Если бы она могла отвести взгляд от его лица, от его пристального взгляда, она обязательно посмотрела бы на небо чтобы убедиться в этом. Но она не могла взглянуть вверх, и по какой-то непонятной причине, ей пришлось прищуриться, чтобы продолжать смотреть на него. Создавалось ощущение, что Даниэль излучал свой собственный свет, он будто ослеплял ее каждый раз. Гулкий звенящий звук заполнил ее уши, и ее колени начали дрожать.
Ей захотелось, взять свои грабли и притворяться, что она не заметила того, что он идет к ней. Но для притворства было уже слишком поздно.
— Что она тебе сейчас сказала? — отрывисто спросил он.
— Хмм, — перестраховалась она, ломая голову в поисках правдоподобной лжи. Ничего не придумав, она начала хрустеть костяшками пальцев. Даниэль тут же накрыл ее руку своей.
— Я ненавижу, когда ты это делаешь. — Люси инстинктивно отпрянула. Его рука соприкасалась с ее лишь мгновение, но она уже поняла что стала вся красной от смущения. Он ведь имел ввиду, что он, терпеть не может когда кто-то хрустит костяшками пальцев, не так ли? Потому, что если он имел в виду, что ненавидит, когда она хрустит пальцами, то это подразумевало, что он видел, как она это делала раньше. Но он ведь не мог этого видеть. Он едва ее знает. Тогда откуда это чувство, что они далеко не в первый раз спорят по этому поводу?
— Молли, посоветовала мне держаться от тебя подальше, — наконец выдавила она.
Даниэль неодобрительно покачал головой, как-будто обдумывая ее слова.
— Что же, на этот раз она была совершенно права.
Люси внезапно охватил озноб. Тень медленно проплывала мимо них, затем она коснулась лица Ангела, замерла ненадолго, но все же достаточно чтобы Люси забеспокоилась. Она прикрыла глаза и попыталась дышать ровнее, молясь чтобы Даниэль не посчитал, это странным. Она начала паниковать. Ей вдруг захотелось убежать. Она должна бежать. Но, что если она потеряется на кладбище?
Даниель проследил за ее пристальным взглядом.
— Что случилось?
— Ничего.
— Так ты воспользуешься советом Молли? — спросил он с вызовом, скрестив руки на груди.
— Что? — переспросила она. Все еще плохо соображая от пережитого страха.
Даниэль шагнул к ней. Теперь он был менее чем в футе от нее. Она затаила дыхание. Застыв в ожидании.
— Ты собираешься держаться подальше от меня? — фраза прозвучала так словно он флиртовал. Но Люси была совершенно не настроена на флирт. На ее лбу выступила испарина, она помассировала свои виски двумя пальцами, пытаясь прийти в себя, и взять себя в руки. Сейчас ей было не до него. Даже если
