– Терри... – начала было Уинстон и замолкла.
– Что, ты хочешь сказать, что это правильно?
– Нет. Нельзя говорить, что это правильно или неправильно. Просто это так. Расследование теперь служебное. Ты не на службе.
Маккалеб неохотно кивнул. Он поставил локти на стол и закрыл лицо руками:
– Кто был этот репортер? – Не дождавшись ответа, он опустил руки и многозначительно посмотрел на Уинстон. – Кто?
– Тип по имени Джек Макэвой. Работает на 'Нью таймс', альтернативный еженедельник, который любит копаться в дерьме.
– Знаю.
– Вы знаете Макэвоя? – встрепенулся Твилли.
В кармане куртки, повешенной на спинку стула, зачирикал сотовый телефон. И разумеется, застрял, когда Маккалеб попытался вытащить его. Он торопился, полагая, что это Грасиела. Кроме Уинстон и Бадди Локриджа, он дал этот номер только Брасс Доран из Квонтико, а с ней он дела закончил.
На пятом звонке он наконец ответил.
– Привет, агент Маккалеб, это Джек Макэвой из 'Нью таймс'. У вас найдется пара минут для разговора?
Маккалеб бросил взгляд на Твилли, гадая, слышен ли тому голос в телефоне.
– В общем-то нет. Я тут как раз занят. Как вы узнали этот номер?
– Я позвонил вам домой, ответила ваша жена. Она дала мне номер.
– Сейчас я говорить не могу.
– А когда? Это важно. Произошло кое-что, о чем я хочу...
– Перезвоните мне позже. Через час.
Маккалеб закрыл телефон и положил трубку на стол. Посмотрел на нее, ожидая, что Макэвой перезвонит сразу же. Репортеры всегда так.
– Терри, все в порядке?
Он посмотрел на Уинстон:
– Угу. Мой завтрашний клиент. Хотел узнать о погоде. – Перевел взгляд на Твилли. – Так о чем вы спрашивали?
– Вы знаете Джека Макэвоя? Репортера, который звонил капитану Хиченсу.
Маккалеб помедлил, посмотрев на Уинстон и снова на Твилли:
– Знаю. И вы знаете, что я его знаю.
– Да, дело Поэта. Вы участвовали в нем.
– По мелочи.
– Когда вы в последний раз говорили с Макэвоем?
– Ну... постойте-ка... пожалуй, пару дней назад.
Уинстон явственно напряглась. Маккалеб бросил на нее быстрый взгляд.
– Расслабься, а, Джей? Я наткнулся на Макэвоя на процессе Стори. Я пришел туда поговорить с Босхом; Макэвой работает там для 'Нью таймс'. Он поздоровался – мы не встречались пять лет. И я не говорил ему, что делаю и над чем работаю. В сущности, тогда я еще не подозревал Босха.
– Так. Он видел вас с Босхом?
– Определенно видел. Все видели. Прессы там тьма-тьмущая. Он упоминал обо мне твоему капитану?
– Если и упоминал, Хиченс не сказал мне.
– Ну хорошо, если это не ты и не я, откуда еще могла произойти утечка?
– Об этом-то мы вас и спрашиваем, – сказал Твилли. – Прежде чем заняться делом, мы хотим знать положение вещей.
Маккалеб не ответил. На него накатила волна клаустрофобии. Чертов разговор, чертов Твилли сидит прямо перед ним, а вокруг люди, ожидают столиков в маленьком ресторане. Терри казалось, что он не может дышать.
– А как насчет бара, куда вы ходили вчера вечером? – спросил Фридман.
Маккалеб откинулся на спинку стула и окинул его взглядом:
– А что насчет бара?
– Джей передала нам ваш рассказ. Вы там конкретно спрашивали о Босхе и Ганне, верно?
– Ага, верно. И что? По-вашему, барменша потом бросилась к телефону, позвонила в 'Нью таймс' и спросила Джека Макэвоя? И все только потому, что я показал ей снимок Босха? Не городите ерунды.
– Э-э... в этом городе все связано с прессой. Люди всегда в курсе. Люди все время продают сплетни,
