— Неужели он назвал вас лгуньей?
Джеймс тоже подошел к бару.
— Что? — Я помешала коктейль соломинкой. — Он этого не говорил.
— Он счел снимки настоящими, хотя вы сказали, что это не так. Значит, он обвинил вас во лжи.
— Не совсем. — Я сделала большой глоток, поморщилась и долила колы. — Он просто немного… в общем, не слишком обрадовался. Что вполне можно понять.
— Но вы объяснили, что произошло, и он вам не поверил? — настаивал Джеймс, усаживаясь на высокий стул. — Мне пива, пожалуйста.
— Так, теперь я еще и барменша, — пробормотала я, доставая из холодильника «Корону». — Я ему сказала — все не так, как кажется. Это не значит, что он мне не поверил, просто немного расстроился. Бывшая подружка его обманывала, поэтому иногда он с трудом верит людям.
— Но вы же не его бывшая. — Джеймс выдавил в пиво ломтик лайма. — И вы ему не изменили.
— Нет, хотя, когда мы познакомились, я кое с кем встречалась. Но я ему не изменяла. И никому другому. В жизни. — Я подсунула салфетку под его бутылку. Ну вот, будет опыт работы, на случай если меня все-таки вытурят из «Лук». — Я никогда не изменю Алексу. — Я смело посмотрела на Джеймса. — Ни за что не стану унижать его обманом!
— Тогда у него нет права трепать вам нервы из-за снимков каких-то папарацци, — логично вывел Джеймс. — Он должен был взять с вас слово и радоваться, что у него такая замечательная девушка.
— Вряд ли мне подходит слово «замечательная». — Я отпила свой коктейль. — Скорее уж резкая, как кола, и простая, как пятицентовик.
— Вы всегда подтруниваете над собой? — Джеймс поставил свою бутылку на стойку. — Вы замечательная, и ваш бойфренд не должен давать вам повод в этом усомниться.
— Я не вышучиваю себя и я не замечательная. — В баре стояла такая тишина, что я слышала стук собственного сердца. Ну вот опять мы отвлекаемся от темы интервью. — Честно. И у меня к вам еще есть вопросы.
— Вы очаровательны, умны, остроумны, вы явно любите этого дурака, хотя он этого не заслуживает, — продолжал Джеймс, заталкивая ломтик лайма в горлышко бутылки. — Будь вы моей девушкой, я бы не допустил, чтобы вы чувствовали себя несчастной.
— Не думаю, — отозвалась я, рассматривая ногти. — Вряд ли в человеческих силах заставить меня забыть, что я никогда не попаду в «Новые топ-модели Америки».
— Опять вы над собой иронизируете, — заметил Джеймс.
Некоторое время мы сидели молча. Пауза становилась все более неловкой.
— А он когда-нибудь вам изменял? — спросил вдруг Джеймс. — Ваш бойфренд?
— Нет. Конечно, нет, — быстро сказала я. — Он бы не стал.
Джеймс пристально смотрел на меня, потягивая пиво.
— Может, вернемся к интервью? — спросила я с упавшим сердцем.
— Вот будь вы моей девушкой… — снова завел Джеймс.
— К интервью! — перебила я.
Это было уже слишком — я все-таки не железная.
— Видеоайпод, кроссовки и роман «Великий Гэтсби».
Джеймс залпом допил свое пиво.
Я непонимающе посмотрела на него.
— Три вещи, без которых я не могу обойтись в поездках, — пожал он плечами. — Что у вас еще?
Целый час мы с Джеймсом обсуждали его любимых дизайнеров, излюбленные места отдыха, рестораны и все, что могло интересовать читателей журнала, пока руку не свело и блокнот не кончился.
— Ну что, — сказала я, записывая его любимое место покупки бубликов. — По-моему, мы закончили. Вы свободны.
— То есть я могу возвращаться к Блейку? — спросил Джеймс с шутливым ужасом. Я на его месте впала бы в настоящую депрессию. — А разве вы не хотите куда-нибудь пойти? Я специально освободил сегодняшний день.
Я с улыбкой покачала головой:
— Больше всего я хочу вернуться к себе в номер и лечь спать — последние дни я поздно ложусь. Но до этого нужно сесть за компьютер, все это напечатать и послать в журнал — доказать, что мы с вами все- таки работаем.
— Что ж, это справедливо. Подожду до завтра. — Джеймс встал и гибко потянулся вверх. Все-таки он очень высокий парень. — Если только вы действительно собрались работать, а не прятаться. Обещайте мне, что не станете портить себе кровь этими снимками!
— Честное скаутское, — отсалютовала я. — Вы правы, я уделяю им слишком много внимания.
— Вот и хорошо. И если по возвращении в гостиницу вас не будут ждать розы от вашего бойфренда, он мне за это ответит. — Джеймс открыл дверь на залитую солнцем улицу. — Я не позволю ему третировать вас без причины.
— Не знай я, что вы противная эгоцентричная кинозвезда, могла бы ошибочно счесть вас очень приятным человеком, — сказала я, заслоняясь от солнца и глядя ему прямо в глаза. — Видимо, вы талантливый актер.
— Не забудьте вставить это в интервью, — сказал Джеймс, набирая номер своего водителя. — Актер я хороший, но говорил серьезно: никому не позволяйте трепать себе нервы. Я от таких людей избавился.
— Да, вас окружают исключительно позитивные личности вроде Блейка, — согласилась я, глядя, как из-за угла выезжает лимузин. — Неужели он правда облегчает вам жизнь?
— Ну, многие считают его невыносимым, — сказал Джеймс, — Но на самом деле не знаю, что бы я без него делал. Пусть даже он на стенку полезет после того, как мы второй раз оставили его за кадром.
— О, я уверена, он во всем винит только меня, — отозвалась я. — И тоже второй раз.
— Да, тут вы не ошиблись, — согласился Джеймс. — Извините. Спасибо, что терпите его — и меня.
— Спасибо, что делаете это таким легким.
Я надела темные очки, чтобы подольше глядеть на него, не подавая вида.
— Вы не поверите, — сказал он, доставая свои «стекла», — но я и сам от души развлекаюсь. Наши прогулки по городу напоминают мне о том, чего я лишен.
— И чего же?
Девяноста семи процентов нормальной жировой прослойки?
— Трудно сказать, — отозвался Джеймс, поднимая мои очки на макушку и глядя на меня сверху вниз. Взгляд пронизывал меня насквозь, вызывая щекотку под ложечкой. — Но это так.
— Тогда буду считать, что это что-то хорошее, — сказала я, опуская очки на переносицу, когда рядом бесшумно остановился лимузин.
Интересно, как мне сохранять верность, если Джеймс ведет себя как ангел и при этом красавец мирового класса, а Алекс выставляет себя полным засранцем?
Глава девятая
Дженни в номере не оказалось, что теоретически давало мне возможность выспаться, однако через час лежания на спине сна не было ни в одном глазу. В голове теснились самые разные мысли, и, честно говоря, водка, выпитая в «Дрездене», прояснению мозгов не способствовала.
Разобравшись хотя бы с одной ситуацией из тех, которые не давали мне покоя, я, пожалуй, смогла бы заснуть на полчасика. Итак, первое — Алекс. Глядя на сотовый, я вспоминала, наш разговор, казавшийся теперь гораздо более резким и неприятным. Если бы Алекс только позвонил, если бы он просто сказал, что все в порядке, если бы он, черт возьми, сказал, что любит меня! Похоже, это я не скоро от него услышу…
