Наверное, произошло это со всеми нами одновременно. У меня в голове будто что-то щелкнуло, и сознание полностью затопила одна-единственная мысль. Я даже не почувствовал, а твердо осознал: в Центр соваться нельзя. Нам просто не дадут туда доехать. И еще – нам нужно как можно быстрее спрятаться от Службы…
В тот же момент Мишка резко нажал на тормоз. Не потрудившись пристегнуться, я чуть не расшиб себе лоб о ветровое стекло, но возмущаться не стал. Охваченные одной и той же мыслью, мы смотрели друг на друга и молчали. Включившаяся вдруг интуиция кричала во весь голос об опасности, но умалчивала о способах ее избежать. Какое-то время положение казалось безвыходным.
…Слово «Крым» всплыло в голове само собой, подсказанное услужливым сознанием. Одновременно со словом в памяти всплыл зрительный образ, такой яркий, что я вздрогнул и тряхнул головой, прогоняя наваждение. Южный вокзал, вагон с белой табличкой «Москва – Евпатория», крепкий широкоплечий человек среднего роста с седыми висками и небольшой круглой залысиной на макушке. Он крепко сжимал мою руку и, глядя в глаза, говорил густым басом:
– Володя, я твой должник до конца жизни. Что бы у тебя ни случилось, в любых обстоятельствах знай: Семен Полубояринов сделает для тебя все! Приезжай в любое время, для тебя всегда найдется место, кусок хлеба и стакан вина. Приезжай с друзьями, обзаведешься семьей – приезжай с женой и детьми! Мы всегда будем рады! О чем бы ты ни попросил, это все равно будет меньше того, что ты сделал для меня!
Теперь я знал, что делать. Велев Мишке съехать на обочину, я приказал своим орлам расколотить камнем все мобильные телефоны и разбросать осколки по окрестностям, а сим-карты сжечь на небольшом костерке, который развели в кювете. Следом за телефонами последовали ноутбуки. Каждый из нас набрал на клавиатуре двадцатизначный код, и через четыре секунды они поплыли на глазах, а потом пластмассовые корпуса вспыхнули дымным пламенем. Было жалко расставаться с этим чудом техники, но у меня не было ни малейшего сомнения, что запеленговать по ним место нашего нахождения было проще простого.
Но это было еще не все. Маячок мог быть спрятан и в Мишкином «Лексусе». А если это сделали специалисты Службы, то искать электронного шпиона было делом безнадежным. Поэтому мы вернулись в Харьков, где разыскали приличный автосалон, торгующий подержанными машинами. Оставив Павла оформлять приглянувшийся нам двухлетний мини-вэн «Фольксваген Шаран», мы определили «Лексус» на платную стоянку, оплатив место на месяц вперед. Потом в ближайшем салоне связи обзавелись сотовыми телефонами. Разумеется, машина была оформлена по не существующему в природе украинскому паспорту. А при оформлении телефонов у нас вообще не спросили никаких документов. Похоже, правила здесь были проще российских.
Опасаясь, что три оставшиеся у нас карточки могут быть в любой момент заблокированы, мы провели рейд по банкоматам, выгребая из них наличность. Потом снятую со счетов украинскую валюту небольшими порциями меняли в обменниках на евро, доллары и российские рубли. В этих хлопотах прошел весь день, и позвонил Семену я только вечером.
В памяти нового телефона не было ни одного номера, но я в этом и не нуждался. Все нужные мне номера я хранил в голове. Из трубки при помощи современной техники их можно извлечь без особого труда, даже если она остается в моем кармане, а вот вытащить сведения из моей головы оказалось бы куда более проблематично. Потыкав пальцем в кнопки, я дождался басовитого «алло» и сказал:
– Привет, капитан! Вино у тебя с каждым годом все лучше!
После этих слов можно было уже не представляться.
– Николаевич! Наконец-то! Как я рад тебя слышать! В кои-то веки удосужился позвонить! Значит, нашел время попробовать?
Он был на самом деле рад, это я сразу определил по голосу.
– На такое дело время всегда найдется! Попробовал, конечно, даже не хватило. Так что жди в гости!
– Неужели выбрался? – восторженно прогудел Семен. – Слава богу! Когда ждать?
– Думаю, завтра, – ответил я. – Только тут такое дело, я не один…
– Да хоть пятеро!
– Пятеро и есть, – рассмеялся я. – Ты бы подыскал место, где нам остановиться.
– Нечего искать, у нас и остановитесь! – В его голосе я услышал возмущение.
– Но пятеро здоровых мужиков…
– Всем места хватит! – заявил Семен. – Я же тебе говорил как-то, что мой Васька открыл частную гостиницу. Сегодня как раз два номера освободились. Так что завтра жду!
Захлопнув крышку «Нокии», я посмотрел на ребят, напряженно прислушивавшихся к разговору, и, придав своему голосу как можно больше оптимизма, сказал:
– Ну что, орлы! В Крым?
– Ты уверен в этом человеке? – спросил Боря.
– Как в самом себе! – ответил я.
– Тогда поехали! – согласился Мишка, который никогда и никому не уступил места за рулем, и нажал на педаль газа.
По дороге я рассказал друзьям историю своего знакомства с Семеном Полубояриновым. Картинки пятнадцатилетней давности вставали перед глазами настолько ярко, что казалось, это было только вчера.
Глава 9. Старое дело. Сатанисты
Летом тысяча девятьсот девяносто четвертого года я получил задание обезвредить появившуюся в крымском городе Евпатории секту сатанистов. Группа состояла из молодежи от четырнадцати до девятнадцати лет и до определенного времени не представляла опасности для окружающих. Ее члены калечили собственные души, устраивая сборища, которые они называли «черными мессами». Проводили их в кяризах, старинной подземной системе водоснабжения, прорытой армянскими мастерами еще в пятнадцатом веке. Там поклонники нечистого резали черных петухов, давили черных котов, жгли перед перевернутым вверх ногами распятием свечи, опять же черные, и читали задом наперед «Отче наш». Недаром говорят, что дьявол делает все в темноте, сзади и наоборот…
Создал и первое время возглавлял секту небесталанный, но с вывихнутыми мозгами паренек, присвоивший себе амбициозное имя Сатанаил. Он второй год писал грандиозный труд под названием «Конец человечества» и нигде не появлялся без свиты из нескольких девчонок-подростков, которые ловили каждое его слово и готовы были отдать жизнь своему кумиру. Невинность ему они отдали уже давно.
Долго бы еще свихнувшаяся молодежь довольствовалась удушением несчастных животных и ожиданием прихода того, кому молились, но тут на сцене появилось новое действующее лицо.
Поставив крест на спортивной карьере, бывший боксер по прозвищу Винт, взяв пример со многих своих бывших соратников по рингу, подался в рэкетиры. Но руководящие места в бригаде были давно поделены, а роль рядового быка не устраивала самолюбивого Винта. Он быстро понял, что по умственному развитию стоит на ступеньку выше туповатых коллег, и, едва оперившись, стал оглядываться по сторонам в надежде найти лучшее приложение своим талантам. Узнав, куда исчезает по ночам его младший брат, Винт, дождавшись подходящего момента, вышел на сатанистов и в течение короткого времени занял в секте руководящую позицию. Жизнь секты сразу круто изменилась.
Дело было в том, что, в отличие от Сатанаила и его придурковатых последователей, Винт на самом деле продал душу дьяволу. То есть он был настоящим одержимым, сознательно распахнувшим душу врагу. Произошло это после стычки с ОМОНом, в которой служители закона в черных масках всласть покатали его по асфальту тяжелыми ботинками.
Надо сказать, что на обычных ментов бригада не обращала особого внимания. Те тоже старались обходить ее стороной. У бригады были надежные подвязки на самом верху, и если даже кого-то из пацанов забирали в ментовку, то через полчаса в отделении появлялся представительный адвокат или просто раздавался звонок, и парни выходили на свободу.
А вот омоновцев пацаны панически боялись, хотя и не признавались в этом друг другу. При возникновении малейшего конфликта те сначала очень больно били и только потом начинали разбираться, кто тут прав, а кто виноват. Они заранее знали: если даже против быков и возбудят уголовные дела, то они все равно или не дойдут до суда, или рассыплются в суде. Для того же, чтобы помять бандитам ребра и отбить внутренности, приговора суда омоновцам не требовалось, и они использовали свое преимущество на
