щитах импорта. Пустые глаза детей-наркоманов, качающихся под тяжёлый рок в наушниках. Роскошь, тратящая себя на разврат. Слепящая, с экрана телевизора, упорная, опять, реклама, дикая при недоедании большей части страны, и ещё более дикая – после Чернобыля: как спасти от болезни щитовидной железы попугая, какие витамины необходимы кошке и собаке... И бесконечные оголтелые дорогостоящие шоу на фоне неприкаянно-весёлых людей – шоу развлекательные, политические, массовые...Москва, Третий Рим. Понимает ли столица великой России, одурманенная жизнью в долг, что духовный Чернобыль – здесь?..Двое опухших с тяжёлого похмелья молодых ещё мужиков у метро тянут руки, силясь что-то сказать в отчаянии – «Нам... тысячу! Тысячу только не хватает...» И поясняющий крик другого: «Мы – помираем!!!»
Леонид Сергеев
Сергеев Леонид Анатольевич родился в 1936 году в г. Москве. Работал шофером, грузчиком, чертежником, фотографом-оформителем в театрах им. Евг. Вахтангова и Вл. Маяковского, иллюстрировал детские книги.
Автор многочисленных прозаических книг для детей и взрослых, выходивших в издательствах «Советский писатель», «Современник», «Молодая гвардия», «Советская Россия», «Детгиз» и других.
Член Союза писателей России.
Мои друзья стариканы, или Добро пожаловать в наше прошлое! (очерк)
Сейчас мои друзья – шестидесятилетние, искушенные, видавшие виды стариканы, лысые и волосатые, тучные, одутловатые, с обвисшими мышцами и животами, и тощие, высохшие, сутулые, беззубые, сердечники, гипертоники, язвенники – у каждого свой набор болячек...
Теперь нам уступают место в транспорте, молодежь называет «дедами», а дряхлые старцы нет-нет да и спросят: «Ты на каком фронте воевал?» Понятно, это уж слишком! Еще у нас есть некий запас прочности, в наших глазах еще не потух некоторый задор (не фонтан жизненных сил, но определенный азарт), и наши беседы проходят довольно живо... А поговорить нам есть о чем, ведь нашему поколению выпала яркая эпоха.
Мы были столичными мальчишками военного времени и помним воздушные тревоги, ночевки в метро, противогазы, «зажигалки», и эвакуацию на Восток, и плотно заселенные общаги, и выбитые «пятаки» перед ними, и неотапливаемые школы, и оберточную бумагу вместо тетрадей, и один учебник на троих. Мы прошли через голод и похоронки... У нас было трудное детство, потому мы и знаем цену вещам.
Но были у нас и свои радости: подножки трамваев, железные каталки, «расшибалки», «жошки» и жмых, и самокаты, которые мы мастерили сами и которые были для нас не менее ценными, чем мотоциклы для теперешних подростков... И были рыбалки и катанья на льдинах, лапта, «городки» и «чиж», и дворовые футбольные команды, и выставки трофейной техники, и трофейные фильмы, и прекрасные песни военных лет, и было главное – бескорыстная надежная дружба, которую трудно сыскать, ведь теперь отношения по большей части строятся на расчете и выгоде.
Я вспоминаю послевоенные годы, наши лыжные походы и плаванья по речкам на плотах и первые открытия в природе, которая тогда еще не была так изуродована, как сейчас. В лесу, а не в зоопарке, мы видели лосей, волков, лисиц... О зайцах и белках и говорить не приходиться – они забегали на городскую окраину. В те времена реки еще были прозрачными – дно просматривалось на пятиметровой глубине; протоки забивали кувшинки, заводи – лилии; в лугах раскачивался высоченный травостой, в котором запросто исчезал грузовик; в лесах еще не спилили огромные, в три обхвата, деревья, и возвышались гигантские, с киоск, муравейники, и встречались широкие поляны крупных ромашек и колокольчиков – теперь такое увидишь только на фотографиях... Между прочим, с этих красот и началось наше творчество: первые рисунки и стихи. Так что, воспоминания обо всем этом не просто фокусы памяти, а немалая ценность. Не зря же Достоевский говорил: «Воспоминания из детства служат ориентиром всю жизнь».
Молодым людям не понять, как пожилой человек цепляется за хорошее в прошлом, что воспоминаниями мы не просто возвращаем воздух детства и юности, но и пытаемся приостановить время, задержать уходящее. Ведь в молодости, когда живешь интенсивно, когда полно впечатлений, переживаний, время растягивается и его не ценишь, а под старость, в упорядоченной и, в общем-то, однообразной жизни, время летит быстрее и, естественно, им уже дорожишь – тем более, что жизнь оказалась намного короче, чем мы думали когда-то по молодости.
Кое-кто из теперешней молодежи считает нас обманутым поколением, чуть ли не духовными мертвецами, но это абсолютнейшая чушь! Конечно, идейное давление было, но не такое уж сильное, как трезвонят теперь «реформаторы». Конечно, вожди пытались сделать из нас послушную массу, но у них ничего не получилось. Да и как получится, ведь характер, талант, интуицию, воображение массовым не сделаешь... Надо сказать – и это никому не оспорить – в основном нас воспитывали на классике. Взять хотя бы радио – звучали целые оперы и спектакли! – Именно благодаря радио мы знаем великие музыкальные произведения.
А какие были фильмы! Для детей – прекрасные сказки режиссеров Птушко и Роу, для подростков – романтические «Дети капитана Гранта», «Остров сокровищ» и музыкальные комедии Пырьева и Александрова, и пусть в них было немало примитивной наигранности, иллюзий счастливой жизни, некой мечты, но они помогали жить, давали надежду! Не то, что теперь, когда все искажено и, чего скрывать, сплошное огрубление и опошление искусства; телевидение навязывает детям «ужастиков», уродов «телепузиков», монстров, подростков оболванивает фальшивыми ценностями, антикультурой, дает ложные ориентиры, сбивает их в агрессивную стаю, а ведь искусство для того и существует, чтобы прививать нравственность, чтобы каждый пытался стать самобытной личностью, стать лучше...
Ну, а возможности для нашего развития были просто фантастические! Пожалуйста: детские библиотеки (случалось, за книгами записывались в очередь), художественные, музыкальные и спортивные школы, Дворцы пионеров с многочисленными кружками: драматическим, хоровым, танцевальным, корабле– и самолетостроительным, фотографическим, шахматным – глаза разбегались, выбирай любой по наклонностям, и все бесплатно, только ходи! И не зря над Дворцами висел лозунг: «Твори! Выдумывай! Пробуй!» (сейчас у клубов: «Учись развлекаться!»).
А какие были катки в парках, когда сотни конькобежцев под музыку носились по аллеям, время от времени забегая в раздевалки, чтобы выпить – не пиво, которое теперь молодежь распивает в подъездах и даже в метро, – а кофе с молоком! И где сейчас лодочные станции и праздники на воде с фейерверком, парады физкультурников, духовые оркестры на открытых эстрадах в Парках культуры и танцы на площадках? А у нас все это было! Было море энтузиазма без всякой показухи, и эти праздники, демонстрации давали ощущение единства нации, мы гордились, что являемся частью великой страны.
И вот что особенно важно: совместные занятия в кружках, соревнования на стадионах, когда сдавали нормы на значки БГТО и ГТО, «субботники», посадка деревьев всем двором, развешивание скворечен, сбор металлолома, пионерские лагеря, помощь колхозникам в уборке урожая, походы с рюкзаком и песни у костра – все это, и многое другое (даже коммуналки!), сближали нас, делали отношения истинно товарищескими, а то и братскими... Потому мы и знаем, что общность людей (доброжелательное соревнование, взаимопомощь), дух коллективизма – не пустые слова; тот дух, наверное, – самое значительное, что мы вынесли из детства и подросткового возраста. Это совершенно ясно теперь, во времена дикого капитализма, когда каждый выживает сам по себе, пробивается, расталкивая других, взяв на вооружение клич «демократов»: «Бери свободы сколько проглотишь! Делай деньги любым способом!». «Демократы» разогнали пионерию и комсомол, но что дали взамен? Вот и появились тучи беспризорников, наркоманов, проституток-малолеток; мат стал языковой нормой среди детей и подростков. И если раньше героями были летчики, полярники, геологи, то сейчас, в разбойничье время, – супермены, крутые бандиты, рэкетиры...
Раньше каждый мог без всяких денег поступать в любой институт – пожалуйста, если голова варит, а сейчас без кругленькой суммы в вуз и соваться нечего! Раньше молодые люди ехали на Север, БАМ, целину, мечтали что-нибудь изобрести, открыть, а сейчас только и думают, как бы заняться бизнесом, купить «иномарку» или укатить на Запад. И, конечно, мы гордились своей страной, а сейчас, похоже, делается все, чтобы молодежь ее ненавидела.
Наша юность прошла бурно... Одни из нас учились в институтах, обогащались знаниями и одновременно вовсю писали стихи; другие, отслужив в армии и приехав в столицу из провинции, перебрали кучу
