для фонаря, пару «бичпакетов» с пайком, автомат – само собой. Респиратор я снял: дым уже рассеялся, а радиоактивного загрязнения в подземелье не наблюдалось.
С автоматом на изготовку, с фонарем в руке я стал спускаться вниз по лестнице. Тишина давила на меня со всех сторон, закладывала уши, заглушая шум шагов. И тьма сгустилась настолько, что луч фонаря сузился до размеров светящейся дубинки. Но страха не было. Хотя и казалось, что вот-вот случится что-то ужасное и необъяснимое…
Лестница шаг за шагом уводила меня вниз, и к прежним ощущениям прибавилось чувство, будто масса земли над головой сдавливает и спрессовывает воздух – чем ниже я спускался, тем тяжелей было дышать.
Но вот спуск закончился, и я оказался в широком гулком коридоре, где на меня пахнуло затхлостью вечной пустоты. Луч фонаря выхватывал выбоины в бетонных стенах, ниши в них, где когда-то находились измерительные приборы, следы от проводов и труб. Охотники за металлами уже побывали здесь, но это ничуть не добавило подземелью по шкале обитаемости. Полный нежилой ноль. Но не чувствовалось здесь и минуса, который мог создать присутствие уродливой нечисти. Никто не пытался хватать меня за ноги, нападать, рвать, жевать, переваривать. Я спокойно стоял и водил лучом фонаря по сторонам.
У меня тренированная память, поэтому мне совсем не обязательно было держать перед собой планшет со схемой этого бункера. Достаточно обратиться к мысленному взору, чтобы просмотреть чертеж сооружения. Я знал, сколько помещений выходит на левую сторону коридора, сколько на правую.
Впрочем, неизвестный чертежник мог и ошибаться или намеренно вводить в заблуждение. Поэтому я должен был сосчитать, сколько помещений в этом бункере. Луч фонаря робким зайцем заглянул в один отсек с огромной рваной брешью вместо прямоугольного входного проема. Внутри я увидел груду слежавшейся земли, а в стенах все те же ниши для датчиков…
По расположению помещений это подземное укрытие напоминало склад, на это даже указывали канавки в бетонном полу, где, видимо, когда-то лежали рельсы для дрезины с ручным, а может, и с электрическим приводом. Но если транспортное приспособление здесь и существовало, то исключительно для исследовательских нужд – выдержит ли рельсовый путь сотрясение земли после ядерного взрыва, не заклинит ли дрезину?.. И помещения эти не использовались для хранения материальных средств. Похоже, сюда сгребали землю, оставшуюся при выработке шахты…
Кстати говоря, именно эта земля и привлекла мое внимание. Под нее были заняты все складские боксы, она растоптанными комьями лежала и на полу в коридоре. А ведь во всех помещениях бетонные потолки, стены, полы. И земля лежала на искусственном покрытии, упираясь в такие же стены. Это значило, что появилась она уже после того, как подземную лабораторию сдали в эксплуатацию. И на что все это указывало? Да на то, что спустя какое-то время в бункере начались земляные работы, не предусмотренные первоначальным проектом. А что это за работы могли быть? Уж не строительство ли подземного хода, соединяющего это сооружение со всеми другими такого же рода испытательными объектами?
Восемь подземных боксов с одной стороны коридора и шесть с другой – все сходилось. Значит, неизвестный автор не обманул тех, кому хотел открыть тайну подземного полигона. И ход, который должен был соединить склад с другим бункером, должен был находиться в четвертом по счету боксе справа по коридору.
В этом помещении тоже была свалена земля, и даже в большем количестве, чем в других. Но сбрасывали ее не в одну кучу, а раскладывали на две, подпирая одной правую стену бокса, другой – левую. Центр стены напротив дверного проема был свободен от грунта, что наводило на утешительные мысли. А то, что стена в этом месте была заложена кирпичом, и вовсе окрыляло.
Да, именно здесь – и по схеме, и по логике вещей – должен был находиться подземный коммуникационный ход. Простучав стену, я обнаружил пустоту за кирпичной кладкой. Но неужели все так просто?
Оказалось, что нет. Чтобы обнажить лаз, нужно было как минимум разобрать заграждение. А кладка показалась мне довольно прочной: не шаталась она, не проседала, образуя щели в стене. Я ударил по ней ногой, но ни один кирпич даже не шелохнулся. Еще раз – глухо.
Отчаянию я не поддавался. Главное, что я нашел ход, а остальное, как говорится, дело техники. Но вся беда в том, что не было никакой техники. Ничего такого, что хотя бы отдаленно напоминало кувалду. Автомат для этих целей не годился – не такой уж он и тяжелый, чтобы проломить стену. А сбить прицел при сильном ударе – проще простого. Оружие в моем случае стоило беречь.
Бокс за боксом я обследовал все сооружение, но, увы, ничего тяжелого и прочного не нашел. Проклятые охотники за металлом вынесли все, что могло бы мне сейчас пригодиться… Может, все-таки можно использовать автомат вместо кувалды?
Стоп! А ведь у меня не один «АКМ», а целых три!.. Вспомнив об этом, я по лестнице отправился наверх, где оставил оружие с основным запасом пайка, взял и спустил вниз два оставленных там автомата. Устал, пока обернулся, да и фонарный аккумулятор порядком подсел, а запас, увы, не бесконечный.
И что еще более неприятно, изнурительный забег не привел меня к победному финишу. Я пожертвовал одним автоматом, разнес в щепки приклад, возможно, превратил в хлам ударно-спусковой механизм, но ни один кирпич не сдвинулся с места.
Что ж, после такого фиаско мне ничего не оставалось, как перевести дух и немного подкрепиться.
Я давно уже ничего не ел, но аппетита почему-то не было. Видимо, устал очень сильно, пока разрушал автомат. И от душевного расстройства кусок не лез в горло. Пить хотелось гораздо больше, чем есть, а воды, увы, у меня не было. Но все же я вскрыл один «бичпакет». Пакетики, коробочки, тюбики, баночки – все как в нашем армейском сухпайке, только поскромней. Чай, сахар, кофе, джем брусничный, салями, тунец, суп, шоколад, аскорбиновая кислота, кетчуп, сыр с креветками, сухое картофельное пюре. Спички, прессованная древесина вместо сухого спирта, освежающие салфетки, ложка, вилка, зубная щетка, жвачка, губка, чтобы протереть после себя посуду. Да, была еще здесь и банка с мясными котлетами. Не сказать, что вкусно, но вполне съедобно. И, главное, банка сама по себе заслуживала внимания…
Жестяная банка вполне могла вместить в себя граммов двести пороха. А каждый автоматный патрон содержал в себе не меньше трех граммов этого вещества. Черный порох, конечно, посильней бездымного, но на безрыбье все хорошо…
Я тщательно очистил баночку, протер ее салфеткой изнутри. А потом принялся опустошать патроны. Без плоскогубцев дело первое время не спорилось, к тому же вытаскивать пули приходилось в темноте, поскольку я берег аккумулятор. Один патрон, второй, третий… Я опустошил два магазина, прежде чем набил банку до отказа. Но это еще не все. Нужно было надежно закупорить ее, укрепить, чтобы все мои усилия не закончились пшиком в буквальном смысле этого слова. Закон пиротехники – чем крепче оболочка взрывного устройства, тем сильней эффект. Хорошо было бы запаять банку, но, увы, это мне было не по силам. И эпоксидной смолой я не располагал. Зато в аптечке имелся рулончик лейкопластыря, которым я, насколько мог, закрепил крышку на банке. Да и самоделку с его помощью прикрепил к стене, к самой середине закрытого лаза.
О бикфордовом шнуре и тем более детонаторе я не думал. Достаточно было выстрелить в банку, и она бы взорвалась. Но я воспользовался другим способом, чтобы воспламенить порох. Я закрепил под банкой прессованную древесину из «бичпакета», но поджигать ее не стал.
Слишком сильно я устал, чтобы продолжать путь. Надо было немного поспать, набраться сил, тем более что там, на земле, ночь уже давно вступила в свои права. Да и в сон меня клонило очень-очень. Возникла мысль подняться и пройтись по убежищу – найти что-нибудь из дерева: обломки планок, досок, брусков. Кажется, что-то подобное попадалось мне на глаза. Хорошо было бы развести костер, но силы изменили мне. Я лег прямо на кучу земли. Возникло желание подобрать под себя ноги, но, прежде чем мышцы получили сигнал на это действие, я уже, кажется, крепко спал…
Глава 20
Не знаю, как долго длился мой сон, но, проснувшись, я ощутил себя физически разбитым и морально подавленным. Как будто и не спал вовсе. И тоска такая, хоть голову на плаху. А на прикрепленную к стене банку с порохом и смотреть горько. Ясно же, что ничего из этой затеи не выйдет. Вот если бы тротил вложить вместо пороха…
Увы, я не мог всерьез рассчитывать на успех. Но все-таки надежда во мне теплилась, а прозвучавший взрыв укрепил ее. Рвануло так, что затряслись стены. Но когда дым рассеялся, пробоины в стене я, увы, не
