Кэролайн покачала головой.
— Ваш отец был любовником герцогини. Он отец Элизабет.
Элизабет вцепилась в ручки кресла — все поплыло у нее перед глазами.
— Нет, — не сразу прошептала она. — Этого не может быть.
— Мы пришли не для того, чтобы создавать вам неприятности, просто хотим предупредить — вы не должны становиться слишком близкими людьми, — сказала Кэролайн.
— Нет, — повторила Элизабет. Это не могло быть правдой. Уилл не может быть ее братом. Ей стало нехорошо, и она выбежала из комнаты.
Уилл смотрел в глаза Кэролайн, чтобы увидеть, нет ли в них триумфа.
— Если вы лжете, Кэролайн, я…
— Я клянусь.
— Откуда вам это известно? — спросил Уилл.
Кэролайн вздохнула. — Мой отец был близким другом покойного герцога, Однажды вечером, когда герцог изрядно выпил и находился в добродушном настроении, он признался в этом моему отцу. Когда я вышла замуж в эту семью, мой отец решил, что мне следует знать об этом. Он считал, что мне не следует водить дружбу с Элизабет., Но я всегда говорила ему, что она в этом не виновата.
— Почему вы говорите об этом сейчас? Ведь вы не сегодня узнали об этом.
Она обернулась к мужу, который кивнул ей.
— Прошлой ночью я была в холле, когда услышала, что в двери вашего кабинета повернулся ключ. Я видела, как вы вышли, вошла туда, чтобы погасить свечу, и обнаружила там Элизабет.
— В кабинете тогда ничего не произошло, — сказал Уилл. Только позднее, почти на рассвете.
— Элизабет сказала мне то же самое, и я верю вам обоим. Но если бы вы захотели сблизиться, лучше вам знать всю правду.
Уилл не верил ей. Его отец любил его мать и был безутешен, когда она умерла. Только любовь мачехи вернула его к жизни. Он никогда не стал бы изменять матери Уилла.
— А сейчас вам следует уйти, — сказал Уилл.
— Конечно, ваша светлость. — Ричард помог подняться жене. — Мы сожалеем, если причинили вам боль.
Уилл никак не отреагировал на слова Ричарда. Он неподвижно сидел в кресле, не в силах заняться чем-либо, и думал о том, что они с Элизабет делали этим утром. И около недели назад. Она еще не сказала ему, подозревает ли она, что беременна. Очень возможно, что она уже носит его дитя.
После их ухода он долго сидел, прижав руки к вискам. Он обдумывал ситуацию. Это было неправдоподобно. Но Элизабет не знала его отца и не представляла себе, насколько благородным человеком он был. Ему необходимо сказать ей об этом.
Он встал и медленно пошел наверх в ее комнату. Он постучал, но не получил ответа. Он бесшумно открыл дверь и увидел, что она лежит на кровати. Он закрыл за собой дверь и подошел к ней.
— Уходите, Уилл.
Он сел на кровать рядом с ней и погладил ее по спине.
— Элизабет, нам надо поговорить об этом.
— О чем нам говорить? Я ваша сестра! — рыдала она. — Это значит, что, то, чем мы занимались сегодня утром, было….
Ее слезы разрывали его сердце.
— Элизабет, это не был инцест.
Она перевернулась на спину.
— Почему вы в этом уверены? У нас нет доказательств, я не знаю, кто я!
— Я знаю своего отца. Он никогда бы не сделал ничего подобного.
— Вам это неизвестно. Пока мой отец не сообщил мне, я то же самое могла бы сказать о своей матери.
Уилл сжал ее руку.
— Мой отец всем сердцем любил мою мать. Когда она умерла, ему не хотелось жить. Только дети и его работа удержали его в живых.
Элизабет покачала головой.
— В любом браке могут случаться размолвки, которые впоследствии делают его еще крепче. Вам мог быть всего год, когда случилось что-нибудь, что их отдалило, вы не можете этого помнить.
— Нет, вы ошибаетесь.
— Уилл, я тоже так думала, когда узнала о моей матери. Я отрицала возможность измены, не желала в это поверить. Но мой отец ничего не выиграл от того, что рассказал это мне. — Элизабет попыталась взять Уилла за руку.
Уилл отдернул руку.
— Это не одно и то же. Вы узнали это от вашего отца. А мы не знаем, правду ли говорит Кэролайн. То немногое, что я знаю о ней, не располагает к доверию.
Она вздохнула.
— Насчет Кэролайн вы правы, но мы не можем узнать правду, пока не найдем дневник моей матери.
Уилл поднялся и стал ходить взад-вперед.
— Даже в этом случае неизвестно, содержится ли в нем то, что нам нужно. Она могла унести свой секрет в могилу.
— Дневник должен быть, Уилл. Я не могу выносить этого дольше. Я должна узнать, кто мой отец. — Элизабет встала и вытерла слезы.
— Это не мой отец. — Уилл остановился и смотрел на прекрасную женщину, стоявшую перед ним. Ему хотелось заключить ее в объятия и поцелуями осушить ее слезы.
Но он больше не мог этого делать. Пока оставались сомнения относительно того, кто был ее отцом, он должен держаться подальше от нее.
— Нужно найти дневник.
Глава 18
Элизабет осматривала столовую, отчаянно надеясь обнаружить потайную панель, за которой мог быть спрятан дневник. На этот раз ей, по крайней мере, помогали. Уилл даже расспросил слуг, не известно ли кому-либо из них о существовании тайника. Когда дети вернулись домой, Уилл сказал учителю, что на сегодня они освобождены от уроков. Он объяснил детям, что они с Элизабет ищут, и попросил помочь. Дети решили еще раз обыскать свою комнату.
К ночи Уилл с Элизабет были не ближе к разгадке тайны, чем днем, когда Ричард и Кэролайн докинули их дом. Элизабет начала сомневаться в том, достаточно ли хорошо обыскала все дома. Не упустила ли чего-нибудь из виду? В двух поместьях она пробыла недолго, потому что ее мать редко посещала их. Они находились далеко от Лондона. Так что хранить там дневник не имело смысла.
Гораздо больше времени она потратила на осмотр домов в Кендале и в Гемпшире. Проведя по месяцу в каждом доме, она тщательно обыскала все помещения, но ничего не нашла, расстроилась и стукнула кулачком по стене.
— С вами все в порядке?
Элизабет обернулась и увидела Уилла, который пристально смотрел на нес.
— Разумеется, нет, — призналась она.
Он обнял ее, словно знал, что никакие слова сейчас не помогут. Но в его объятиях Элизабет испытала огромное облегчение.
Она медленно высвободилась — их мог увидеть кто-нибудь из слуг.
— Спасибо, — прошептала она.
— Я обыскал музыкальную комнату, но ничего не нашел, — сказал Уилл.
