виднелась огромная деревянная доска, вся увешанная красивыми ключами. На кителе портье поблескивало множество золотых пуговиц.
– Добрый вечер! – воскликнул он, прежде чем Фердинанд успел открыть рот. – Чем могу служить?
Впервые кто-то собирался услужить Фердинанду. До сих пор самого всегда заставляли быть услужливым. Но Фердинанд устал уже удивляться.
– Добрый вечер, – ответил он, – мне хотелось бы переночевать.
– Желаете номер на одного человека?
– Да, на одного человека.
– Номер 423, четвертый этаж, – скороговоркой пробормотал портье. – Вот ключ.
– Спасибо, – ответил Фердинанд, взял ключ и собрался было идти.
– Минуточку, – остановил его портье. – Имя, фамилия?..
– Что? – спросил Фердинанд, сделав вид, будто не расслышал.
– Имя, фамилия…
– Фердинанд, – ответил Фердинанд.
– Так, это имя. А фамилия?
– Ммммм… – задумался Фердинанд. Ничего не приходило ему в голову. Это был отчаянный момент. И вдруг он вспомнил, что в этот день о нем часто говорили:
'Великолепный'. И громко, с улыбкой облегчения он произнес:
– Великолепный.
– Прекрасно, – подхватил портье и, отметив что-то в толстой книге, с глубоким поклоном сказал: – Спокойной ночи.
Лифт доставил Фердинанда на четвертый этаж, хорошенькая горничная проводила его до дверей 423 номера и, пожелав спокойной ночи, исчезла. Фердинанд остался один.
Он закрыл дверь на ключ, разделся, ощутив внезапную жажду, открыл водопроводный кран, полакал воды и нырнул в чистую постель. Растянувшись в постели, он почувствовал себя наверху блаженства.
Уснуть, однако, не удалось. Прошел час, другой, а Фердинанд не мог сомкнуть глаз. Он вертелся в постели, пробовал даже свернуться калачиком ничто не помогало. Наконец он понял: постель слишком мягка. Тогда он вскочил, улегся на коврик возле кровати и тут только ощутил, что его одолевает дремота. Он даже не заметил, как уснул.
VI
В три часа ночи у портье зазвонил телефон. Не успев хорошенько проснуться, портье потянулся к трубке.
– Слушаю, – сказал он.
– Говорят из номера 422, – раздался в трубке мужской голос, – в комнате рядом слышно урчание.
– Урчание? – изумился портье.
– По-моему, я сказал ясно: урчание, – волновался голос в трубке. Прошу принять меры, я не могу уснуть. После этого трубку повесили.
– Что это может быть? – начал соображать портье. – Электрополотер? Исключено.
Ночью в нашей гостинице полов не натирают. Может, урчит вода в трубах… Иной раз у человека бывает бессонница, тогда каждый пустяк выводит его из себя. Может быть, у приезжего из 422 номера бессонница…
Придя к такому выводу, портье задремал снова. В пятнадцать минут четвертого телефон затрезвонил опять. Опять портье неторопливо потянулся к трубке и опять, наверное уже в тысячный раз, с заученной вежливостью сказал:
– Слушаю.
– Вы знаете, – заскрежетал голос в трубке, – в соседней комнате что-то урчит.
Все время что-то урчит…
– Назовите, пожалуйста, свое имя, – вежливо попросил портье.
– Говорит Марианна Донаувеллен… Марианна Донаувеллен.
– Минуточку, – перебил ее портье, – какой номер?
– 424…424, – заскрежетало в трубке.
– И вы говорите, за стеной урчит?
– Безусловно урчит, безусловно урчит. Так урчит, что я даже проснулась, даже проснулась…
– Я постараюсь выяснить, в чем дело, – заверил взволнованную даму портье. – Надеюсь, остаток ночи вы проведете спокойно. Желаю приятного сна.
– Большое спасибо, большое спасибо…
И трубку повесили.
– В самом деле, что же это урчит? – буркнул портье и почесал в затылке. Впервые за всю его многолетнюю практику произошел такой случай. Он уже привык к всевозможным прихотям и капризам бесчисленных путешественников. Привык к их справедливым и несправедливым требованиям, но с урчанием, да еще посреди ночи, он сталкивался впервые. Может, им померещилось? Лучше подождать до утра. А утром все выяснится само собой.
За спиной портье мирно тикали часы. Ночью, когда все спят, гостиница погружается в какую-то необыкновенно сонную атмосферу. Будем откровенны, портье поддался искушению. Прошло две-три минуты, и он снова задремал в своем кресле. Ему даже приснилось, что он сам урчит во сне, как вдруг опять раздался звонок.
– Слушаю, – сказал портье ровным голосом.
– Портье, – зарокотал в трубке чей-то бас. – В нижнем номере я слышу урчание.
Безобразие, в вашу гостиницу пускают постояльцев с собаками.
– Скажите, пожалуйста, из какого номера вы звоните? – вежливо спросил портье.
– Из 523. А от этих собак, скажу вам, только блохи в коврах да в постелях.
– Это, вероятно, недоразумение, – попытался успокоить его портье. Уверяю вас:
у нас никто не ночует с собакой.
– Как это никто?.. – загремел бас. – А урчание?
– Может быть, вам показалось…
– Хорошенькое 'показалось', – загрохотал бас. – Поднимитесь-ка сами. Тогда услышите.
– Сейчас приду, – ответил портье и повесил трубку. Он глянул на часы. Было уже почти четыре. Портье не стал подниматься на лифте – ведь его шум мог потревожить всю гостиницу. Он отправился наверх пешком. Вот какие были у него мысли:
'Звонили мне из 523 номера, значит внизу находится 423. Кто живет в 423? – задумался портье. – Не тот ли знаменитый пианист, который давал сегодня концерт в филармонии? Нет, знаменитый пианист живет в 241. Может быть, это Лилля да Парма, прославленная кинозвезда? Нет, не она. Лилля да Парма заняла 118. Может быть, это всемирно известный маг Мондрапарада из Индии? Где там… Мондрапарада живет в 303. Может быть, это футбольная команда, которая приехала на завтрашний матч? Ничего подобного. Я их поселил в 401, 402, 403, 404, 405, 406, 407, 408.409, 410, 411, а запасному игроку дал 412 номер. Интересно, кто же все-таки живет в 423. Никак не вспомню. Сейчас, сейчас, не тот ли мужчина, который пришел поздно вечером? Как его фамилия? Забавная какая-то… А!.. – воскликнул портье, хлопнув рукой по лбу. – В 423 поселился Фердинанд Великолепный. Он был без собаки. Это совершенно исключено. Я сам давал ему ключ. Отлично помню, он был без собаки…'
Запыхавшийся портье остановился возле номера 523. Постучал. Дверь открыл крохотный человек в розовой пижаме. Портье сперва подумал, что ошибся.
– Входите, – пророкотал человек. Голос до смешного не соответствовал его внешности. Такой бас мог быть только у великана.
